Ростовский вор, внимательно выслушав рассказ Феликса, произнес:

— Ну ты, брателка, интересные вещи завернул. Занятный старик твой священник. Мудрый. Дай бог ему здоровья. — Эдик перекрестился. — Будет возможность, обязательно познакомь меня с ним. Но, честно говоря, Феликс, мне с трудом верится в эти сказки. Жизнь, я тебе скажу, в большинстве своем гнусная штука. И судьба — злодейка, ну ее в болото. Но твой батюшка, как я понял, на самом деле человек святой, коль решился забросить все и уехать в тайгу арестантам помогать. Дай бог, чтобы побольше таких людей было. — Законник снова перекрестился. — Мы, воры, Церковь уважаем и в Создателя веруем.

— Я знаю это. Вере многих моих близких воров поучиться еще многим добропорядочным праведникам следовало бы. Взять, к примеру, моего брата Датошку Сухумского, этот с душой к вере подходит. Верит сердцем. По мере возможности старается все христианские традиции соблюдать.

— Да, Дато красавчик. Молодец. Даже зная, что восьмую заповедь Божью нарушает, которая гласит: не укради, все время грех свой в церкви замаливает. А ведь грех этот по воровскому сану нам обязателен. Вот такие противоречия бывают. Ну что поделать — такова уж доля наша воровская.

— Это понятно, Эдик. А этот разговор пусть между нами останется. Ты-то человек умный, правильный, а какой-нибудь гнус за мои слова втихаря зацепиться может.

— Базара нет. А что сейчас делать будем? Может, телок зацепим да в номера? Вон покнокай. Сэмэн у стойки уже конкретно телочек охмурил. — Эдик кивнул в сторону, где Сема Комод вовсю, совершенно беспардонно тискал двух охмелевших вумэн.

— Давай, братуха, фарта тебе. Составь компанию Сэмэну, а я хочу прошвырнуться к океану, подышать морским воздухом.

— Ну ты, в натуре, романтик, Феликс. Ладно, прогуляйся, если хочешь, а я пойду вон то блондинистое тело закадрю, то, что Сэмэн сейчас правой рукой тискает, а то Комод совсем припух. Поинтересуюсь, двоих ему не многовато ли? Делиться надо, — засмеялся Эдик и устремился в сторону Сэмэна.

Феликс вышел, взял у входа в клуб такси и поехал к океану. Там он долго сидел на пустынном пляже, слушая шум набегающих волн и любуясь яркими звездами, думал о чем-то своем.

Бывает такое настроение, когда человек желает побыть один, отдохнуть от общества, суеты, беготни, от общения. Последний месяц у Феликса состоял из сплошных встреч, переговоров и всевозможных обсуждений, да, впрочем, как и вся его жизнь. Но все же это время было более насыщенным. Феликс начал замечать, что общение с людьми его большей частью напрягает. И как неплохо было сейчас оторваться от приятелей и уединиться на пустынном пляже, наслаждаясь тишиной и одиночеством.

Он расположился на пластиковом шезлонге, которые здесь, в отличие от наших российских курортов, не убирали на ночь. Американцы посмеялись бы, узнав, что есть чудаки, желающие похитить этот недорогой пластмассовый инвентарь. Феликс лежал, закинув руки за голову, и смотрел на полную луну, которая оставляла лунную дорожку на достаточно спокойной глади океана.

Из состояния полудремы его вывели шум работающего двигателя и скрип тормозов подъехавшего автомобиля. Небольшой пикап остановился буквально метрах в тридцати от того места, где наслаждался покоем Феликс.

Когда двери машины открылись, из нее выскочили два чернокожих парня. Чикаго хорошо их видел, освещенных полной луной и расположенными неподалеку фонарями. Они тащили в сторону пляжа вырывающуюся девушку. Девушка яростно сопротивлялась, но ее попытки были тщетны. Она то кричала, то просила двух здоровенных негров отпустить ее, но это вызывало лишь смех и пошлые, похабные шутки со стороны чернокожих амбалов.

Когда они повалили ее на песок и, грязно гигикая, начали срывать с нее одежду, Феликсу окончательно стали ясны их незатейливые, гнусные намерения.

— Ну-ка, засади, Билли, этой суке по самые помидоры! Трахни эту стерву! Трахни ее! — взахлеб приговаривал один, держа ее руки, в то время как другой нервно расстегивал ширинку.

Но в тот момент, когда насильник вывалил свою паскудную плоть наружу, задыхаясь от вожделения, мощнейший удар в лоб опрокинул его навзничь. Проведя ногой свой коронный «маваши» в голову насильника, Феликс развернулся в сторону другого. Тот оказался шустрым малым. Мгновенно отпрянув в сторону, он выхватил из-за пояса нож и устремился на Феликса. Феликс ловко увернулся от лезвия ножа и нанес сокрушительный удар локтем в подбородок противника. У того даже ноги от земли оторвались. Он упал на песок, выронив клинок. Феликс был опытный боец, поднаторевший в частых схватках. Он понимал, что нельзя врагу давать возможность оклематься.

Сделав резкий шаг в сторону упавшего амбала и переместив тело в низкую стойку, Феликс нанес крепкий удар тыльной частью кулака в переносицу хрипящего негра. Тот, отключившись, заглох, и, видимо, надолго. Второй насильник, которого Феликс вырубил первым, не подавал признаков жизни, но Чикаго это мало интересовало. Он протянул руку дрожащей девушке и спросил:

— С тобой все в порядке?

— Д-д-да, — всхлипывая, ответила девушка, еще не успев оправиться от шока.

Яркая луна осветила ее лицо, и Феликс увидел перед собой молодую и чрезвычайно привлекательную мулатку. Ее лицо не портила даже размазанная тушь и губная помада. На вид ей было лет восемнадцать. Сквозь изодранную одежду была видна красивой формы юная девичья грудь. Феликс снял с себя легкий льняной пиджак и накинул его на плечи вздрагивающей девушки.

— Пойдем, а то эти уроды могут очнуться. Хоть они и мразь, у меня нет желания лишать их жизни.

Девушка молча последовала за Феликсом, опираясь на его мускулистую руку. Когда они достаточно далеко ушли от пляжа и оказались на хорошо освещенной улице, Феликс поймал такси для девушки. Но она не торопилась садиться в машину. Двумя руками прелестная мулатка взяла руку молодого человека и, глядя ему в глаза, тихим голосом произнесла:

— Спасибо вам огромное, молодой человек. Но я бы очень просила вас проводить меня до дома. Мне страшно. Пожалуйста. Я вас очень прошу.

Феликса не надо было долго уговаривать. Почему бы и не проводить только что спасенную очаровательную незнакомку? Спаситель запрыгнул на заднее сиденье рядом с девушкой.

Машина мчалась по ночному Лос-Анджелесу. Казалось, город жил более активно ночью, чем днем. Он весь утопал в неоновых джунглях ярко горящих цветных вывесок и реклам. Миновав шумный бульвар Венис-Бич — пристанище шикарных девиц и юных бездельников, находящийся к югу от Санта-Моники, — машина устремилась в сторону окраин.

— Как тебя зовут? — поинтересовался Феликс у девушки на довольно сносном английском.

— Тина, — ответила девушка и улыбнулась.

— Прямо как Тину Тернер.

— И еще многих других. Имя распространенное.

— Зато ты, как и она, красавица мулатка.

— Не совсем. У меня мама мулатка, а папа пуэрториканец.

— Я бы не хотел тебе напоминать о происшедшем, но считаю, что имею право поинтересоваться. Как ты попала в такую переделку?

— Я отдыхала с подругой в дискоклубе. Она была со своим парнем и хотела остаться до самого утра, а я решила уйти. Когда вышла на стоянку автомобилей, ко мне прицепились эти двое уродов. Я пыталась уйти, но они силой затолкали меня в машину, остальное ты знаешь. Я так благодарна тебе. — Она преданно посмотрела в глаза Феликса и нежно дотронулась до его руки. — Я даже не знаю, как выразить тебе свою благодарность.

— Нет проблем, пустяки. Я сделал то, что обязан сделать каждый уважающий себя мужчина.

— Ну уж так и каждый. Мне кажется, что настоящие мужчины уже перевелись. Я бы хотела узнать, как зовут моего спасителя?

— Феликс.

— Очень приятно. На самом деле очень, очень. Странное имя. И какой-то странный у тебя акцент. Ты не из Штатов?

— Нет.

— А откуда же ты?

— С другой планеты. С Марса, — пошутил Феликс, потом, усмехнувшись, добавил: — Я из России. Слышала про такую страну?