А впрочем, фанатам прекрасно известно, кто настоящая Актриса Номер Один. Они-то знают, что я пробилась в кино собственным упорством и талантом, а не за счет громкого титула «Мисс Вселенная» и не за счет знаменитых «киношных» предков.

Будь что будет, а моя цель в этом году совершенно ясна:

Стать Первой.

Стать Первой.

Стать Первой.

20 мая

В квартире сегодня с утра царит шум и гвалт. Шестеро разнорабочих в синих спецовках топчутся в спальне и в ванной, нарушая мое привычное уединение. Бхола у них за главного, командует и покрикивает, словно заправский бригадир. Это была его затея — поменять светильники в ванной. Теперь они утоплены в потолок, и внутри не видно лампочек. Смотрится очень мило, особенно если их приглушить. Похоже на звездное небо. В спальне на месте прежней люстры фирозабадского[23] стекла появилась новая, с чудесными кристаллами «Сваровски».

Должна сказать, Бхола меня приятно удивил. Вот вам один из бонусов звездной жизни — вдруг сами собой находятся давно забытые дяди, тетки, племянники, о которых вы никогда не слышали, и прочие дальние родичи. Бхола как раз из их числа. Однажды прекрасным утром он возник на пороге, представившись сыном тетушки Джайшри из Майнпури, и стал умолять меня пристроить его на какую-нибудь роль. Я посмотрела на незваного гостя и расхохоталась. Прилизанные жирные волосы, отвислое брюшко, замашки неотесанного мужика — если все это и могло относиться к культуре, то разве только к сельскохозяйственной. Однако я сжалилась над деревенщиной и взяла к себе в качестве секретаря, иными словами — преданного Пятницы, а за хорошую работу пообещала когда-нибудь найти ему роль. С тех пор миновало уже два года. Думаю, он в конце концов оставил нелепую мечту о кино, зато проявил потрясающие способности помощника. Бхола не только держит на расстоянии надоедливых фанатов и охотников за автографами, он разбирается в электронике и компьютерах (я к этой технике вообще боюсь прикасаться) и в придачу обнаружил блестящую финансовую хватку. Со временем я доверила ему вести свои счета, вот только встречи до сих пор согласовывает Ракеш-джи, наш общий с Рани секретарь.[24]

Уж больно он заурядный, этот Бхола. Никакого таланта, никакой изюминки. Хотя, если вдуматься, мир наводнен заурядными людьми. Серыми личностями, единственное призвание которых — служить нам, необыкновенным, исключительным, знаменитым…

31 мая

Пальцы болят. Минуту назад закончила подписывать письма, что-то около девятисот штук. Это своего рода ритуал, который приходится исполнять четыре раза в год. Еще одна малая часть расплаты за славу.

Мне пишут фанаты со всех концов мира, от Агры до Ямайки. Пять тысяч писем в неделю, двадцать тысяч в месяц. Мой агент, Рози Маскаренхас, отбирает среди них примерно тысячу заслуживающих личного ответа, который представляет собой стандартный набор фраз о том, как я рада общаться со своими поклонниками, потом немного трепа о планах на будущее и в заключение — пожелания здоровья, счастья, процветания. К ответу всегда прилагается глянцевый снимок, достаточно милый и скромный, если адресат — ребенок или женщина, либо что-нибудь более чувственное для взрослого мужчины. Рози предлагала приобрести аппарат, умеющий воспроизводить подписи, чтобы избавить меня от лишних забот, но мне удалось ее разубедить. Я и так обитаю в насквозь фальшивом мире, где все иллюзорно; пускай же хотя бы автограф будет реальным.

Я представляю себе восхищение очередного фаната, когда тот распечатает конверт и увидит мою фотокарточку. Слышу, как он или она визжит от изумления и восторга. Письмо будет непременно показано всем родным, друзьям и близким. Соседи придут на него подивиться. Не одну и не две недели его будут обсуждать, целовать и орошать слезами. Потом, возможно, перекопируют, заламинируют, вставят в рамку и, что весьма вероятно, превратят в объект поклонения… От этих мыслей боль в пальцах куда-то исчезает.

Рози, как правило, не вскрывает конверты с пометкой «Лично в руки». Их я просматриваю сама — в свободное время, когда хочу поразвлечься. Пожалуй, не существует нации, больше помешанной на кинематографе, нежели наша. Здесь каждый второй хочет стать актером и отправиться в Мумбаи покорять Болливуд. Мечтатели подобного сорта, которых можно найти где угодно — в захолустных деревнях и в придорожных лавках, торгующих орехами бетеля в кишащих малярийными комарами болотах и рыбацких поселках, — пишут на корявом хинди, а то и на пиджин-инглиш. Коверкая предложения и перевирая синтаксис, иногда они просто поверяют кумиру свои мечты, но чаще просят совета, помощи, порой даже денег. К письмам нередко прилагаются фотографии, на которых эти несчастные пыжатся, тужатся, жеманятся и пускают пыль в глаза, пытаясь втиснуть все свое изумление, желание, отчаяние в один-два кадра, призванных растопить сердце будущего продюсера. Пустые надежды: объектив беспристрастно выставляет на свет каждую шероховатость, каждый промах. От этих позеров так и разит неискоренимой пошлостью, глупостью и совершенной беспомощностью.

Больше всего меня тревожат письма от малолетних девчонок — совсем зеленых, не старше тринадцати лет, но уже мечтающих убежать из дома, оставив семьи, ради пятнадцати минут ослепительной славы. Знали бы они, чего это стоит — сделать карьеру в Мумбаи. Прежде чем беглянка достигнет постели директора по кастингу, какой-нибудь грязный фотограф или сладкоречивый агент заманит ее работать в сауну с глубоким массажем или в захудалый бордель. Таким образом хрупкие мечты о звездной жизни разбиваются о жестокую реальность сексуального рабства.

Я никогда не отвечаю этим дурочкам, поскольку не обладаю ни склонностью вмешиваться в чужую достойную сожаления жизнь, ни властью переменить опасную траекторию обреченной судьбы. Это же закон джунглей: выживает сильнейший. Прочие отправляются в мусорную корзину истории. Или на помойку общества.

16 июня

Снова звонил Вики Рай. Он уже второй год меня преследует. Надоел хуже злого комара. Но Ракеш-джи не советует категорически от него отмахиваться. Все-таки продюсер, причем не без определенного влияния.

— Почему вы не хотите со мной поговорить? — спросил Вики Рай.

— Да потому что сказать нечего, — ответила я. — И как вы достали мой номер телефона?

— Знаю, вы меняете их каждые три месяца, но у меня свои надежные источники. А вы меня по-прежнему недооцениваете, Шабнам. Я бы столько мог для вас сделать.

— Например?

— Например, добыть вам Национальную кинопремию. У отца есть кое-какие связи в правительстве. Только не говорите, будто вам не нужна эта премия. В конце концов, она мечта любого хорошего актера. Это и есть настоящее признание.

— Что ж, в настоящее время я мало интересуюсь наградами.

— Ладно, а как насчет роли в моем новом фильме? Он называется «План Б». Акшай уже согласился. Съемки начнутся в июне.

— Никак не получится. В июне я уезжаю в Швейцарию, буду работать с господином Дхаваном.

— Если вам не выкроить месяц, может, найдется свободная ночь? Одна только ночь?

— Для чего?

— Будто сами не понимаете. Приезжайте в Дели, я все устрою. Или, хотите, я прилечу в Мумбаи?

— Я хочу одного — чтобы вы прекратили этот разговор и никогда меня больше не беспокоили, господин Вики Рай, — отчеканила я, выключая телефон.

За кого меня принимает этот подонок? Что я ему, игрушка из магазина? Надеюсь, он будет осужден за убийство Руби Джил и отправится гнить в тюрьму до конца своих дней.

30 июля

Джай Чаттерджи просто несносен; хоть головой об стенку бейся. Никто не спорит, он самый блестящий из режиссеров, однако в придачу и самый эксцентричный. Сегодня встречает меня на «РК-студиос» и предлагает сняться в новом фильме.