— Надо отмыть тебя хорошенько.
Он никак не отреагировал на эти слова. Все казалось таким далеким, затянутым дымкой…
— Ладно, я тебе помогу, — вздохнув, сказала Лена.
Как его мама… Девочка взяла Алика за руку, подняла ее и провела намыленной губкой по его подмышкам, по волосам. Мыльная пена щипала мальчику глаза. Взяв ковшик, Лена наполнила его чистой водой и облила мальчика. Побежали бурые ручейки. Потом девочка выдернула пробку, и мальчик как завороженный наблюдал за тем, как грязная вода убегает из ванны.
— А теперь быстрее! Не представляю, как я буду выпутываться, если родители увидят тебя в ванной.
Первым делом возникла проблема одежды. В своей комнате Лена усадила мальчика на кровать среди подушек и одеял лицом к большому окну с полукруглым верхом. Это оказалось зеркало. Из зеркала на Алика смотрел незнакомец. У него были нежно-розовые щеки и блестящие от шампуня волосы, спадавшие спутанными прядями. Полотенце, в которое завернулся мальчик, скрывало странные следы, оставленные на его теле шкурами.
— Что с тобой? Ты что, никогда не видел собственного отражения?
Мальчик решил, что он стал не менее диким, чем его дед. Не имело значения, что грязь смыта, а репейник из его волос выбран. Мальчик, которого он видел сейчас в зеркале, не был ребенком, который спал в собственной постели в квартире деда. Мальчик, которым он стал, не заслуживал ничего, кроме лесов, болот и осин.
— Первым делом мы тебя причешем, — сказала Лена.
Алик почувствовал, как ее пальцы перебирают его волосы, ощутил прикосновение расчески к голове. Волосы у него кучерявились. Они отросли и теперь спускались на плечи.
— Дед хоть когда-нибудь тебя стриг?
Мальчик отрицательно покачал головой.
— Красивые волосы, Алик, длинные и густые, как у девочки.
Лена спрятала заячьи шкурки и лохмотья в ящик комода. В шкафу висели платья и шерстяные кофты, но это были не те вещи, которые может надеть мальчик. В том же комоде Лена раскопала футболку, которая показалась им подходящей, и юбку-штаны, которая с натяжкой, но могла сойти за шорты. Мальчик не шевелился, пока Лена его одевала, только послушно поднимал руки и ноги, словно марионетка.
Новая одежда колола. Мальчик взглянул на свое отражение в зеркале. Нет, он не выглядел чистеньким, аккуратно одетым мальчиком, он был волчонком в девичьем наряде. Лена связала ему волосы тесьмой, и кожу на лице стянуло. Мальчик, едва ли отдавая себе в том отчет, потянулся к одеялу и завернулся в него.
— Одеяло… Я и забыла, как сильно ты любишь одеяла.
Закутавшись, мальчик почувствовал себя спокойнее, но тут Лена заявила:
— Пришло время съесть что-нибудь получше той дряни, которой ты питаешься. Я угощу тебя царским завтраком.
Яйца оказались вкусными, с яркими желтками, и были совсем не похожи на те, что мальчик летом жарил на камнях или давал деду сырыми. Уже набив рот, он вспомнил: это купленные на рынке куриные яйца. Рядом с яичницей лежали подрумяненные ломтики хлеба, пропитанные топленым маслом. Лена называла их гренками. Название эхом отозвалось в памяти мальчика.
Запахи привлекли внимание спящего в корзине Мишки. Мальчику он обрадовался ничуть не меньше, чем Лене, запрыгнул Алику на колени и принялся с большим энтузиазмом вылизывать ему лицо, чихая от смешанного запаха леса и ароматного мыла. Лена попыталась оттащить пса, но Мишка явно не собирался быть послушным. Мальчику даже пришлось схватить его за косматый загривок и отбросить от себя. Пес тут же повалился на спину и подставил ему свой живот. Не дождавшись ласк, он подскочил и схватил гренок с тарелки мальчика.
— Мишка! — отгоняя пса, крикнула Лена.
Мальчик улыбался. Он так быстро справился с яичницей и гренками, что Лена предложила ему добавки. Алик попросил еще одно яйцо, гренок и немного ветчины. Внезапно прошлое обрушилось на него с буйством снегопада. Он вдруг вспомнил, что на свете существуют сыр, пирожные, торты… Лена побежала в кухню, а мальчик принялся играть с Мишкой. Когда она вернулась, мальчик лежал на спине, а Мишка стоял на нем, упершись всеми четырьмя лапами, тыкался Алику в лицо холодным носом и облизывал его шершавым языком.
— Что здесь происходит?
Это был голос не девочки, а ее отца. Мальчик попытался выбраться из-под пса, но Мишка не на шутку разыгрался и не прекратил своих нежностей, пока мужчина снова не закричал. Послышался шум шагов. Вытерев собачьи слюни с лица, мальчик увидел ноги, спускающиеся по лестнице.
— Папа, — сказала Лена. — Это Алик… Он мой друг… из школы.
Говорила она отрывисто, словно ожидала, что отец будет с ней спорить, но явно не собиралась сдаваться. Она всегда сможет объяснить появление незнакомого мальчика в доме. Это лучшее доказательство того, что она прижилась в новой школе: у нее появился друг, который сейчас лежит на ковре в гостиной.
Лена взяла Алика за руку и помогла ему подняться. У мальчика впервые появилась возможность хорошенько рассмотреть мужчину. Одет он был только в спортивные штаны. На груди курчавилась буйная растительность. Мужчина встретился с мальчиком взглядом.
— Лена, а мама знает, что ты пригласила друга? — спросил он.
— Я ей говорила, папа.
— А когда…
— Алика завез дедушка… У него дела на границе… Дедушка обещал заехать за Аликом сегодня вечером.
И снова короткие предложения, после каждого — небольшая пауза.
Тяжело вздохнув, мужчина развернулся и не спеша пошел наверх.
— Папа! — крикнула вдогонку ему Лена. — Ты не поздороваешься с Аликом?
— Я сначала оденусь, а потом уже буду здороваться, — пробурчал отец.
Грузный шаг… еще один… Когда он ушел, Лена повернулась в сторону мальчика. На лице — смущенная улыбка.
— Ты ему понравился!
Мальчику так не показалось. Алик вздрогнул. Мысль о том, что дед сочтет его сегодняшнее поведение предательством, была неприятна. Стены дома давили на него.
— Алик, — сказала Лена, подходя ближе, — не нервничай, это всего лишь мой папа.
Мальчик перевел дух. Чтобы успокоиться, он погладил Мишку по длинной шерсти.
— А что мне говорить, если твой папа спросит, откуда я?
— Доверься мне и делай так, как я скажу…
В свитере и джинсах отец Лены уже не показался мальчику таким страшным, как в первый раз. То же можно было сказать и о ее маме. Она сбежала по ступенькам лестницы, поздоровалась с мальчиком и окинула дочь подозрительным взглядом. Потом она сказала, что неплохо будет перекусить, и ушла в кухню, но сразу вернулась.
— Ты что, уже покормила гостя?
— Он был очень голоден, мама.
— Ты говорила папе, что пригласила друга?
— Конечно, говорила, мама.
— Он останется у нас до вечера?
— Да.
Через переднюю дверь, стряхивая с воротника снег, в дом вошел отец.
— Ты, разумеется, забыла о елке…
— Ой, папа!
— Это будет наша и только наша елка, Лена. Мы сами ее выберем.
В глазах мальчика застыл немой вопрос.
— Когда мы жили в Бресте, то на Рождество всегда покупали ель, — тихонько пояснила ему Лена. — Папа говорит, что здесь так делать глупо. Вокруг полным-полно елок, надо только найти подходящую и срубить.
— Как срубить?
Слова девочки его испугали. Для Алика срубить дерево — все равно что ударить человека топором по ноге.
Снимавший сапоги мужчина уловил, должно быть, беспокойство в голосе мальчика.
— Это наше первое Рождество на новом месте, Алик. Зачем покупать елку, если под боком целый лес? — развел он руки в стороны.
Мальчику хотелось предостеречь отца Лены от прогулки в лес, но во рту у него пересохло, а язык стал непослушным, как у деда после падения. Алик придвинулся ближе к Лене. Мишка улегся между ним и мужчиной, образовав труднопреодолимую меховую преграду. Мальчику хотелось ухватиться за руку Лены и спрятаться за ее спиной. Он вспомнил, что в школе, когда пошел в первый класс, делал то же самое, укрываясь за маминой спиной.
