— Тихо… — зашипела Синд, сама едва удерживаясь от смеха: таким азартным Нормана она ещё не видела. — Мачеха заметит, что мы болтаем!

— Хуже будет, если заметит продавщица этого бутика, — пожал плечами Норман. — Она думает — я её помощник, которого я послал в кофейню отдохнуть.

— Ты правда надел маску с его лицом? — поразилась Синд, вглядываясь в такое знакомое ей и обожаемое лицо.

— Да. Но раскусила меня только ты. Садись, надо померить вторую пару и вообще изобразить, что мы тут делом занимаемся! Синд, у меня никогда не было таких интересных свиданий!

— Ты сравниваешь?

— Нет. У меня полная амнезия: я не помню, какими были свидания до тебя!

И он снова ловко принялся расстёгивать ремешки туфелек, не забывая мягко оглаживать ноги девушки и взглядывая в её глаза, отчего по коже у неё бегали мурашки, а сама она краснела и бледнела, боясь посмотреть по сторонам, так как не верила его словам об иллюзорной маске. Какая тут маска, если вот он — такой всем известный, такой близкий и такой любимый! Вот его серые глаза, которые лукаво то и дело взглядывают на неё. Вот его нос, который так и хочется потрогать или шаловливо ткнуть пальцем в самый кончик. Его губы, которые не выдерживают серьёзности, расползаясь в улыбке заговорщика. Его привычно взлохмаченные волосы, до которых хочется не только прикоснуться, но и взлохматить ещё больше! Норман, милый!

Она снова встала с его помощью и повернулась к зеркалу. Увидела, как Норман оглянулся: мачехи не видно за соседним стеллажом, зато слышен её зычный голос. Он быстро повернулся к Синд и сжал её плечи, поцеловал в щёку. Отпрянул.

— Мне надо бежать.

— Почему? — Она от неожиданности схватила его за плечи — удержать! А он повернул голову и быстро поцеловал её руку.

— Меня ищут друзья. Я хоть и неплохо замаскировался, но Фернан… Он второй после меня в маскировке и, ко всему прочему, отлично умеет идти по магическим следам, оставленным в пространстве. А ещё… — Он быстро отошёл от неё. — Мои телохранители очень умные. Чтобы найти меня, они могут начать искать тебя. А это легко — сама понимаешь. Всего лишь опросить всех, кто тебя видел. Синд… Я побежал.

— Удачи, Норман!.. — прошептала девушка. А потом спохватилась: поцеловала свою ладошку, на которой, откуда ни возьмись, появилась бабочка, и сдула её с ладони — вслед Норману, который уходил не оглядываясь. И правда — спешил.

Она проследила за ним и очень удивилась, когда на входе в бутик принц обменялся кивками и парой слов с парнем в фирменной одежде продавца. И тот сразу подошёл к ней.

— Итак, вы выбрали, сударыня?

Синд коротко отвечала ему, какая ей обувь нравится, что не совсем понравилось, а сама с недоумением смотрела на этого парня: высокий, тощий, худой! — и думала: «Как же Норман сказал, что он маскировался под него? Они совсем не похожи! И почему я не видела его маску? Ничего не понимаю!» И было мгновение, когда она пожалела, что она маг. Наверное, интересно было бы увидеть принца в маске.

— Милая Синд! — Благодушно настроенная мачеха, сопровождаемая измученной продавщицей, появилась на пороге бутикового отсека. — Как же я благодарна тебе, милая деточка, что ты привела меня сюда! Нашла ли ты себе что-нибудь?

Синд передала мачехе коробку с обувью. Та вынула туфли, предназначенные для бала, повертела их в руках и несколько недоверчиво спросила:

— Синд, милочка! Ты уверена, что сможешь не только стоять на таких каблучках, но и танцевать? Не боишься подвернуть ножку? Не хотелось бы такой неприятности с моей милочкой-деточкой!

— Уверена, — улыбнулась девушка.

Тем не менее мачеха заставила её обуться в туфли на высоком каблуке и пройтись перед нею. После чего снова повертела выбранную Синд обувь, с каким-то недоумением приглядываясь к ней, отчего девушка забеспокоилась, как бы мадам не заставила её поменять то, что (она видела!) понравилось Норману. Но мачеха нехотя вернула ей туфли, в которых сама (увы!) вряд ли смогла стоять, и велела поспешить.

Парень из бутика поехал вместе с ними до общежития, где помог сначала мачехе перенести вещи в апартаменты сестёр, которые немедленно взвыли от зависти, что все эти яркие коробки не для них; потом он помог и Синд, которая, с помощью водителя мачехи, успела выложить свои коробки и сумки на скамью возле входных дверей.

Мачеха специально спустилась к ней на второй этаж.

— Вот… — абсолютно довольная, сказала она. — Ты будешь на балу самой прекрасной принцессой, Синд. У тебя похвально чудесная фигурка — и я надеюсь, принц, его высочество, не сможет пройти мимо такой красотки, как ты! Я оставляю тебе деньги — выйдешь пораньше, зайдёшь в парикмахерскую! Не забудь! Сделаешь себе самую очаровательную причёску! А я пока поговорю с моими овцами! Надо бы преподать им уроки поведения в обществе!

У Синд создалось странное впечатление, что мачехе не хочется уходить из её комнаты. Несмотря на ласковые слова, женщина время от времени как-то оценивающе разглядывала комнату, хотя, кажется, что в ней разглядывать? Мебели маловато — и в то же время достаточно для студентки. Трав везде много, но это специфика факультета…

— До свидания, милочка! — сладко пропела мачеха и повернулась, наконец, уйти. И снова встала на месте, словно вспомнив о чём-то важном. — Да, Синд, мне ведь будет разрешено быть среди родителей? Я ведь твоя любящая мамочка, несмотря на некоторые разногласия, не правда ли, деточка? Посмотри! — Она внезапно вскинула руку, показывая, и Синд послушно обернулась за указывающей кистью. — Сколько я тебе накупила! Ведь такое может сделать только любящий тебя человек!

— Да, мадам, спасибо большое! — несколько сбитая с толку, ответила девушка.

— Пока, деточка! — Счастливо улыбаясь, мачеха попыталась выпорхнуть из комнаты, но получилось у неё это весьма громоздко и тяжело. — Не опаздывай, Си-инд! — пропела она уже из коридора.

Тихонько хлопнула дверь.

Только Синд развернулась к столу, чтобы осмотреть свои покупки, как подпрыгнула от неожиданности. Чуть заскрипела дверца шкафа, и из него появилась Мартина! Ахнув, Синд подбежала к подруге.

— Откуда ты здесь?

— Меня прислал Эймери, — сказала Мартина и тут же забыла добавить, с чем прислал её друг-телохранитель принца: так взволновало её недавнее происшествие. — Слушай, Синд! Что тут только что было — буквально за несколько минут до твоего прихода! Сюда приходили твои сёстры и насыпали каких-то семян! Я их подмела и выбросила в ведёрко вон там, у двери. Как ты думаешь, что это такое?

— Фи! — сказала, смеясь, Синд. — Забудь про эти семена, Мартина! Мои сёстры настолько ленивы, что самостоятельно не сумеют даже заклинания составить — не то что придумать заклинание на конкретного человека! Смела семена — и хорошо! Ты лучше посмотри, что купила мне мачеха!!

— Что?! Синд! Мачеха тебе что-то купила?!

— Мартина, ты не представляешь! Она вдруг воспылала ко мне любовью и начала дарить мне подарки! Она даже на парикмахерскую мне деньги дала! Вот, видишь?

— Обалдеть, — растерянно сказала рыжая воительница, тем не менее с интересом рассматривая великолепные вещи. И засмеялась: — Вот это розовое ты тоже наденешь?

— Нет, что ты! Там ценник остался — завтра-послезавтра, как только мачеха уедет, я обменяю этот костюм на другой.

— Слава Богу! Я уж думала, ты сама выбрала такой!

И подруги расхохотались. А потом, благо свободное время оставалось, начали рассматривать наряды и обувь. И при виде Синд, одевшейся в платье, чтобы похвастаться, Мартина пожала плечами и сказала:

— Какая парикмахерская?.. Норман тебя на балу ни за что никому не отдаст, а Вустер сдохнет от зависти, что такая красотка не ему досталась!

— Ну, не знаю насчёт красотки, — радостно сказала девушка, оправляя складки на бальном платье, — но что я впервые в таком платье!.. Мне не хочется даже идти на посвящение в студенты! Мне хочется сразу на бал — и танцевать, танцевать, танцевать!

Они договорились, что встретятся в зале, где будет происходить посвящение в студенты, а потом, перед балом, Синд забежит к Мартине проверить, всё ли в порядке с её нарядом к балу. Мартина беспокоилась, как бы не оплошать перед Эймери.