– Ваши мандаты, товарищи?
Вика закраснелась, слово «мандат» явно навело ее на какие-то странные ассоциации, я же, не заробев, отвел штык в сторону, сказав –
– Верно бдительность проявляешь, товарищ, потому как не дремлет мировая буржуазия. Но нас ты зазря остановил, мы к товарищу Азову идем, в «чрезвычайку».
– Ты, что ли, Никифоров будешь? – уточнил солдат революции, стукнув прикладом о мрамор холла – Документ какой покажи, что твоя личность подлинная да проходи внутрь, предупреждал он о тебе.
Холл был украшен лозунгами и плакатами, явно специально изготовленными для мероприятия, прямо у центрального входа был установлен трехметровый портрет Зимина в буденовке и гимнастерке, с тыкающим в зрителя пальцем, да еще вдобавок сопровожденный надписью: «А что ты сделал для «Радеона»?
– Так, почему опаздываем? – строго спросила у нас какая-то девушка в красной косынке, из-под которой выбился белокурый локон и гимнастерке с большим комсомольским значком (я такой в музее видел). Черт, идет женщинам подобная одежда, вон как оно в нужных местах натянулось. Ну, может и не всем, конечно, но тем, кому есть чего показать – очень идет – Не проявляем революционной дисциплины, товарищи. Все уже наверху! Культпросвет для кого старался?
– Как тебя звать, товарищ? – спросил я у девушки добродушно.
– Инна – поправила косынку девушка – Ионидина.
– А, так это вы главный распорядитель бала – вспомнил я это имя.
– Да, я – уже нормальным голосом сказала Инна – Ну в чем дело? Все уже начинается, а вы даже не в костюмах. Вы вообще кто, я что-то вас не помню?
– Я Харитон Никифоров, главред «Вестника Файролла», это мой заместитель, Виктория Травникова – отрекомендовался я.
Выражение лица Инны немного изменилось, совсем чуть-чуть, неуловимо.
– Тогда нет вопросов – поспешно сказала она –
Мне Илья Павлович все объяснил. Ну, извините, я наверх, без меня там… Ну, вы поняли.
– Как не понять, товарищ комсомолка – положил я ей руку на плечо – Комсомол, он ведь что есть? Он первый помощник партии во всех ее делах. Мы верим в тебя.
Инна ничего не ответила и убежала по коридору, попутно подгоняя задержавшихся сотрудников, одетых кто во что. Надо отметить, что с женщинами я угадал – все как одна в шелковых платьях, с шляпочками, надвинутыми на одну бровь, с пушными зверями на плечах – разгул НЭПа, да и только.
– Ну, что я тебе говорил – толкнул я Вику в бок – Вдарим кожанкой по буржуазии.
– Всё пропустим – недовольно ответила мне она – Вот досада!
– Слушай, да успокойся ты – я начал выходить из себя – Ничего мы не пропустим.
Девушки на ресепшен были, к моему удивлению, в своей обычной униформе.
– А чего так? – удивился я, смотря на них – Вроде как маскарад?
– Это у вас – в голосе смутно знакомой мне светловолосой девушки сквозила легкая зависть – А у нас работа.
– Да нас все равно бы не пригласили – поддержала ее вторая – Не того мы еще социального уровня.
– Ядвига там? – задал я вопрос, который меня не то, чтобы беспокоил, но все-таки…
– Ядвига Владековна отбыли наверх еще полчаса назад – девчонке не стоило класть палец в рот – Сильно гневались на нас, по той причине, что у них были большие тени под глазами.
– Они завсегда за свои неприятности на вас гневаются? – понятливо поинтересовался я.
– Традиция такая – кивнула девушка.
– Киф, мы с тобой на каждом шагу стоять будем? – дернула меня за рукав Вика, свирепо сопя – Может, мы с тобой здесь постоим, да и домой поедем?
– Я была бы не против – улыбнулась светловолосая – Правда Дарья бы протестовала.
– Я даже не буду спрашивать у тебя кто такая Дарья, если мы пойдем прямо сейчас – потащила меня к лифту Вика – Хотя нет, буду спрашивать, но потом.
В кабинете у Азова был кавардак. Хотя нет, это неверно сказано. Во всей части этажа, который занимал департамент Азова был кавардак. Я тут был впервые, раньше не доводилось, и надеюсь, что и впредь не придется тут бывать, не то это место, куда стоит возвращаться.
По коридорам ходили крепкие парни в френчах и папахах, на площадке перед кабинетом Азова невысокий паренек, одетый в просто-таки какой-то гусарский доломан показывал чудеса обращения с саблей, вертя ее с такой скоростью, что она превратилась в сплошной стальной росчерк.
– Киф, где тебя черти носят? – столкнулся я нос к носу с Азовым. Он был одет морячком – бушлат, тельник, бескозырка с надписью: «Имъператрица Марiя». Через плечо у него висела деревянная кобура «маузера», за пояс засунуты две бутылочные гранаты.
– А Лёва точно был именно с этого корабля? – уточнил я у Азова, ткнув пальцем в надпись на бескозырки – Хотя я вообще не уверен в том, что он был моряком.
– Да кто сейчас вообще помнит, кем Лёва Задов был? Ну да, он моряком никогда не был, твоя правда – пожал мощными плечами он – Зато на мне все это смотрится отлично. Да и всегда я море любил – и купаться в нем, и на кораблях ходить. Один раз моряк – на всю жизнь моряк. Да ладно обо мне, – вы чего так опоздали? Там вовсю уже народ веселится.
– Вот – обвинительно сказала Вика – А он мне не верил.
– Здравствуй, девочка – спохватился Азов и удивил меня, поцеловав ее в щеку, которую Вика с готовностью подставила – Извини, батька, но Вика идет вперед. Мы, анархисты, красоту очень уважаем и везде ей дорогу первой даем, клянусь мамой. Вика, иди вон туда, в мой кабинет.
Вика задрала нос, и направилась по указанному маршруту.
– Весь мозг выела по дороге? – сочувственно спросил Азов, глядя ей вслед.
– Не то слово – вздохнул я – И сверлит, и сверлит…
– Ты на балу давай поосторожней – предупредил меня Азов – Вежлева уже там, а у нее есть на тебя виды. Вике вся эта нервотрепка ни к чему.
– Какие виды? – махнул я рукой – Где я, где она…
– А скальп? – Азов развел руками – И у ног ее ты еще не валялся, а это непорядок. Это у нее сейчас времени на тебя нет просто, только потому ты и гуляшь свободно.
– И Ядвига там – покачал головой я – Как бы не отравила.
– Не посмеет – отмахнулся Азов – Она, конечно, редкая стерва, но на глазах у Старика, на новогоднем балу устраивать скандал? Да ну, прекрати.
– Ваши бы слова… – сомнения у меня все равно оставались.
– Ладно, не терзайся. Вокруг тебя вон – два с половиной десятка бойцов будет, что мы тебя, у одной полячки не отобьем?
Азов свистнул, и к нам подбежало человек семь крепких парней.
– Батька – кивнул мне один из них.
– Так, собирайте всех, сейчас его нагримируют, оденут и выступаем наверх – скомандовал Азов – Петро, Михась – заряжайте оружие. Каждый патрон проверить еще раз, самолично, потому как если чего, то всё.
Дальше я слушать не стал, отправившись вслед за Викой. Не мое это дело – патроны проверять. Вот лопата – это да, это по моей воинской специальности.
Вика уже сидела перед зеркалом, стоящим на огромном столе, за которым, надо полагать, обычно располагался Азов, и в данный момент Наташка какими-то хитрыми булавками пришпандоривала ей длинную русую косу.
Кабинет был большой и очень аскетичный, не любил, видно, Илья Палыч помпезности. Упомянутый мной стол, пара шкафов обычных, пара металлических, огромный сейф совершенно неподъемного вида, два кресла и журнальный столик – вот и вся обстановка.
– Так, Киф, давай сразу переодевайся – скомандовала Наташка, завидев меня – Вон твои вещи на кресле лежат, только тебя и ждем.
Вика уже была одета соответствующим образом – когда только успела? На ней была белая сорочка, кожаная юбка и хромовые сапожки, кожаная же куртка, ремень и портупея с кобурой висели на спинке кресла, на котором она сидела.
– Ты чего, застеснялся что ли? – Наташка была невероятно деловита – Давай, давай, чего мы там не видели?
Вика грозно засопела, наморщив лоб, и нацелилась что-то сказать, но тут Наташка рявкнула на нее –
– Не вертись! – и Вика затихла.
Стесняться и впрямь было нечего, поскольку Леночку, подругу Наташки, я знал, равно как знал и то, что ничего нового для себя она не увидит.
