Миссис Кокран извинилась и отошла, а Мария, взяв Джо под руку, повела его на экскурсию по зданию.

– И что же в таком месте делает наша милая малышка? – услышал Сэм голос дяди, когда они выходили в ближайший холл.

От отвращения он закатил глаза, однако Мария не подала виду, что ее обижают слова Джо или что она оскорблена за заведение, в котором работает.

– Занятия здесь – часть моих исследований в области социологии. Я заканчиваю университет, – пояснила девушка. – И мне здесь нравится.

– Ох, помню, как я учился, – покачал головой Джо. – Вот уж были времена!

Сэм молчал, пока они осматривали комнаты, библиотеку, аптеку, столовую и даже магазин подарков. По пути им встретилось несколько дюжин обитателей общины, которые гуляли, читали, просто сидели в уютных креслах или болтали друг с другом. Сэм предположил, что их средний возраст равнялся примерно восьмидесяти двум годам.

Большинство из них приветливо кивали Марии и обращались к ней по имени. Правда, обратил внимание Сэм, не все были настроены дружелюбно. Несмотря на приятное окружение, они имели отчужденный вид, словно отгораживались от остальных, погрузившись в свой собственный мир.

Эта отчужденность, их одиночество поразили Сэма. Он представил себе, как состарится и останется совсем один, без семьи. Ни матери, ни отца уже не будет. И дяди Джо не будет. И Чарли… Знакомство с ней – это знак свыше, а потому он должен действовать.

Когда Джо стал спрашивать Марию, в какое время та заканчивает работу, Сэм оторвался от своих размышлений. Взглянув на часы, он пришел к выводу, что им пора браться за дело.

– У вас здесь, кажется, есть аудитория? – спросил он, подходя к дяде и его спутнице. – Ну, такое место, где люди могут собираться?

Мария кивнула.

– Если хотите, мы можем заглянуть туда, – предложила она. – Правда, сейчас там проводится лекция, но я уверена, они не станут возражать, если мы тихонечко зайдем и не задержимся надолго.

– Какая лекция? – поинтересовался Сэм, всеми силами пытаясь придать себе невинный вид.

– Одна из наших докторов, которая лечит большинство обитателей общины, раз в месяц проводит собрания для тех, кто хочет в нее вступить. Иногда она приглашает других специалистов, которые могут чем-то помочь нашим подопечным. Сегодня там кто-то выступает с речью.

– Поня-ятно, – протянул Сэм, который мог с легкостью назвать и имя доктора, и время проведения всех подобных мероприятий за последний год. Он даже знал имя сегодняшнего выступающего – специалиста-диетолога из окружной клиники, который объяснял пользу диеты в пожилом возрасте.

Иногда Шарлотта заходила на такие собрания, но сегодня ее не было видно. Сэм Блейк знал, что не встретит ее здесь, иначе он привел бы дядюшку Джо в другое время.

– А эти собрания могут посещать лишь пациенты общины?

– Да, сначала дела обстояли именно так, но программы доктора Гамильтон оказались столь популярными, что мы позволили приходить всем желающим. Разумеется, за небольшую плату, а вот постоянные обитатели посещают их бесплатно.

И снова Мария не сообщила Сэму ничего нового. Остановившись у стеклянной двери, она заглянула в зал:

– Кажется, сейчас там как раз начался перерыв, так что мы можем войти.

Аудитория ничем не отличалась от других подобных залов. В одном ее конце была сцена, в другом небольшая кухня, а посередине длинные ряды складных стульев. Одну стену украшали картины художников-любителей, фотографии и объявления, окна на противоположной стене выходили в заросший деревьями двор, а тропинки под ними бежали к увитому виноградом бельведеру.

Все это произвело впечатление на Сэма, но не на дядю Джо, который, нахмурившись, смотрел на несколько десятков людей, сидевших за столом, уставленным чашками с кофе, кружками с пуншем и всевозможными угощениями.

– Одни старики, – проворчал Джо.

– Как вы думаете, я могу утащить чашечку кофе и булочку? – спросил Сэм.

– Разумеется, – ответила Мария. – Здесь всего хватает. А поскольку перед ними только что выступал диетолог, то они будут есть гораздо меньше, чем обычно.

Однако, как ни странно, пожилые люди от души набрали себе всяческих угощений. Сэм направился к столу, Джо с Марией остались сзади.

Женщин было в два раза больше, чем мужчин, и они первыми обратили внимание на Сэма, который поздоровался с ними и представился гостем.

Он получил немало добрых улыбок и приветствий, но одна седовласая дама в черном свитере и брюках внимательнее остальных молча приглядывалась к нему. Дама была высокой и стройной, на ее левой руке сверкал огромный бриллиант, из-за которого ей, должно быть, было нелегко поднимать чашку с кофе.

Сэм начал задавать вопросы о собраниях, темах для обсуждения, об обычном числе присутствующих, а в конце спросил, как зовут человека, собравшего группу.

– Ее имя – доктор Шарлотта Гамильтон, – ответил один из мужчин. – Она у нас умница. Знаете, мне раньше и в голову не приходило, что я буду заниматься групповой терапией, но, как ни странно, это оказалось не так уж глупо. Если, конечно, все хорошо организовать.

Несколько мужчин и женщин согласно закивали. Дама в черном стояла чуть в стороне и смотрела на Сэма с таким видом, с каким обычно смотрела на него мать, когда начинала подозревать, что ее сын замышляет что-то не очень хорошее.

– Я надеялся, что смогу убедить моего дядю вступить в общину, – объяснил Сэм, кивком головы указав на стоявшего позади него Джо. Тот был так поглощен историей, которую рассказывал Марии, что даже не заметил этого. – Вообще-то я встречался с доктором Гамильтон, – добавил Сэм, недоговаривая, разумеется, главного. – Не уверен, что она в восторге от новых лиц. К тому же дядя Джо временами бывает просто невыносим.

Все сразу стали разубеждать его, уверяя, что доктор Гамильтон – чудесный, открытый человек. Без сомнения, они знали ее с той стороны, о существовании которой Сэм и не подозревал.

Женщина в черном по-прежнему не сводила с него глаз, всем своим видом выражая согласие с тем пожилым господином, который назвал Шарлотту умницей.

Дама в белом, тот самый диетолог, что вела сегодняшнее собрание, отпила фруктового напитка и сказала, что пора продолжить занятие.

Только Сэм собрался спросить, сможет ли он задать им еще несколько вопросов после лекции, как женщина в черном наконец-то заговорила:

– Я бы хотела перекинуться с вами парой слов. – И, не дождавшись согласия Сэма, направилась к дальней двери, которая вела на улицу.

Когда они отошли довольно далеко от здания, дама в черном повернулась к Сэму:

– Думаю, вы меня не узнаете.

Он внимательно посмотрел на очень привлекательную пожилую женщину лет семидесяти. Ее коротко подстриженные волосы были аккуратно уложены, на гладкой коже почти не было морщин, однако ее прозрачность и сухость выдавали преклонный возраст.

– А я должен вас узнать? – Сэм удивленно поднял брови.

– Мое имя Стелла Дуган. – Она подождала мгновение, словно ожидая, что он ее узнает. – Я была у доктора Гамильтон в клинике в то же время, что и вы.

Закрыв глаза, Сэм вспомнил ее – в другое время и в другом месте.

– Вы одна из тех, кто выглянул из-за дверей смотровых, – проговорил он.

– Так и есть. – Она указала глазами на окна. – Как и Уолтер Фэрроу. Но у него зрение хуже моего, он вас не узнал, хотя, по-моему, что-то заподозрил.

– Я могу объяснить…

– Не стоит, – перебила его дама. – Я же не дура. И не думайте, что я осуждаю вас, молодой человек. За свои семьдесят лет я уже столько всего видела и слышала, что могу достаточно достоверно судить о том, в каких отношениях находятся люди. – Ее глаза на мгновение потемнели. – И знаю, когда кто-нибудь из них бывает обижен, а когда – нет.

– Шарлотта чувствовала себя обиженной, – заметил Сэм.

– На что же она обиделась? На то, что сказала, или на то, что сделала? Полагаю, вы кое-что делали вместе.

Сэм в замешательстве смотрел на нее. Признаться в чем-то, даже не упоминая того, что произошло в первой смотровой, означало бы предать Шарлотту. С другой стороны, она сама уже натворила немало, устроив сцену в коридоре, так что ни о каком предательстве и речи быть не могло.