С раннего утра туманы рассеивались, и с четырех часов начинались полеты. Иногда вылетали самолеты на разведку погоды. На «чайках» и И-16 топлива хватало минут на сорок полета. Поэтому командование устраивало аэродромы подскока. Поздним вечером группа самолетов садилась на площадку поближе к линии БС — боевого соприкосновения, чтобы с утра оттуда уйти в бой.
У нас в эскадрилье было 12 самолетов И-16, в эскадрильях, прибывших из Еревана, — полуторапланы И-153. Вооружение — 4 пулемета, бомбы 200 кг и PC-установки по четыре или по восемь балок. Скоростные характеристики «чайки» и «ишака» вы знаете. Воздушные бои нашим летчикам приходилось вести на виражах, беречь хвост ведущего. Если оторвался, то на вертикалях с «Мессершмиттами» с их скоростью бороться было невозможно. Так говорили нам летчики.
Были нередко случаи, когда наши самолеты возвращались с боевого задания, а ты смотришь и думаешь — ну на чем же там держится все? Я хорошо знаю И-16, там же все сделано из дерева и перкали. И на «чайке» тоже. А что такое перкаль? Это же тонкая техническая хлопчатобумажная материя. Попадет пуля в самолет, и при скоростном движении эта перкаль рвется дальше от встречи с воздухом...
Самолет Клубова обслуживал Николай Иванович Кулигин, он был старше нас, уважаемый специалист, высокого роста, родом из города Пушкин под Ленинградом, служил в полку до конца войны, потом всегда приезжал на встречи ветеранов дивизии. Так вот Кулигин рассказывал нам, как однажды после напряженной боевой работы — группа ходила на штурмовку, старшим был Клубов — его «чайка» садилась, и можно было видеть с земли — после попадания снаряда в фюзеляж машины там остались одни лоскуты! — как Клубов педалями управлял самолетом...
Мы меняли колеса, шасси, баки, клепали пробоины. Летный день закончился, но механики, конечно, остаются у самолетов. Летному составу старались создать какие-то условия для отдыха, их увозили в Беслан. Ночью аэродром бомбили. Мы накрывали переносные лампы, работавшие от аккумулятора, чехлами, чтобы не нарушать маскировки, и к четырем часам утра аэроплан должен быть уже готов к вылету. Выпускаешь самолет на задание, падаешь на чехлы и мгновенно засыпаешь. Через сорок минут слышишь — тарахтит мотор. Летчик заруливает в капонир. Встаешь, встречаешь, снова начинаешь работать. Спросишь, или летчик сам говорит: перебои в моторе, поменять свечи или бак, радиатор. И снова летчику — взлет, а нам — сон урывками.
Александр Клубов был ростом выше среднего, крепкого сложения, широкие сильные плечи, светловолосый. Его друг Николай Трофимов — худенький, неторопливый, степенный, рассудительный и немногословный. По отношению к подчиненным — очень хороший был человек.
Мой командир Иван Похлебаев был постарше, имел эталонную технику пилотирования любым самолетом. Я сам с ним в зону летал на УТИ-4, да что я, командир полка всегда его пилотажем восхищался.
Очень хорошие летчики полка — Николай Ходкий, Михаил Саяпин. Ведь как говорили летчики, истребитель должен быть и боец хороший, и пилот. А эти качества не у всех совпадали. Был у нас один летчик. Его потом тоже забрали в 16-й гвардейский полк. Отличный пилотажник, а в бою дрогнул, увернулся от встречного боя, не ту фигуру сделал, и немец его срезал.
Виктор Жердев — грамотный, отличный летчик, очень общительный и добрый с нами, механиками.
Тяжелые шли тогда бои на Кавказе, однако подавленности у нас не было, нас убеждали, что это временные неудачи, скоро будет контрнаступление. Этим мы жили, в это верили. Надо отдать должное и политработникам — они свое дело знали».
28 сентября, перегруппировав силы, как они это умели, немцы предприняли очередную попытку прорвать советскую оборону. В полк поступил приказ командующего 4-й воздушной армией генерала К.А. Вершинина: «Любой ценой остановить танки противника, движущиеся на станицу Вознесенскую». Шестнадцать «чаек» вылетели на задание. Дрались, как всегда, дерзко, слаженно, на грани предельного риска наносили точные удары с минимальной высоты. Только они вернулись из полета, как поступила телеграмма из штаба армии: «Атака танков отбита. Военный совет армии выражает благодарность всему летному составу, принимавшему участие в отражении вражеских атак. В районе развилки дорог, идущих из Псевдаха на Сагоп-шны, «чайками» уничтожено и подбито 16 фашистских танков».
Чем-то, наверное, напоминали вдохновенные лихие атаки Клубова и его товарищей популярные в то время музыкальный ансамбль и фильм. «Чайки» победно реяли над полем боя.
В документах осталась такая запись: «Всюду по всему Тереку: у Ищерской, Наурской, Вознесенской, В. Курп, Гизели, Дигоры, Ардона, Нальчика появление «чаек» наводило на противника ужас и вдохновляло на подвиги бойцов 9 и 37 армий, которые восхищались боевой работой наших летчиков и за дерзость, храбрость, отвагу и героизм прозвали их «Веселыми ребятами», это лучшая оценка боевой работы полка».
Отзывы командования наземных частей о действиях нашей авиации один за другим приходили в штаб 4-й воздушной армии. Приведем лишь некоторые выдержки.
В приказе войскам Северной группы ЗКФ генерал-лейтенанта И.И. Масленникова отмечается:
«Командование 4 ВА энергичным и умелым развертыванием воздушных операций в соответствии с моим приказом, сосредоточивая все силы на решающих направлениях, сумело нанести наземному противнику большие потери в технике, тем самым сковало маневр врага, обеспечило возможность нашим войскам перегруппировать свои силы и укрепить оборонительную полосу по р. Терек.
Военный Совет отмечает, что только благодаря эффективным боевым действиям авиачастей 4 воздушной армии противнику не удалось реализовать свои планы захвата г. Нальчик, а 37 армия Северной группы получила возможность привести себя в порядок и перейти к активной обороне.
За самоотверженное и образцовое выполнение поставленных командованием группы основных боевых задач на фронте Северной группы ЗКФ Военный Совет объявляет благодарность всему личному составу 4 воздушной армии и особо отмечает личный состав, непосредственно участвующий в этих боевых действиях».
Начальник штаба 9-й армии отмечает:
«Бойцы, командиры и политработники, занимающие передний край обороны на нашем участке фронта, с восхищением наблюдают работу авиации и отмечают:
23.08.42 г. авиацией остановлен и разгромлен противник в районе Майское, где от наземных войск, при содействии авиации, враг получил крепкий удар по морде и прекратил дальнейшие попытки наступления.
24.08.42 г. противник пытался с хода ворваться в Моздок и форсировать р. Терек, но отличными штурмовыми и бомбардировочными ударами авиации, своевременной разведкой были разгаданы замыслы врага, и фашисты получили второй мощный удар.
Бойцы наблюдали, как после бомбометания и штурмовки наших летчиков летели щепы от автомашин и останавливались на месте подбитые танки. Наши враги (захваченные пленные) говорят и дают оценку, что советская авиация не дает возможности сосредоточиться ни одной машине, чтобы ее не обстреляли и не уничтожили.
Солдаты фашистской армии говорят, что если так будет действовать советская авиация и дальше, то наступление немецкой армии будет сорвано.
Солдаты боятся идти в бой, чтобы не попасть под огонь советских истребителей и штурмовиков.
Это еще раз доказывает, что фашисты колеблются, чувствуя свою слабину в боях с Красной армией.
По далеко не полным данным, только за два дня авиация и наземные части на нашем участке фронта уничтожили 68 танков, 140 автомашин, несколько броневиков и более батальона пехоты. Еще несколько таких дней — и противник будет остановлен и истреблен.
В течение 31 августа, 1—2 сентября 1942 г. части ВВС 4 ВА, отдельные экипажи с большим мастерством, настойчивостью и смелостью бесстрашно бомбардировали и штурмовали скопление войск противника в районе Моздок, Луковская, Ищерская.
Искусно работая днем и ночью, сталинские соколы уничтожали десятки танков, сотни автомашин и тысячи солдат и офицеров.
