- Потом, все равно их к стенке поставим, как наши с отрядом подойдут.

- А что, Вашескобродие, этот чекист продажный Витька Проньков, может и его к стенке?

- Что тебе его рожа не гожа, подъесаул?

- Так вон, бачили, что он душитель был, много людей на небеса отправил до революции.

- Так то было до революции, а сейчас он красных душит, - еще раз отхлебнул самогону капитан Корнеев. - По мне так его тоже к стенке надо... Человек сам себе убийца, где сейчас святых найдешь.

- Нет греха непрощеного, кроме греха нераскаянного, - вставил свое слово бородатый и видно богобоязненный белогвардеец. - Может этот Витька раскаялся.

- Могила его исправит...

Не прошло и получаса, как к головному вагону прапорщик Суховей привел с дюжину арестованных рабочих с бронепоезда. Они озирались по сторонам, думая, что это уловка и их сейчас расстреляют. Но тут из бронированного паровоза показался капитан Корнеев.

- Рабочие, слушаю сюда... Большевицкая власть со дня на день рухнет. Вся Сибирь, Дальний Восток, Тамбов, Воронеж, Екатеринодар, Ростов охвачены огнем, везде уничтожают большевиков и комиссаров. Не пройдет и нескольких месяцев как красных не будет на Руси, - капитан Корнеев достал револьвер из кобуры и поднял над головой. - Я вас спрашиваю, с кем вы хотите быть с нами или с теми иудами, кого даже хоронить не будут?

Шли секунды, но ни кто из дюжины рабочих не проронил и слова, ожидая, что будет дальше. Капитан несколько раз выстрелил в воздух и крикнул прапорщику Суховей.

- Давай, прапорщик, голубчик, разведи их по платформам, пусть еще послужат своей Великой России и Белой армии...

Капитан милиции Григорий Семенов только перестал переодеваться в форму железнодорожника РЖД, когда раздались выстрелы на бронепоезде. Длиннополые шинели с двумя рядами пуговиц, да путейская фуражка, были неудобны для ношения оружия, но с трудом оперативник смог спрятать подмышки широкополой шинели два нагана.

Одевшись железнодорожником, Григорий Семенов оглянул красноармейцев.

- Бойцы, мы должны выполнить приказ и отогнать бронепоезд на юг. Если мы подведем, то нас запишут в предателей и трусов. Вот мы сейчас пойдем с Брылиным и попробуем захватить паровоз. Остальные разделятся на две группы. Одна из них поддержит нас, если будет горячо, а другая захватит депо, где арестованы рабочие и солдаты бронепоезда. Как вы их освободите, бегом на выходную стрелку, мы вас там подберем.

- Ну, с Богом, пошли со мной Василий Брылин, - окликнул Григорий своего помощника. - Без команды не стрелять. Как увидишь, что я выхватил наганы, вали их... Бей сначала по офицерским погонам, ну а по солдатам, если они в тебя стрелять собрались.

- Знамо дело, не промажу, Григорий.

- А я, дядьки? - услышал Григорий плаксивый голос рыжего мальчугана. - Я же вам подмогнул, а вы меня бросаете.

Семенов вернулся к мальчишке и обнял его.

- Спасибо тебе, рыжик, мы как белых выбьем с бронепоезда, а это дело непростое... Да вот возвращаться будем мимо Стиши, так тебе дадим пару гудков - вот ты и выбегай, мы тебя прихватим. Нормально, так будет?

- Смотри же, дядька, не обмани меня, - пустил слезу подросток и бросился обратно под ящики.

Бронепоезд продолжал пускать пар, стоя под парами, впереди паровоза была прикреплена платформа с углем.

- Давай, Казимир, держи паровоз наготове, скоро и наши отряды с полковником Рохлиным прибудут. Тут уж красным несдобровать будет..., - капитан вглядывался вдаль в открытую створку окна в бинокль. Но тут его внимание привлекли два путейщика, которые неторопливо шли к составу, простукивая рельсы.

- Казимир, а эти, что тут ходят? Как будто им Советы платят по пять николаевских рублей в день, А?

- Так, кто их знает, ходют и ходют, чего ж им не ходить, - старый машинист из немцев был не рад, что его белые прихватили из пристанционного дома, где он уже пять лет отошел от паровозной работы и был на пенсии. Но пообещав заплатить, и не расстреливать, они быстро заставили пожилого паровозника одеть валенки в галошах, да ватный тулуп. - Ох, , Вашескобродь, вы бы меня отпустили. Глаза мои уж не видят так как раньше, на что я вам?

- Эй, вы там, что тут делаете, не видите тут бронепоезд военный. - рявкнул на незнакомцев белогвардейский капитан.

Два железнодорожника остановились и не обращая внимания на белогвардейского офицера, что-то обсуждали меж собой. Один из них рыжеволосый под фуражкой и высокий плечистый парень показался капитану Корнееву знакомым. Но знакомый приступ гнева к рабочему и крестьянскому племени, снова всколыхнул его разум и, выхватив наган, он заорал:

- А ну быдло путейское, вас что там война поглушила? Вам офицер говорит, а вы там трендите...

- А, что нам офицер, нам бы борща погуще, - усмехнулся рыжий парень и переглянулся со своим напарником.

- Верно говоришь, Гриня, в кабак бы и борща бы с рюмкой, - рассмеялся второй путеец и посмотрел на разозленного офицера. - Да, вы Вашескобродь, не серчайте... Вашим то же реже надо ваще трендеть, а почащще делами занимацца, вон колеса на первой платформе, что перед паровозом того и гляди отвалятся.

- Что-о-о, гаденыш пролетарский, я тебя сейчас песок жрать заставлю, - корниловский капитан не выдержал и начал спускаться вниз с паровоза. - Ты у меня на коленях сейчас поползешь впереди паровоза.

Капитан крикнул стоящим вдалеке нескольким вооруженным часовым, и они сбрасывая винтовки на ходу бросились к паровозу.

Однако, добежать до головного состава им не было суждено. Выхватив из под шинели два нагана, оперативник Семенов навскидку начал укладывать белогвардейцев наповал точными выстрелами. Капитан Корнеев не успел прицелиться как его пистолет был выбит из рук и сильным нокаутирующим ударом Григорий Семенов отправил его на землю.

Тут было высунулись белогвардейцы в дверь и окно паровоза, но увидев направленные на них стволы, подняли вверх руки. Со стороны вокзала послышался топот и выстрелы в воздух. Оперативник заметил, как с десяток белогвардейцев бросились к ним. Не мешкая больше, Григорий вместе с красноармейцем Брылиным забрались в паровоз, где два белогвардейских солдата держали вверх руки, да машинист трясясь от страха то же поднял руки, повторяя: "Не стреляйте, я уже давно как на пенсии, а они меня с кровати вытащили, болен я...".

- Не боись машинист, да руки опусти, мы с рабочим пролетариатом не воюем, - улыбнулся Брылин. - Григорий, вон два пулемета Льюиса...

- Ага, вижу... Пулемет Льюиса Гана образца 1911 года, калибр 7,62 мм, диск с 47-мью патронами - обрадовался Григорий Семенов и подхватил пулемет с круглой улиткой магазина сверху и толстым алюминиевым кожухом вокруг ствола. - Живем, Василий, давай машинист трогай на юг, пора уходить, здесь нам не рады...