Папам было явно тяжело «после вчерашнего»… Они заказывали детям мороженое, а себе пиво и вяло реагировали на детские восторженные восклицания: «Ой, посмотри, там Терминатор!» Но дети… по-настоящему радовали.

Может быть, потому, что Анна просто любила детей… Однажды чуть не расплакалась от умиления: по широкой ресторанной лестнице, обогнав отца, карабкался малыш, с трудом одолевая ступеньки и пыхтя в жарком комбинезоне. При этом он что-то сосредоточенно бормотал себе под нос. Аня прислушалась: «Господи, сейчас описаюсь, господи, сейчас описаюсь…» — отчаянно повторял человек.

Потом с Аней чуть не случилась беда… К ней за столик сели самые настоящие бандиты. Ели, пили — на семьсот долларов, а когда пришла пора рассчитываться, говорят: «А мы уже тебе отдали». Она — к менеджеру. А бандиты менеджеру заявляют: «Девушка деньги присвоила… ну, да ничего, вы ее простите, у нее, видно, трудности дома, мы сами разберемся». Анне же тайком грозят: «Голову оторвем, если не подтвердишь». Ну, в общем, ресторан ей поверил, встал на ее сторону, «секьюрити», то бишь охранники, бандитов заплатить заставили. Ушли они злые и пообещали вернуться и с ней разобраться… Чувствовала она себя оплеванной потом очень долго и дрожала от страха. Подстриглась, чтобы бандиты, когда вернутся, ее не узнали; перекрасилась и даже пришпилила к рубашке табличку с чужим именем — Галина. А они возвращались и не раз… Только ее не узнали. Слава богу. Знающие люди ей потом сказали: вот испугалась бы (на это у них и расчет), созналась бы в том, чего не делала, и пропала бы… Так они людей на крючок и берут».

В общем, к своим двадцати с небольшим годам Аня не теоретически, а «вживую» знала, что такое экономическая депрессия и безработица… Это когда человек согласен на все, чтобы выжить: «Да вы только дайте мне шанс, любую работу, чтобы хоть сколько-то долларов в месяц, и я побегаю, и встану на уши, лишь бы она была, эта работа… Клянусь, я буду тогда вечно счастлив и ни о чем больше не попрошу».

И вдруг такой финансовый шанс! Преподавать английский богатой высокопоставленной даме. Такая работа, такие конверты…

И все-таки что-то останавливало Анюту… Ощущение дискомфорта или даже опасности было даже больше, чем тогда в ресторане с бандитами…

«А может, ну ее, эту Марину Вячеславовну?» — спрашивала Анюта сама себя перед сном. Именно сама себя — посоветоваться-то ей больше было не с кем…

Вопрос был поставлен ребром, очень прямо… Можно сказать — в лоб. Так что увиливать от него было нельзя. Потому она так же прямо себе на него и ответила: «Ну ее!»

«Пусть проваливает куда подальше со своими тысячедолларовыми джемперочками и конвертами…»

«Не поеду я к ней в это Стародубское, не поеду…»

«И все тут!» — передразнила она Ясновскую.

«И не уговаривайте», — решительно заключила Аня своей монолог.

Хотя уговаривать ее было решительно некому.

Мирную домашнюю тишину нарушал только звук кленовой ветки, царапающей снаружи окно. Это была домашняя тишина… Под рукой скользящее полотно простыней… Они пахли лавандой, которую ее мама всегда клала в большие бельевые шкафы… Мама всегда говорила, что в настоящем доме у хорошей хозяйки должны быть большие шкафы, в которых не тесно и набито, а просторно и много места, и где лежит неизменная лаванда.

«А задаток?!» — вдруг вспомнила Аня.

«Деньги я отдам…» — засыпая, подумала она.

Однако если судьба желает потуже затянуть узелок на попавшемся в ловушку, она делает это незамедлительно…

На следующий день, в воскресенье, Аня Светлова уже и не вспоминала о своем решительном отказе учить Марину Вячеславовну английскому языку…

Ее обокрали. Самым наглым и бесстыжим образом.

Вернувшись с рынка, она расстроенно вытаскивала из пакетов приобретенную снедь и не глядя отправляла в холодильник. Это, в общем-то, было на нее не похоже — обычно она получала удовольствие от своих хозяйственных хлопот…

Но сейчас она была, мало сказать, расстроена… Просто выбита из колеи.

Надо же… Вытащили из сумки кошелек, пока она разгуливала по рынку. Она отлично понимала, что это, «разумеется, пустяки» по сравнению с настоящими неприятностями и что надо легче воспринимать такого рода происшествия… Но «легче» не получалось. Стоило ей подумать о том, как она могла бы распорядиться той суммой, которую у нее изъяли… И непреодолимое желание вернуться на рынок, а точнее, как говорил Жванецкий, — «въехать туда на танке» захлестывало ее.

«Ах, дурочка… Ах, растяпа!» — корила она себя. Чувствовать себя облапошенной — ощущение малоприятное… Но Аня поражалась несоразмерности своей непомерно бурной реакции с происшествием (все-таки действительно отнюдь не катастрофическим).

Она припомнила объяснение психологов: кража для нас все-таки больше, чем просто потеря денег… Кража воспринимается человеком как покушение, как попытка разрушить «его мир», который он с таким тщанием выстраивал. Строил, возводил, как ребенок дом из песочка, а мимо шла какая-то горилла, пнула ногой — и привет…

Нет, правы те, кто говорит: нет смысла думать о прошедшем — ведь в нем ничего нельзя изменить! И хотя совсем нет настроения и желания, а надо взять себя в руки. И потихонечку, понемногу начать возводить все заново…

Аня мысленно сгребла песочек, приготовившись хоть что-нибудь из него построить…

И в этот, не самый оптимистический момент ее жизни зазвонил телефон…

— Анечка, вы приедете? — услышала она уже знакомый ей дамский голос.

«Ну вот… И наш «тысячедолларовый джемперочек» тут как тут…» — вздохнула она про себя.

— А то я тут подумала, — защебетала Марина Вячеславовна, — вдруг я вас как-то чем-то задела или, обидела? Я ведь, знаете, милая, часто сама не знаю, что несу…

«Это точно», — подумала Аня.

— Ну вот я и решила позвонить, узнать… Вы приедете?

«И денег теперь нет, чтобы отдать», — испуганно вспомнила Аня о случившейся краже.

— Приеду! — любезно проворковала она в трубку. — Конечно, приеду.

«Куда же я денусь… — грустно добавила она про себя. — Такая бедная и обворованная студентка».

Да, если судьба желает потуже затянуть узелок на попавшемся в ловушку, то делает это незамедлительно…

Недаром есть такая странная пословица: «Пришла беда — отворяй ворота!»

На первый взгляд, что это может значить? Зачем отворять-то? К чему такое гостеприимство? Ну пришла, чего хорошего?! Пришла и пришла… Не значит ли это, что «ворота» надо наоборот закрыть покрепче?

Но чем дольше Анюта жила на свете, хотя пока и немного еще — двадцать с небольшим, тем больше убеждалась: в поговорке есть смысл… Это значит: если грядет какая-то неминуемая гадость — нет никакого смысла от нее прятаться… Надо отворить эти самые ворота и встречать ее решительно и смело, по мере сил не теряя самообладания…

— Лорд, замолчи! Как не стыдно… — Марина Вячеславовна Волкова, отнюдь не прилежная ученица Ани Светловой, успокоила своего верного, преданного пса Лорда… Немецкой овчарке было наплевать, что в Стародубском лучшая в стране, сверхмощная охрана: каждый раз, когда у ворот соседнего коттеджа останавливалась машина, Лорд поднимал неистовый лай, исполняя свой исконный собачий долг — поднимать тревогу, предупреждать свою обожаемую хозяйку об опасности.

Марина выглянула мельком в окно, чтобы посмотреть, кто приехал к соседям…

— Не потому, что мне это интересно, дорогая, — заметила она Анне, — а чтобы продемонстрировать Лорду, что его старания не пропадают даром и что я, конечно же, ценю его заботу и преданность… Уж кто-кто, а я в моем нынешнем положении способна оценить преданность… Правда, Лорд?

Лорд тяжко, по-собачьи, вздохнул. Очевидно, это означало: «Правда!»

Он улегся у ног хозяйки и — весь внимание — навострил уши… Мол, хочешь пофилософствовать, потолковать о жизни? Давай!

Но Марина не обратила на него никакого внимания…