Баронесса Ротшильд, в гостях у которой императрица провела последние часы жизни, одела замок в траур. Каждый год в годовщину гибели императрицы она отмечала в Преньи это трагическое событие.
Глава VIII
Замок «сочинителей»
В ту эпоху было много знатных людей, бравшихся за перо, чтобы написать мемуары, или же занимавшихся историческими изысканиями, которые так и не были опубликованы и нетронутыми лежали в замках, к радости современных исследователей. То был еще один способ убить время и оторваться ненадолго от светской суеты.
По-другому обстояло дело с теми, кто в сочинительстве видел свое призвание. Они вели совсем другой образ жизни, а замки их были тихими, изолированными от внешнего мира, полными покоя: все делалось для того, чтобы увеселения не прерывали творческой работы. И если даже хозяева и вели великосветский образ жизни, это отнюдь не означало, что они погружались в тщетную суету света — ведь серьезной работы среди мирской суеты не напишешь. Для этой цели лучше всего уединиться за толстыми стенами замка, в деревне.
Впрочем, нельзя сказать, что все эти сочинители были отшельниками. Они не стеснялись участвовать ни в больших парижских праздниках, ни в аристократических охотах, ни в тех знаменитых балах, которые накануне войны 1914 года ослепили парижский свет: бал тысячи и одной ночи графини Шабрийан, Персидский бал графини Клермон-Тонер, Бал кринолинов герцогини Грамон, бал Драгоценных камней принцессы Жак де Брольи, где мадам Эфрусси красовалась в невиданных розовых жемчугах. Благородным мыслителям, о которых мы говорим, все эти увеселения давали отдых, особенно необходимый тогда, когда они, чтобы утвердить свои необъятные притязания, принимали должность мэра, депутата, сенатора.
Примером таких серьезных владельцев замков стало семейство герцогов де Брольи, несмотря на то, что время от времени они позволяли себе предаваться парижским безумствам…
Академики от отца к сыну
Герцог Виктор де Брольи женился в 1816 году в Пизе на Альбертине де Сталь, дочери знаменитой Жермены, что и определило облик их салона. Действительно, салон юной Альбертины стал одним из самых знаменитых во времена Реставрации и Июльской монархии. Здесь интересовались в основном политикой и литературой. Герцогиня, сохранившая верность своей протестантской вере, культивировала в себе самые возвышенные идеи, чем заслужила восхищение Ламартина, говорившего о ее «набожности, одухотворяющей меланхолическую красоту лица…»
Герцог Виктор, ее муж, придерживался либеральных воззрений, защищал маршала Нея на судебном процессе и энергично выступал против торговли неграми. Вскоре, разочаровавшись в Бурбонах, он переметнулся к Орлеанам, что впоследствии позволило ему занять несколько министерских постов и даже стать председателем Совета министров. В те времена в замке перебывало множество других нормандских аристократов-ученых: то были Токвиль и Гизо, и многие другие; а также Руайе Коллар из Шампани. Воспоминания о всех этих посетителях бережно хранятся в замке Валь-Рише, что в Оже. Незадолго до своего поступления во французскую академию в 1856 году герцог Виктор удалился в свои родовые владения, чтобы посвятить себя воспоминаниям. Его сын, герцог Альберт, стал членом этой славной, академии всего через шесть лет после отца, благодаря написанному им труду «Церковь и Римская империя в IV веке». Этот ученый эрудит сделал политическую карьеру, став послом в Лондоне, а затем в 1872 году — главой монархической оппозиции в парламенте, попытавшейся возвести на престол графа Шамборского.
Несмотря на неприятные интонации речи, он был великолепным оратором. «Он крепкий орешек, так что сражаться с ним — одно удовольствие», — говаривал Гомбетта. Женившись на Полине де Галар-Беарн, он имел от нее четырех сыновей, один из которых, принц Амадей, взял в жены Марию Сей.
После смерти своей жены он почти не покидал замка, в котором вел уединенный образ жизни, придерживаясь самого изысканного стиля. Каждый вечер он ужинал во фраке в полном одиночестве в приемной зале, и ему прислуживал его старый метрдотель. То была единственная роскошь, которую он себе позволял, поскольку большую часть своего состояния отдавал на благотворительность, почти ничего не оставляя себе. Спал он в библиотеке замка, которая, впрочем, была одной из самых богатых библиотек замка. Покидал он замок очень редко, когда же направлялся в Париж, то брал билет в третьем классе.
Умер он 21 января 1901 года — в годовщину смерти Людовика XVI. Замок и титул герцога унаследовал его старший сын Альфонс, к которому перешли также 1700 гектаров земли и многочисленные фермы. Его дочь, Полина, ставшая графиней де Памж, известной писательницей, удостоенной премии «Фемина», описала свои впечатления при посещении родового гнезда после длительного перерыва.
«Слуги, как угорелые, носились по всему громадному зданию, приводя его в порядок после многомесячного запустения — ведь старый герцог доживал свои дни в Париже на рю Сольферино. Просторная приемная была погружена во мрак, портреты знатных предков слабо освещались массивными керосиновыми лампами, мерно покачивавшимися у самого потолка. Улыбающаяся Альбертина де Сталь в изящном тюрбане вызвала во мне самую большую симпатию».
Да, к тому времени роскошные приемы, которые некогда устраивались в этом замке, остались в далеком прошлом, превратившись в предмет мифологии и семейной гордости: действительно, именно здесь маршал де Брольи (последний из трех) принимал в 1777 году императора Австрии Иосифа II, брата Марии-Антуанетты, в 1782 году некоего графа Северного, под этим псевдонимом путешествовал по Европе сын Екатерины Великой Павел.
Библиотека в сорок тысяч книг вызвала особый интерес юной Полины. «Книжные полки от пола до высочайшего потолка! Они покрывают все четыре стены комнаты. Днем, когда она хорошо освещена солнцем, лучи света причудливо играют на позолоте книжных корешков, инкрустации старинной мебели и паркете. Эта игра света производит уникальное впечатление. Три высоких окна открывают вид на дорогу. По миниатюрной винтовой лестнице можно подняться на галерею, расположенную у самого потолка, оттуда открывается идеальный обзор всех книжных полок. Галерея кажется хрупкой, словно подвешенной в воздухе, тем не менее, вот уже полтора века она выдерживает детскую беготню и горячие споры ученых-перипатетиков[18]. Потолок покрыт деревянной мозаикой, но не тяжеловесной, а на удивление гармоничной и легкой. На полках библиотеки, особенно в верхних рядах, стоят книги мадам де Сталь, привезенные ею сюда из замка Копе после смерти сына Августа в 1827 году.»
В ту эпоху комната была по-прежнему заставлена старинной мебелью. На столах карельской березы были разложены древние манускрипты, вольтеровские кресла покрыты адрианопольским пурпуром. Здесь: же находилось и «роскошное бюро в стиле ампир, привезенное из Мальмезона». Тяжеловесная бронзовая статуя Моисея помещалась рядом с главным окном библиотеки. Моисей властвовал умом ученого владельца всех этих книг. Он был близок к Орлеанам и разочаровался в принцах, исповедовавших божественное право, а впоследствии стал тяготеть к библейскому законодателю, считая, что среди современников нет достойных образцов для подражания.
Новый владелец замка герцог Альфонс, ставший уже к тому времени депутатом от Шато Гонтье, решил продолжить ученую традицию своей семьи и для начала опубликовал небольшое сочинение об участии герцога Виктора де Брольи в войне за независимость Соединенных Штатов. К несчастью, у Альфонса было слабое здоровье, а впоследствии обнаружился диабет, который тогда еще не умели лечить. Он умер всего через пять лет после своего отца в возрасте пятидесяти шести лет, ночью 20 августа 1906 года в помещении на первом этаже замка, получив из рук епископа Эвре свое последнее причастие. Скромная надпись на его могиле контрастировала с велеречивыми текстами на могилах предков. Герцогиня распорядилась выбить только одну фразу:
