Например, в XVIII главе мученических актов св. Поликарпа сказано: «…христиане скрыли кости мученика, которые честнее драгоценных камней и славнее золота, чтобы можно было собираться на то место для празднования дня его мученического рождения (2-го Ксанфика, то есть 23 февраля 165 г.)»{150}.
Православные христиане воздают почитание, в том числе и такой части тела усопших подвижников, как череп. Существует свидетельство, что в одном из женских монастырей Иерусалима содержался заключенный в золотой футляр и украшенный драгоценными камнями череп мученицы Феодосии, из которого пили как монахини, так и паломники{151}.
В православии существует ритуал хранения черепов святых. Оссуарии (костницы, костехранилища) прошлых веков почитались и почитаются среди христиан святыми местами, где поклонялись останкам покойников не из страха, но по причине эсхатологической надежды[2].
Отметим, что сам обычай хранения скелетированных человеческих останков до периода Средневековья был распространен в Хорезме, Согде и Семиречье (Средняя Азия). Религиозные обычаи зороастрийцев запрещают им хоронить в земле, топить или сжигать тела умерших. Труп — это уже не человек, а оскверняющая природные стихии плоть, символ временной победы злого божества Ахримана в земном мире. Поэтому сразу же после смерти останки усопшего вносили в специальный дом (кед), который помещали на удаленное от селений возвышение — дахму. Здесь труп истлевал в течение года. Очищенные кости, в которых, согласно поверью, воплощались частицы души покойника, собирались и помещались в особое хранилище — наус или «башню молчания» (склеп для храпения оссуариев), а также в специальную оградку или же просто предавались земле{152}.
Иудеи погребали своих умерших в гробах — естественных или искусственных углублениях в земле и скалах. Израильтяне часто хоронили своих покойников в пещерах. Богатых людей хоронили в больших общих склепах, высеченных в скалах[3]. Самые известные образцы иудейских оссуариев — апостола Иакова и первосвященника Каиафы.
Обычай хоронить кости после их скелетирования появился в Иудее во времена Второго Храма (516 г. до н.э. — 70 г. н.э.), что связано с дефицитом места в семейных склепах по причине демографического роста населения. Еврейские старейшины решили, что сбор останков родителей для вторичных похорон считается днем утреннего поста и дневного пира. Спустя примерно год после погребения покойника в усыпальнице его костные останки извлекались, омывались розовой водой и складывались в особый ящичек (оссуарий){153}. Эти деревянные или каменные сосуды хранились в стене.
Традиция перестала существовать после разрушения Второго Храма и рассеяния евреев. Оссуарий с иудейских некрополей стали использоваться в качестве реликвариев в период распространения христианства в Палестине{154}.
Вернемся к христианству. Когда в начале IV в. оно получило легальный статус в Римской империи, его приверженцы все чаще желали быть похороненными у построенной церкви, где они могли упокоиться в освященной земле{155}. Многие ранние храмы уже содержали человеческие останки, поскольку они нередко разрабатывались как алтари, воздвигнутые в честь мучеников. Присутствие святых мощей стало еще одним аргументом, чтобы быть похороненным возле храма, поскольку считалось, что соседство со священными останками может обеспечить защиту и прощение грехов. Мертвых стали хоронить под полом церкви или вокруг нее. Площадь для захоронений была ограничена, со временем в храмах или по периметру их стен стали хоронить только важных лиц, могилы простых людей располагались на обычных кладбищах и обозначались отдельными плитами или крестами{156}.
Особое значение приобрели места захоронения, где в Риме были погребены многие мученики, — катакомбы[4]. Эти места захоронения, как и все другие, строго охранялись римским законом. Погребения мертвых в пределах городских стен были запрещены. Многие из кладбищенских комплексов христиан возникли и разрослись из семейных склепов, хозяева которых, обратившись в христианство, стали хоронить здесь своих единоверцев. Катакомбы святого Каллиста находились под управлением и попечением христианской общины Рима. В катакомбах тело покойного, завернутого в саван, располагалось без гроба в узкой погребальной прямоугольной нише, выкопанной в стене галереи{157}.
После легализации христианства почитание реликвий в форме культа гробниц мучеников усилилось. Все больше возводилось надгробных храмов, где у гроба мученика могла собираться на Евхаристию вся община{158}. Эта традиция соблюдается в православии и сегодня. На престоле алтарной части храма, где совершается претворение хлеба и вина в тело и кровь Иисуса Христа, находится антиминс — освященный архиереем шелковый плат (платок), на котором изображено положение Спасителя во гроб и обязательно с зашитой на другой его стороне частицей мощей какого-либо святого{159}.
Таким образом, в раннем Средневековье храм и кладбище все более смыкались друг с другом. Кладбища занимали, как правило, небольшие пространства, которые быстро заполнялись человеческими останками. Старые останки не могли быть заменены на новые, их было необходимо сохранить для будущего воскресения, причем именно на священной территории церкви. Проблема поиска свободного места для погребений нередко становилась острой, особенно во время эпидемий. Кроме того, устройство некоторых монастырских кладбищ делалось затруднительным и по той причине, что исторически обители возникали в пустынных местах с песчаными или каменистыми почвами.
При таких условиях появляются первые костехранилища, в частности, в греческих монастырских комплексах Афон и Метеоры: «По афонской традиции, представившегося монаха заворачивают с головой в мантию и предают земле без гроба в день смерти. Через три года могилу раскапывают и снова зарывают, если тело не истлело полностью. В другом случае омытые кости переносят в костницу. Череп с надписью имени и даты смерти монаха ставят на специальную полку»{160}.
Афонский схимонах Селевкий поясняет, что если тело усопшего не истлело за три года пребывания в земле, то, по вере афонцев, он был не вполне праведной жизни. Тогда могилу вновь зарывают и особенно горячо молятся за брата, посмертная жизнь которого слагается с таким трудом{161}.
Согласно святогорским преданиям, белый цвет костей усопшего монаха, останки которого после трех лет пребывания в земле выкапываются и омываются вином, свидетельствует о спасении его души и пребывании с Господом. Медово-восковой цвет бывает у черепов подвижников, стяжавших у Господа после духовных подвигов особую милость{162}. Швы на черепе также рассматривались как положительное свидетельство о загробной участи монаха, в том случае если они напоминали кресты или другие религиозные символы.
Архиепископ греческого острова Самос Иосиф Георгиринис уточняет, что извлеченный из могилы череп умывается вином и помещается в притворе именно той часовни, где был отпет покойный. Маркировка костей позволяет сохранить информацию о брате монастыря, который в будущем может быть канонизирован как святой. Традиция росписи черепов, по-видимому, стала устоявшейся в семнадцатом веке, когда она была впервые упомянута в публикациях на Западе{163}.
