- Эти выходные я провел у Эвана.

- Броуди? – холодно уточнил Дилан.

- Да. Мы с ним решили начать встречаться.

- Шутка? Очень смешно. Ха-ха-ха, - скривился Дилан.

- Нет, не шутка, мы вместе.

- Зачем тебе эта потаскушка в брюках?

- Дилан, не надо, - Генри встал и подошел к окну, за ним своим чередом шел еще один погожий осенний день, - Знал, что радости с твоей стороны по этому поводу не дождусь, но не надо говорить такого. Я сам разберусь.

- Твое право, конечно, - Дилан быстро пошел на попятную, опасаясь вновь рассорится с братом, но горел праведным гневом и хотел сказать многое из того, что думает об их паре.

- Возражений больше не будет? – удивленно переспросил Генри.

- Нет, не будет.

Генри снова отвернулся к окну, разглядывая оживленную улицу, простирающуюся под их окнами. Солнце плавило асфальт, как будто на дворе разгар лета, а не унылая осень. Говорят, что осенью природа умирает. Но разве можно назвать смертью такое буйство красок? Смерть, она черная и непроглядная, пустая и безнадежная, а осень разноцветная, чистая, возможно, немного грустная, но в самую меру. Генри любил осень. Любил, когда яркие ягоды, разноцветная листва, улыбающиеся люди и даже серебристые дожди, замирали в кадре его камеры. Давно он не брал ее в руки. Стоит исправить это упущение.

- Дилан?

- М-м-м? – брат, как и любил делать раньше, развалился в его кровати.

- Ты сейчас один?

В голову закралось одно очень странное и нехорошее подозрение, связанное с Виктором. Старший брат явно неадекватно реагирует на этого развратника.

- Да, - короткий кивок, но слишком сильно задумчивый вид.

- Почему?

- Ты хочешь от меня услышать что-то конкретное? Говори, не тяни, - усмехнулся Дилан, они слишком хорошо знали и понимали друг друга, чтобы не заметить некоторые очевидные факты.

- Причина твоему одиночеству Вик?

- Вик. М-м-м, Вик очень зол на тебя за самоволку…

- Дилан, не переводи тему, - Генри весело свалился рядом с близнецом и навис над ним, заглядывая в глаза.

- Хочу его, - ответил парень, - но не могу получить.

- Почему?

- Потому что он не может перешагнуть через рамки, в которые сам себя и загоняет…

- Но?

Дилан обнял Генри, притянул его ближе, поглаживая раскрытой ладонью спину, пробежал пальцами по позвоночнику, заглянул в горящие любопытством синие глаза и улыбнулся. Ему так не хватало этой близости, так не хватало его Генри.

- Но я не оставлю его в покое.

Дилан сам плохо понимал, зачем он так упорствует в этом вопросе? Почему не оставит холодного российского молодого человека в покое и не поищет кого-то более реального и доступного? Но других он не хотел. Даже парни в клубе, которые вели себя развратно и открыто, словно выставляя товар на продажу, не вызывали желания. И, конечно, он теперь не посмеет посмотреть в сторону Эвана. Броуди выпал счастливый билет в лице его брата и Дилан искренне желал им счастья, хотя мало верил, что у них что-то получится. Виктор Малеев – новое препятствие на его жизненном пути, его новая цель, заточенная в крепость, которую необходимо покорить. Возможно, Дилан сам избрал для себя нелегкие пути к любви, возможно, его привлекали только те плоды, которые запретны и находятся под усиленной охраной. Так или иначе, но парень до фанатизма хотел Вика и собирался его получить любыми способами.

***

- Зря ты на это согласился и зря и тебя послушал, - бурчал Коуди, сосредоточенно смотря на дорогу, метр за метром скрывающуюся под колесами его внедорожника.

- Коу, Дилан мой друг, - устало вздохнул Энди, заходя на сотый круг обсуждения этого вопроса, которое началось с прошлого вечера и продолжалось до сих пор. Стондэлл мог быть безумно занудным.

- Вот и дружи с Диланом. На хер там Генри будет?

- М-м-м, может, потому что это усадьба близнецов? Может, потому что они братья?

- Братья, ха-ха, - наигранно рассмеялся брюнет, обгоняя легковушку, - два долбанных извращенца.

- Тебе не кажется, что это не наше дело? - смутился Найт, отношения близнецов его ставили в тупик, поэтому парень старался об этом не думать и делать вид, что оговорки Дилана не было и он продолжает пребывать в блаженном неведении касательно этого вопроса.

- Пойми одну простую вещь, мое рыжее чудо, что я пытаюсь донести до тебя уже целое утро, увижу Генри, не факт, что смогу сдержаться и не набить ему смазливую мордашку.

- Там будет Виктор, старший брат близнецов, надеюсь, это послужит для тебя причиной, чтобы сдержаться, - Энди снял кроссовки и закинул ноги на приборную панель, чем заработал недоуменный взгляд карих глаз водителя.

- Оу! Так у них тройчик! – рассмеялся брюнет.

- Господи! Коуди!

- Я шучу, - Стондэлл поднял руки, показывая, что он собственно здесь не причем.

- Руль держи! – Энди боялся огромной скорости, на которой несся джип по загородной трассе.

- Ладно, Генри спасает тот факт, что его гребанный поступок привел к неожиданным результатам, которые мне безумно приятны.

Энди вновь залился краской, а Коуди обласкал взглядом своего парня, он был таким милым с порозовевшими скулами, что хотелось ему раз за разом пересказывать свои самые эротические фантазии, только чтобы видеть его смущающееся личико.

Сегодняшний день обещал быть солнечным и теплым, как вся осень в этом году. Деревья вдоль шоссе пестрели разноцветной листвой, сливаясь за окном автомобиля в яркий мазок осенней гуаши. Коуди приоткрыл окно и в салон ворвался прохладный воздух со вкусом мокрой листвы и осеннего леса. За городом воздух всегда был необыкновенно свежим. Стондэлл мысленно сразу согласился на эту поездку, слишком заманчивым было провести выходные на природе, но не мог не ворчать, да и злость на одного из близнецов Харрисон улеглась, как только наступило утро после сумасшедшей ночи. Генри сам не подозревал, какой подарок он сделал брюнету. Простое человеческое счастье любить и быть любимым стоит намного больше, чем любые деньги и блага мира. Оно бесценно только из-за того, что далеко не каждому дано в этой жизни, почувствовать это и понять, насколько мир меняется к лучшему, когда рядом есть любимый человек.

Стондэлл свернул направо и съехал на узкую ленту дороги, уводящую их от основного шоссе, еще несколько километров и они въехали в высокие кованые ворота, стремящиеся острыми шпилями в яркое голубое небо. Под колесами зашуршал гравий подъездной дорожки, ведущей к самому дому.