— А ты сам подумай. На кой хрен нам твоя жизнь? — засмеялся Чикаго. — Сделаешь все как надо, и вали на все четыре стороны. Мы же не кровожадные колумбийцы. И не забывай, что это твой шанс на свободу.

— Я все понял. Будьте покойны, я вас не подведу.

— Это ты будь покоен. Это в твоих интересах.

— Я понимаю. Я все сделаю в наилучшем виде.

— Сколько тебе потребуется времени, чтобы спустить лодку на воду и тронуться в плавание?

— Часа два, три.

— Уложись в два.

— Понял.

— Тогда не будем терять время.

Началась экстренная подготовка подводной лодки к плаванию. Субмарину с экипажем из российских специалистов решено было отправить вместе с Гошей, который отслужил срочную службу подводником, и с пятью парнями из бывших морских пехотинцев.

Пока шла подготовка субмарины к отплытию, на острове производилась зачистка территории от колумбийских боевиков.

Феликс вместе с бригадой своих парней рыскал по острову, обшаривая все помещения в надежде найти таинственного синьора Альварадо. Но как найти человека, которого он никогда не видел, среди убитых, раненых и пленных колумбийцев? Это было похоже на задачу из русской народной сказки «найди то, не знаю что».

Но и тут пригодился «моральная проститутка» Бузько, проявивший рвение для того, чтобы услужить своим новым хозяевам. Он был одним из немногих, знавших в лицо синьора Альварадо. Ефим Карпович указал Феликсу на одного чернокожего парня, который, по его словам, прислуживал синьору Альварадо.

Чикаго таскал за собой по всему острову запуганного чернокожего для опознания колумбийского «мистера икс». Он потратил на это не менее часа, но поиски оказались безуспешными.

Тогда Феликс решил тщательным образом осмотреть апартаменты и кабинет синьора Альварадо. Он вместе со своими парнями перерыл помещения, перевернув все буквально вверх дном.

Найдя сейф, спрятанный за выдвигающейся книжной полкой, Чикаго вместе с Эдиком Кирпичом — профессиональным «медвежатником» долго трудился над его вскрытием.

— Да, нехилый сейф, — устало произнес вспотевший Кирпич. — Редко какой ящик не поддается моему искусству, но этот… Этот больно мудреный. Код я вроде подобрал, а вот с панелью ничего разобрать не могу. Навороченный какой-то прибамбас. Разве что рвануть?

— Ну рвануть, так рвануть. Была не была, — согласился Феликс.

Они подсоединили к панели взрывное устройство и, выйдя с дистанционным пультом, взорвали взрывчатку. Когда дым рассеялся, увидели, что искореженная дверца приоткрыта и из сейфа вырывается пламя.

Сорвав со стены огнетушитель, Феликс направил внутрь сейфа струю пены, но было уже поздно. Сейф был устроен так, что при его незапланированном вскрытии все бумаги, находящиеся в нем, самовозгорались при помощи специального устройства.

Содержимое сейфа превратилось в грязное месиво из пены и бумажной золы.

— Да, нехило придумано, — покачал головой Эдик Кирпич.

Феликс, вытащив из ножен длинный клинок, решил на всякий случай поковыряться в грязной жижи сгоревшего шкафа. Неожиданно в сплошном месиве он нащупал какой-то твердый предмет. Засунув руку, Чикаго извлек стальную коробочку сантиметров десять на пятнадцать. Вытерев коробку о плед, лежащий на кресле, Феликс, щелкнув замком, открыл крышку. Внутри коробочки лежал золотой медальон, искусно изготовленный хорошим ювелиром и инкрустированный драгоценными камнями.

Повертев его в руках, Феликс обнаружил на поверхности небольшой выступ. Когда он на него нажал, крышка медальона открылась, и взору Чикаго представился миниатюрный, искусно выполненный портрет молодой красивой мулатки и ребенка, похожего на ангелочка. Работа, по-видимому, принадлежала очень талантливому художнику, на миниатюре был отчетливо прорисован каждый волосок.

Внимательно присмотревшись к изображению, Феликс поймал себя на мысли, что он уже где-то видел эти лица. Защелкнув медальон, Чикаго положил его к себе в карман. Тем не менее мысль напряженно работала. Где, где он видел эти лица? Они были определенно ему знакомы. Но копаться в глубинах своего сознания не было времени. Пора покидать «таинственный остров капитана… капитана Наварро», точнее, ныне покойного «капитана Наварро», ошметки которого были разбросаны по всей территории.

Ну что ж, зло и громко жил, зло и громко умер.

Бузько уложился в назначенное время, в течение двух часов сверхсовременная подводная лодка была спущена в канал, примыкающий к глубокой бухте. Включили шлюзовые камеры, и уровень воды стал быстро подниматься.

Когда вода покрыла две трети корпуса субмарины, невесть откуда появился Вася Заяц с бутылкой текилы в руке.

— Братва! Только этот кактусовый самогон я и смог надыбать! — возбужденно прокричал он, видно, успев приложиться к содержимому своей находки. — Зачем нарушать старую морскую традицию? — Заяц с размаху швырнул бутылку о подводную лодку, и она вдребезги разбилась о матовую броню субмарины.

— Как всегда в своей манере, — ухмыльнулся Симон и подмигнул Яше Эмигранту.

Глухо зашумели дизельные двигатели, и металлическое чудо современной техники тронулось по заполненному водой каналу. Заранее был проложен ее маршрут к никарагуанскому побережью. Именно там, в тихой гавани одного из безлюдных островов под названием Маис, было решено спрятать ее на первое время.

«Русскому синдикату» и его союзникам не имело смысла дольше задерживаться на разгромленном острове. Рано или поздно сюда прибудут колумбийские флот и авиация. Скорее всего, ждать их осталось недолго. Встреча с вооруженными силами отнюдь не входила в планы союзников.

Русских ученых, погнавшихся на чужбине за длинным долларом, они оставили на острове. Пусть с ними разбирается российское посольство в Колумбии. Отнюдь не прибыльное злоключение послужит им хорошим уроком для того, чтобы в следующий раз они долго думали, прежде чем продавать свои мозги на чужбину. Весьма неплохим завершением их вояжа станет депортация в Россию-матушку. Хотя, если им улыбается жить в странах третьего мира, то, как говорится, вольному — воля.

Ну, а представители «Русского синдиката» и их японские и итальянские союзники, погрузившись на вертолеты и катера, покинули остров, где вынашивался один из самых глобальных проектов в истории наркоторговли.

В вертолете, в котором летел Феликс, прямо напротив него, со связанными руками сидел начальник нью-йоркского отдела по борьбе с наркотиками — капитан Джефферсон.

Феликс настолько презирал продажных служителей закона, как, впрочем, и всех коррумпированных представителей власти, что у него возникло непреодолимое желание — засадить пяткой в лобешник этого гнусного оборотня.

Впрочем, он не стал отказывать себе в этом удовольствии и залепил капитану в лоб увесистым ботинком.

Если бы Чикаго знал, что именно капитан Джефферсон информировал колумбийцев о том, что русские авторитеты любят проводить свое время в ресторане «Тройка», из-за чего были расстреляны три «законника» и тяжело ранен его близкий друг Дато Сухумский, то удар наверняка просто сшиб бы голову продажного полицейского.

В данном же случае Феликс легко пнул Джефферсона, голова которого откинулась назад, и мнимый борец с наркотиками от неожиданности вскрикнул.

— Вы об этом еще очень сильно пожалеете, — брызгая слюной, кинул он Феликсу. — Я офицер полиции Соединенных Штатов и вам это с рук не сойдет.

— Что?! Ты — офицер полиции? — угрожающе нагнулся над ним Феликс. — Ты гнусная и продажная паскуда! Ты — лживый оборотень! Такие, как ты, хуже и опасней, чем Диего Наварро, ныне покойный. Ты якобы служишь своей стране, а на самом деле помогаешь убивать населяющих ее людей. Гнида, ведь из-за этого героина умирают дети!

— Но послушайте… Я, — заикаясь, забубнил капитан Джефферсон. — Я могу быть вам полезен…

— Нам полезен?!

— Мы можем договориться. Если вы меня отпустите…

В глазах Феликса появилась ненависть. В его голове с молниеносной скоростью прокрутились кадры с последующими событиями, в которых увидел он страшную, пагубную сущность наркоты. Он вспомнил, как от наркотиков погибали его друзья, как от передозировки умирали подростки.