И вот он стоит перед дверью церкви.

– Входи или ступай домой, Тэтчер, – решительно подстегнул он себя.

Одному Богу известно, как ему не хотелось сюда заходить. Но самое обидное, что домой ехать хотелось еще меньше.

Поэтому он дернул тяжелую дверь и скользнул внутрь. Он знал, что храм открыт. Он всегда открыт. Стивен на мгновение в нерешительности замер у двери, потом направился к алтарю. Еще дольше не решался преклонить у алтаря колени. Перекреститься.

Открыть свое сердце.

Он потерял счет времени, погрузился в себя, пока шум за спиной не заставил его вздернуть голову и схватиться за оружие, висящее в наплечной кобуре.

– А я все гадаю, когда ты вернешься домой, Стивен.

Он медленно встал, обернулся и посмотрел на человека, который сидел в третьем ряду. Заметил седину на висках. Постарел… Они оба постарели. Они вместе росли, вместе служили в этом самом храме. Были лучшими друзьями. Еще четыре года назад, до того как все произошло.

Четыре года назад, когда умерла Мелисса и Стивен исповедался в одном из самых страшных грехов единственному человеку, который, он точно знал, сохранит его тайну. Человеку, который сидел сейчас в третьем ряду, – белый воротничок резко выделялся на фоне крепкой загорелой шеи.

Стивен сглотнул.

– Майк.

Тот поднял черную кустистую бровь.

– Для тебя отец Михаил. – Он улыбнулся. – Сын мой.

Стивен почувствовал, как губы расплываются в улыбке, несмотря на бушующие в душе противоречия.

– Да пошел ты знаешь куда, отче!

Майк с притворной досадой покачал головой.

– В наказание за такие слова мне следует велеть тебе произнести пять раз «Аве Мария».

– За слова «да пошел ты»?

– За те неуважительные слова, которые ты на самом деле хотел произнести.

Стивен встретился с другом взглядом, и оба посерьезнели.

– Тогда мне стоит прочесть молитву более пяти раз.

– Зачем ты здесь, Стивен? – мягко спросил Майк, в его голосе звучало умиротворение, которое чувствуешь только в церкви.

Стивен отвел взгляд, обернулся, наткнулся глазами на статую Девы Марии с Младенцем. Пытался найти ответ, глядя на их безмятежные лица, настолько не вязавшиеся с тем, что творилось у него внутри.

– Не знаю, – наконец ответил он. – Похоже, мне больше некуда идти.

– Я приму любой ответ, – сказал Майк. – Мне не хватало тебя, Стивен. Я подумал, что должен тебя навестить после всех неприятностей, которые выпали на долю Ники весной. Я звонил, много раз, но…

Стивен слышал, как оборвался голос друга. Майк больше не был отцом Майком Леоном, он был закадычным другом. Другом, которого Стивен ранил своим пренебрежением.

– Но я тебе так и не перезвонил, – закончил Стивен, покаянно опуская голову. – Прости, Майк.

– Это ты меня прости. Мне следовало быть более настойчивым. Нужно было просто к тебе приехать.

Стивен приподнял плечо.

– Я не знаю, что бы это изменило. Ну, ты понимаешь.

Майк вздохнул.

– Мне очень жаль. Как они?

Стивен оглянулся через плечо, Майк сидел в той же позе. Это была одна из черт, которые всегда изумляли Стивена в приятеле, – терпеливая безмятежность, которая, казалось, могла успокоить даже самого встревоженного прихожанина.

– Как бы мне хотелось сказать, что они в порядке, но это не так. Из них троих более или менее нормально чувствует себя только Мэтт.

– Мэтт? – Майк склонил голову набок. – Трудно поверить. А что с Брэдом?

Неожиданно груз, давящий на плечи, стал тяжелее.

– Не знаю. – Стивен сгорбился. – Майк, я не знаю, что делать. Брэд изменился… за одну ночь.

– Люди редко меняются за одну ночь, – заметил Майк.

– А Брэд изменился, – настаивал Стивен. – И я не понимаю, чем я или кто-то еще вызвал эти перемены. Я думал, все пройдет, но…

– Но стало только хуже.

– Похоже, ты постоянно слышишь подобные истории.

– К сожалению, да. Присядь, Стивен. Пожалуйста. – Майк подался вперед и похлопал по скамье напротив. – Ты заставляешь меня нервничать. Ты натянут как пружина.

Стивен плюхнулся на скамью, положил руку на деревянную спинку.

– Сегодня меня вызывала учительница Брэда. Он не успевает по химии.

– Ничего себе!

Стивен кивнул.

– Я спросил его об этом, когда вернулся домой, а он повел себя так, будто он… ненавидит меня, – нерешительным шепотом закончил он. – Не знаю, что делать.

Он вздрогнул, когда Майк накрыл своей ладонью его руку, но не отдернул ее. Это было так похоже… на былые времена. В горле забурлили эмоции, Стивен тяжело сглотнул стоящий там ком, пока чувства не захлестнули его окончательно. Он сделал глубокий вдох, подождал, пока сможет продолжать.

– Как я и говорил, самый нормальный сейчас Мэтт, а Ники с каждым днем становится все лучше. – Он улыбнулся через силу. – Хелен такая же, как всегда.

Майк долго молчал, потом пожал его руку.

– Значит, у Брэда неприятности, Мэтт взрослеет, Ники выздоравливает, а Хелен – все та же старушка Хелен. А ты как, мой друг? – негромко спросил он. – Твоя-то жизнь как?

Опять в горле встал ком, и опять Стивен проглотил его.

– Моя жизнь… это и есть моя жизнь.

– А могла быть и лучше, – сухо заметил Майк.

Стивен помимо воли улыбнулся.

– Звучит несколько театрально.

– Несколько театрально… – Майк помолчал и, поскольку Стивен ничего не отвечал, продолжил: – А в личной жизни? Ты не передумал? Не хочешь еще раз сходить под венец?

Уголок рта Стивена дернулся вверх.

– Еще раз сходить под венец… В твоих устах это звучит старомодно.

– Ты не ответил на мой вопрос, Стивен.

– Не ответил, да? – Стивен расправил плечи, готовый к спору, который, он знал, сейчас последует. – Нет, не передумал. Я больше не женюсь. По крайней мере пока мальчики не вырастут.

– Ники еще лет десять будет маленьким, Стивен, – негромко сказал Майк. – Ты слишком долго будешь оставаться один.

Стивен прищурился.

– Ты же один.

Майк улыбнулся.

– Тут другое, и ты прекрасно это знаешь. Кроме того, у меня есть церковь. – Майк приподнял изогнутую бровь. – Могу с уверенностью сказать, что у тебя и этого нет.

Стивен отвернулся.

– Майк, удар ниже пояса. – Но, конечно, друг был прав.

– Иногда полезно ударить ниже пояса. Еще десять лет – слишком долгий срок для житья бобылем.

Стивен неотрывно смотрел на Деву Марию с Младенцем.

– Ты это уже говорил.

– И оба раза был прав. Неужели Хелен так и не нашла тебе невесту по нраву?

Стивен мельком взглянул в ту сторону, где терпеливо сидел Майк.

– А что тебе известно о попытках Хелен устроить мою личную жизнь?

Майк пожал плечами.

– Мы с ней изредка болтаем.

Стивен закатил глаза.

– Держу пари, что тетя исповедуется в своих грехах, до которых опускается, чтобы свести меня с очередной Тианой, Дороти или Глорией.

– Такие грехи отпускаются, – с лукавой улыбкой сообщил Майк.

– Да-да, – пробормотал Стивен.

Майк усмехнулся, потом посерьезнел.

– Признайся, Стивен. Неужели ты никого не встретил? За четыре года.

Перед взором Стивена мелькнуло лицо. Черные волосы, фиалковые глаза, добрая улыбка.

– Нет. Да. – Он закрыл глаза. – Не знаю, – с жалкой ухмылкой признался он.

– Мне больше нравится ответ «да».

– Еще бы! – пробормотал Стивен.

– Как ее зовут?

Стивен встал.

– Это смеш…

– Сядь, Стивен. – Негромкий рык, приказ, которого нельзя ослушаться.

Стивен сел.

Майк кивнул и склонил голову набок.

– Ну… Ее зовут…

– Дженна. – Стивен бросил на друга разгневанный взгляд. – Если Хелен узнает хотя бы слово, клянусь, я…

– Отпускаю тебе этот грех, – сказал Майк и наклонился поближе. – И когда вы познакомились?

– Сегодня, – выпалил Стивен и заметил, как округлились глаза Майка. Он взглянул на часы и добавил: – Семь с половиной часов назад, если быть более точным.

Майк откинулся на спинку скамьи.

– Что ж, теперь понятно, почему ты пришел. И как ты намерен поступить с этой женщиной? С этой… Дженной?