В большом зале, обставленном оригинальной мебелью, их уже ждали двое представителей семьи Дженовезе и трое японцев из клана «Черный лотос». Поздоровавшись, Феликс поинтересовался у Сани Делоручи:

— А где мой приятель Джино?

— Он находится сейчас с пленником.

— Где вы его держите?

— На одном закрытом пляже, в районе Вест Палм Бич. На Майами везти его было рискованно.

— Ну и что? Рассказал он вам что-нибудь новое? — поинтересовался Феликс у всех присутствующих.

— Он очень хитрый человек, Феликс-сан, — произнес японец лет пятидесяти с деформированными «кентусами» на кулаках, характеризующими его как профессионального бойца. — Изворотлив, как лисица. Реальной и полезной информации пока очень мало. Он подтвердил, что финансовые средства переводились на счета банков в Колумбии и Венесуэлы. Указанные им счета сейчас обрабатывают наши люди. В большинстве своем это подставные компании.

— Тем не менее, — вошел в разговор Сани Делоручи, — мы считаем, что он нам мозги пудрит. Сто процентов, что он обладает полезной информацией, но хитер, собака.

— Тогда, может, сразу поедем к нему и совместными усилиями добудем у него необходимые сведения? — предложил Чикаго.

— Хорошо, мы не против, — согласились присутствующие.

Через некоторое время машины уже двигались из Майами на север по восточному побережью.

Большой закрытый пляж не действовал по причине его реконструкции, затеянной японским бизнесменом, находящимся в дружеских отношениях с кланом «Черный лотос». Он находился между городами Вест Палм Бич и Орландо в довольно пустынном месте.

Уже на подъезде к нему Феликс своим зорким глазом обнаружил много постов с охранниками, с которыми по рации переговаривался Сани Делоручи.

Миновав все блокпосты, они подъехали к зданию — небольшому, закрытому на ремонт отелю. По лестнице гости спустились в подвальное помещение. Пройдя по его лабиринтам с разными хитрыми дверьми и переходами, они оказались в комнате, где в привинченном кресле, за привинченным столом восседал сам мистер «финансовый магнат» с изрядно потрепанным и измученным видом.

Увидев его физиономию с обвисшими щеками и синими кругами вокруг глаз, Феликс тем не менее с трудом удержался, чтобы не садануть кулаком в мясистый нос.

«Гнида позорная. Сколько по твоей вине людей погибло!» — Но трезвый рассудок, взяв верх над эмоциями, удержал Феликса от необ-думанного поступка. Ведь удар с вложенной в него злостью и яростью, а также омерзением, которые Феликс испытывал к так называемому предпринимателю, мог лишить того жизни, а это в планы Чикаго не входило.

Когда все присутствующие расположились за столом, Феликс обратился к сидящему напротив него хохлу.

— Ну что, урод, — произнес Чикаго по-русски, заранее извинившись перед теми, кто не знал русского языка. — Ты же знаешь нашу поговорку «Не пойман — не вор». Так вот — ты пойман. — Феликс сделал паузу и пристально посмотрел в глаза Евгения Валерьяновича, а затем продолжил: — В твоих интересах не гнать нам пургу, которую ты гнал до сих пор, а честно и откровенно ответить на все интересующие нас вопросы.

— Я и так правду говорю! Почему вы мне не верите? — задал нелепый вопрос Тарасюк.

— Закрой рот, гнида! — завращал глазами Шальной, поигрывая стилетом. — Хавальник свой откроешь, когда тебе скажут!

— Тебе не верят потому, — продолжил Феликс, — что ты конкретное фуфло гонишь! Как ты думаешь, было ли у нас время и возможности навести подробные справки, что ты за птица?

Тарасюк пожал плечами. Дескать, сомнений нет.

— Так вот, мы прекрасно знаем твой интеллектуальный уровень. Тип ты достаточно грамотный и хитромудрый для того, чтобы ту пургу, которую ты гонишь, можно было принять за действительность. Но тебе не повезло, мы не лохи. Твое фуфло здесь не прокатит. Так что сейчас соберись с мыслями и снова пройдемся по перечню задаваемых тебе вопросов.

— Но я честно обо всем рассказал, — продолжал скулить Тарасюк.

— Может, ему вкачать препарат, который применили на китайце в Лос-Анджелесе? — прошептал на ухо Феликсу японец. — Мы его с собой на всякий случай захватили.

— Посмотрим. Но, может, он нам и не понадобится, — также шепотом ответил Феликс мистеру «Якудза» и уже в полный голос продолжил: — Слушай, Евгений Валерьянович, я так понимаю, что тебя еще в полный рост не трамбовали? Я так понимаю, что ни «русский утюжок», ни паяльник в жопу на тебе еще не практиковали? Очень зря. Эти наши российские методы отличаются весьма высокой результативностью.

— А может, с ним перышком поиграть? — сверкнул лезвием стилета Коля Шальной. — Я в этом большой дока, а с тобой, гнида, буду и вовсе виртуозом! Для тебя уж постараюсь вовсю! Я тебя такой болью подогрею, что тебе, гнус, это в твоих самых жутких кошмарах не снилось!

Психолог Феликс уловил искру страха в расширенных зрачках и понял, что надо ковать железо, пока горячо.

— А что, неплохая идея. На самом деле тебе придется пообщаться с господином Шальным. Он по жизни человек добрый, но обладает исключительным умением вызывать боль. Маркиз де Сад от зависти бы помер, а гестаповским палачам впору у него уроки брать. Ну что, господа, — обратился он к присутствующим, незаметно подмигнув Сани Делоручи. — Может, покинем господина Тарасюка на часик? Оставим его наедине с мистером Шальным, а он, в свою очередь, продемонстрирует свое незаурядное искусство.

Феликс, как коршун над добычей, наклонился над Евгением Валерьяновичем и посмотрел ему прямо в лицо. У того непроизвольно стала подергиваться губа. Потом, повернувшись к Шальному, он произнес:

— Ну что, уважаемый брат, узник в твоем распоряжении. А мы с господами пока выйдем. Гошу я оставлю тебе в помощь, он замечательный специалист по утюгам и паяльникам. Прошу вас, господа.

Все вышли. Коля начал со зловещей ухмылкой вращать перед лицом Тарасюка обоюдно острый стилет, а Гоша вытащил из сумки заранее предусмотрительно упакованные туда указанные Феликсом электроприборы.

От страха зрачки у Тарасюка еще больше расширились, на лысине выступил обильный холодный пот, и он стал лепетать нечто несуразное.

Феликс, взглянув на него перед выходом, понял, что этот — крепкий орешек — вот-вот расколется, но игру нужно было довести до конца, чтобы достичь максимального результата, и он захлопнул за собой дверь.

Показная экзекуция продлилась не более десяти минут. Вскоре вышел улыбающийся Коля Шальной.

— Вот так. Даже порезать этого мудилу не удалось, хотя чертовски хотелось эту мразь пописать. Дело сделал засунутый ему в задницу паяльник. Как только Гоша вмонтировал инструмент в надлежащее место и включил в розетку, Тарасюк не заставил себя ждать. По мере того как прибор нагревался, он становился все сговорчивее, а когда уже начало конкретно припекать, согласился рассказать нам все.

— Так что, он сейчас готов к разговору?

— Совершенно. Если снова заартачится, повторим понравившуюся ему процедуру.

— Ну тогда послушаем его.

Когда все снова вошли в комнату, взмокший Тарасюк сидел в кресле и дрожал от страха.

— Да, я вижу, ты вовсе не Жанна д' Арк и совсем не Джордано Бруно, — приколол хохла Винчестер. — Да, да, ты ведь человек разумный и ответишь на все наши вопросы честно. Так?

Тарасюк согласно кивнул, продемонстрировав готовность.

Евгений Валерьянович оказался обыкновенным трусом. Жидким, как стул при диарее. Запинаясь и трясясь от страха, он ответил на все поставленные вопросы и, как показалось Феликсу, довольно честно.

Он поведал присутствующим, что еще два года назад снюхался с колумбийским наркобароном Диего Наварро, и тот предложил поучаствовать в грандиозном проекте. Этот проект заключался в глобальной и стабильной переброске наркотических веществ в Соединенные Штаты Америки, а потом, возможно, и в другие регионы.

Заручившись в целях личной безопасности гарантиями — хитроумными банковскими договорами, проведя ряд сложнейших финансовых операций, чтобы обезопасить себя от партнеров, он начал активно концентрировать деньги на счету «Сателлит интернэшнл» и отмывать их через некоторые финансовые структуры китайской «Триады».