- Ах да, теперь я знаю! - подхватила императрица, обрадовавшись, что вспомнила. - Вы сейчас нам очень нужны.
- Охотно верю вам, - со скромностью отвечал Ратони, - но весьма удивлен, что самый могущественный из государей в мире нуждался бы в самом последнем из своих слуг. Даже в сказках такого не бывает.
- Деревня Акли принадлежит вам, не так ли? - уточнил император.
- Да, это маленькая венгерская деревушка возле села Халми.
- Мы хотели бы ее купить у вас. Уступили бы вы ее нам?
- Считайте, что с этого мгновения она принадлежит вам, ваше императорское величество, - с благородной простотой отвечал Ратони.
- О нет, мой дорогой, так дело не пойдет. Я противник всяких неопределенностей и назначенных позднее цен. Мне может показаться, что деревня малого стоит, вам наоборот - много. И останемся друг другом недовольны! Так что я наперед хотел бы знать, сколько вы положите за нее?
Ратони дернул за серебряную цепочку своего чуть сбившегося в сторону ментика, а затем просто, без тени пафоса, сказал, как о совершенно естественном деле:
- Отдаю ее навечно за ту розу, что государыня держит в левой руке.
Ее величество невольно улыбнулась. Она выглядела очаровательной в эту минуту, даже слегка покраснела, но ничуточки не обиделась.
- О, сударь, - приветливо и робко сказала она, обращаясь к Ратони, нерешительно взглянув на супруга, - роза, право же, не стоит целой деревни...
Император, хотя и негромко, но с жадной поспешностью нетерпеливо перебил ее:
- Отдай ее, Людовика!
И даже дернул бровью.
Ратони с глубоким поклоном принял цветок и воткнул его в петлицу своей атиллы на груди. Вокруг волнами пробежал тихий ропот, слух о великом эпизоде прокатился по залу: герцоги, герцогини и дипломаты только о нем и говорили. Были такие, кто осудили эпизод: вот и опять был нарушен испанский придворный этикет. Другим, напротив, понравилось, что императрица так проста, мила и естественна по отношению к самому скромному из своих подданных, словно любая другая земная женщина. Но кто он, этот неизвестный человек?
С быстротой эпидемии распространилась по всему залу лихорадка любопытства. Министр двора оказался сразу для всех нарасхват, потому что он был единственный, кто знал неизвестного. Командиры полков дворянского ополчения, придворные вельможи спешили представиться этому простому дворянину из деревни. Кое-кто захотел поточнее узнать у него, о чем они беседовали с государем и государыней. Но Ратони, оказывается, был человеком неразговорчивы, замкнутым.
- Так, небольшое деловое соглашение заключили, - отвечал он.
Все это было таким странным и таинственным, что в этот вечер вокруг его личности образовался своеобразный нимб.
Но и этому вечеру пришел конец. В полночь лакеи погасили свечи, и бал - всего лишь бал, даже в Бурге. Кончился, как прекрасный сон - и после него не осталось ничего иного, кроме действительности: пара лоскутков от оборок на платьях, оторвавшийся бантик или клочок кружева, пригоршня выпавших шпилек или заколок, кем-то оброненная перчатка и несколько благоприобретенных гриппов и бронхитов.
И Ратони отправился к себе в "Мачакер-хоф", где он остановился. А наутро, проспавшись, уже ясной, свободной от хмеля головой, он понял, что у него ничего не осталось от волшебного вечера, кроме увядшей розы. Вчера она еще красовалась в прическе императрицы и потому заслуживала, что на ночь ее хотя бы поставили в стакан с водой. Но Ратони забыл даже и об этом. Утром, вспомнив о ней наконец, он завернул ее в конверт, сделанный из листа бумаги и надписал на конверте, как и полагается любящему порядок человеку, для памяти: "Деревня Акли". Вернувшись домой, он аккуратно уберет конверт в сундучок с семейной перепиской, где потомки всегда смогут найти свою бывшую деревню.
Едва Ратони успел закончить завтрак в столовой комнате ресторана, именуемой "залой", как к нему уж явился надворный советник Ноштиц, директор императорских имуществ, принесший на подпись документы о купле-продаже деревни Акли. Надворный советник был вежливый, приветливый старый господин, сладкий, как сироп, и умный как змей. Он передал господину Ратони послание от император, которое был сформулировано так:
"Его величество и государыня настолько тронуты рыцарским поведением вице-губернатора Угочи, что его величество не хотел бы каким-то неосторожным шагом нарушить и ослабить его аромат и красоту. (Это было бы весьма огорчительно, - заметил Ратони.) В то же время его величество понимает, что дело не может иметь такого исхода, и со своей стороны постарается соответствовать должным образом".
Ратони с улыбкой заметил, что он уже получил стоимость деревни и в высшей степени вознагражден самим фактом, что император милостиво согласился ее принять. Подписав договор и на другой день поосмотревшись немного в Вене, утром следующего дня он отправился к себе домой, в Надьсёллёш.
Дни после бала летели также, как и до него, один за другим, но Акли показалось, что они наоборот ползут как улитки медленно, едва заметно. Да чего там дни, они еще ладно - так или эдак проходили; днем он мог поехать в пансион, провести время с Илоной, особенно после того, как император освободил его от обязанности служить при дворе и назначил одним из главных служителей при семейном императорском архиве и библиотеке. Словом, с тех пор, как у Акли была серьезная должность, у него появилось свободное время, что не работать, а увиваться за красивой невестой, по четыре раза на дню то ссорясь с ней, то мирясь. А вот ночи! О, эти розовые ночи, когда влюбленный человек не может уснуть и думает только о ней, какие вы долгие, какие же вы долгие! Поскольку преддверие в рай вымощено нетерпением.
После бала оставалось всего только семь дней до свадьбы, но ведь всегда что-то случается в последние дни. Обычно эти дни богаты событиями. - Это словно предвкушение великого события. Почта должна привезти высланное из дому свидетельство о крещении; потом человек подыскивает квартиру, где он будет жить с молодой женой, - это тоже великое удовольствие: можно отправиться вместе с невестой показывать ей их будущее гнездышко; невеста смущается, краснеет, когда речь заходит о том, где будет спальня. Потом расставляют мебель, для этого тоже нужно по нескольку раз на дню ехать на квартиру и смотреть; нужно написать письма родственникам; найти распорядителя на пиршестве, дружку для жениха и так далее.
Но что касается родственников, то тут больших хлопот у Акли не было. Родственников своих он давно позабыл, а они его и подавно. Одна только мать - овдовевшая жена кожевника - жила в селе Халми и конечно же не собиралась отправиться в дальнюю дорогу. Дружки и распорядителя на пиру тоже не требовалось: решили, что свадьба состоится без лишнего шума в церкви Марии-Штиген, что граф Коловрат будет одним свидетелем, а младший Дюри Ковач - другим. Конечно, можно полагать, что церковь будет переполнена большим количеством желающих поглазеть: соберутся знакомые Акли, придворные. Сгорающие от любопытства относительно приемной дочери императора, конечно же прибудут госпожа Сильваши и все подружки Илоны Ковач по пансиону, ну и множество просто зевак, которые всегда приходят поглазеть на любую свадьбу.
Никакого пира после свадьбы вообще не будет (все-таки каков скупердяй император!), счастливая пара обвенчается утром в десять часов, из церкви отправится домой переодеться, после чего сразу же уедет справлять медовый месяц на хуторе императора в Мелерсдорфе, где находится молочная ферма императорского двора, и где для них приготовит праздничный обед сам повар его величества, отряженный в распоряжение молодых на две недели.
Одним словом, свадебная программа была бедноватой, можно даже сказать - скудной. Но подобно тому, как на матовой ткани сразу же бросится в глаза какой-нибудь красный шелковый бантик, у этой свадьбы тоже была одна черта, которая сразу сделала ее куда более пышной, что любая самая богатая свадьба в Вене. Непосредственно перед тем, как отправиться в церковь, молодые должны были явиться в подвенечном наряде в Бург, где император и императрица дают им аудиенцию, на которой будет присутствовать и принцесса Мария-Луиза - тоже невеста, и потому охочая до таких зрелищ. Это уж вечный закон человеческой природы! Каждый из нас интересуется своим ближайшим будущим. Старушки любя навещать кладбища, помолвленные девушки - посмотреть на невест.
