Все примолкли, переваривая новости.

– А что за операция? Чтобы захватить его? – поинтересовался с видеоэкрана боец с одной из конспиративных квартир.

– Это может оказаться невозможно. Он будет биться до последнего. Приоритет – минимизировать сопутствующий ущерб. И нам помогут. «Иммари Секьюрити» предложила одолжить своих людей. Им известно о ситуации, и они хотят локализовать ее не меньше нашего. Похоже, мишенью своей вендетты Дэвид избрал «Иммари». Нам известно, что он захватил в плен ученую, работающую над проектом, финансируемым «Иммари». Она может быть соучастницей заговора – или же являться жертвой его планов, мы пока не знаем. План заключается в том, что нужно вернуть эту женщину – доктора Катерину Уорнер – и нейтрализовать шефа.

Комната сверхсекретной связи

Штаб-квартира отделения «Часовой башни»

Джакарта, Индонезия

Джош в тревоге ждал, когда же выяснится, правильна ли его гипотеза по поводу зашифрованного сообщения, которое передал ему Дэвид. Это была лучшая из идей Джоша. А вообще-то, единственная.

Он старался не пялиться на главный дисплей на длинной стене стеклянной комнаты. В течение последних тридцати минут экран сообщал одно и то же:

Джош бросил взгляд на два экрана рядом, показывающие видеотрансляциию от наружной двери и карту города с двадцатью четырьмя красными точками, обозначающими полевых сотрудников джакартской «Часовой башни». Он даже не знал, какой экран нервирует его больше других. С равным успехом они могли бы быть цифровыми табло, отсчитывающими секунды, оставшиеся до его смерти и некой ужасающей, неведомой катастрофы… А главный экран по-прежнему сообщал просто «Поиск…».

Неужто поиск может отнимать столько времени? Что, если он теряет время попусту?

Но этим его поводы для тревоги не исчерпывались. Джош бросил взгляд на полевой чемоданчик, оставленный Дэвидом на столе. Встав, он схватил чемоданчик, но, когда поднимал его, нижняя крышка отвалилась. Пистолет и ампулы с цианидом вывалились на стол, нарушив тишину стуком и дребезгом. Этот звук перекатывался по комнате, казалось, часами. Наконец Джош схватил пистолет и две ампулы. Руки его тряслись.

Гудок, донесшийся от стены, отвлек его от переживаний. Большой дисплей сообщал:

Пять результатов!

Усевшись за стол, Джош начал манипулировать беспроводной клавиатурой и мышью. Три результата из «Нью-Йорк таймс», один из лондонской «Дейли мейл» и один из «Бостон глоуб».

Может, он и прав. Едва увидев имена и даты, Джош первым же делом подумал: некрологи. Некрологи и колонки объявлений – шпионская классика: оперативники после Второй мировой войны обычно использовали их для передачи сообщений по шпионским сетям на всей планете. Это старая школа, но, будь сообщение передано в 1947 году, метод был бы вполне приемлем. Если сие правда, этой террористической сети свыше шестидесяти пяти лет. Напрашивающиеся выводы Джош пока отодвинул на задний план.

Он посмотрел на шифрованное сообщение, переданное ему Дэвидом:

И переключился на результаты поиска. Скорее всего, террористы используют одну газету – ту самую, которая доступна в городах по всему миру. И «Нью-Йорк таймс» – наиболее вероятный кандидат. Даже в 1947 году можно было подойти к газетному киоску в Париже, Лондоне, Шанхае, Барселоне или Бостоне и купить сегодняшний экземпляр «Нью-Йорк таймс» вкупе с платными некрологами.

Если некрологи – шифрованные сообщения, они должны быть как-то маркированы. Джош увидел это в ту же секунду – каждый из некрологов в «Таймс» включал слова «часы» и «башня». Он откинулся на спинку стула. Возможно ли, чтобы «Часовая башня» была настолько старой? ЦРУ официально основали лишь после принятия Закона о национальной безопасности 1947 года, хотя предшествовавшая ей организация – Управление стратегических служб – была создана во время Второй мировой войны, в июне 1942 года.

К чему террористам упоминать «Часовую башню»? Может, они сражались с нею уже тогда – в 1947 году, шестьдесят шесть лет назад?

Нужно сосредоточиться на некрологах. Должен же быть способ их расшифровать. Идеальная шифровальная система опирается на вариативный шифр: единого ключа, позволяющего расшифровать любое сообщение, просто нет. Каждое сообщение содержит собственный ключ – что-то простое.

Джош открыл первый некролог, датированный 12/4/1947:

Адам Джонс, покинув Гибралтар, скончался. Работы этого мастера британцы считают выдающимися. Его нашли почившим в мастерской. Бренные останки будут преданы земле возле незабвенной усопшей жены. Выбор участка они осуществили вместе. Ждем желающих проститься. По поводу указаний пути обращайтесь письменно.

Сообщение где-то здесь. Каков же ключ? Открыв другие некрологи, Джош пробежал их взглядом в надежде наткнуться на какую-нибудь подсказку. В каждом некрологе указывалось местоположение, причем в самом начале текста. Он проверил несколько возможностей, переставил несколько слов, а потом сел и задумался. Некрологи написаны коряво, будто слова высосаны из пальца. Или втиснуты, словно автору приходилось использовать эти слова. Порядок, интервалы… И тут он увидел. Имена и были шифром – длина имен. Это вторая часть кода.

Некролог от 12/4/1947 посвящен Адаму Джонсу. 4/5. Имя состоит из четырех букв; фамилия – из пяти. Если взять четвертое слово некролога, а затем отсчитать пять слов, следующих за ним, и повторить процедуру, это даст предложение.

Джош изучил некролог заново:

Адам Джонс, покинув Гибралтар, скончался. Работы этого мастера британцы считают выдающимися. Его нашли почившим в мастерской. Бренные останки будут преданы земле возле незабвенной усопшей жены. Выбор участка они осуществили вместе. Ждем желающих проститься. По поводу указаний пути обращайтесь письменно.

Вкупе сообщение гласило:

Джош несколько секунд созерцал сообщение, не видя, что из него следует. И не представляя, что оно означает. Проведя поиск в Интернете, нашел несколько результатов. Очевидно, британцы нашли останки в Гибралтаре в 1940-х, в природной морской пещере под названием «Пещера Горхема». Но кости принадлежали не человеку, а неандертальцу – и радикально изменили представления ученых о неандертальцах. Наши доисторические собратья на самом деле были отнюдь не просто архаичными пещерными жителями. Они строили жилища. И разводили огромное пламя в каменных очагах, готовили овощи, владели устной речью, создали пещерную живопись, погребали своих усопших с цветами и изготавливали совершенные каменные орудия и посуду. Кости в Гибралтаре также изменили представление о хронологии неандертальцев. До гибралтарской находки неандертальцев считали вымершими около сорока тысяч лет назад. Неандертальцы в Гибралтаре жили приблизительно двадцать три тысяч лет назад – куда позже, чем считалось ранее. Вероятно, это место стало последним оплотом неандертальцев.

Какое отношение может иметь древняя неандертальская цитадель к глобальной террористической атаке? Возможно, другие сообщения смогут пролить на это какой-то свет. Открыв второй некролог, Джош расшифровал и его.