Мы даже непонимаем, как трудно мы живем. Как много и постоянно мы ощущаем. И это нетолько боль. Ощущений много, большинство из которых мы не замечаем. Мы к нимпривыкли. Это и собственный вес, какой бы он ни был, и постоянная работадыхания, сердца, внутренних секреций, да и мало ли чего! Человеку всегдатрудно. Но он привык к этому и страдает, только когда очень трудно, невыносимоили больно. Это можно понять только после смерти. Становится невообразимо,восторженно легко. Только сейчас понимаешь – в каких оковах, в каких кандалахжил всю жизнь!

   Разразиласьстрашная гроза. Первая за все лето. Люди разбежались – кто куда. Под проливнымдождем остались только Венеслава, обмывающая струями ливня и слез его тело, иВеликий Каган Хазарии, с терпеливой свитой за спиной.

   Михаилподошел к своему безобразному телу. Полюбовался Венеславой. По ее мокрымволосам струилась вода. Она была чиста и красива. И вообще все вокруг сталочистым. Ливень смыл все нечистоты, всех мух, всю грязь и кровь. С берега вВолгу неслись мутные, пенные потоки.

Гроза быстропрошла. Сильные грозы всегда быстро проходят, одним мощным порывом наводя вприроде порядок. Это немощные, моросящие дожди канючат, канючат часами и даженеделями, как плохой работник, который всех утомит, измотает своей работой так,что его больше никто никогда не пригласит. А у хорошего работника в руках всегорит, раз-два – и готово! Все довольны, приходи еще поработай, мил-человек!

Каган стоял исмотрел в мутную воду. Она стала рыжей, как Мордахей из Итили, от смытой сберега глины и мусора. Подошел посыльный и доложил, что прибыл гонец с письмомот Шамуила. Каган безразлично взял грамоту и вскрыл печать. Шамуил писал, чтосо славой прошел по всем лесам до самого города Мурома, где живут русы. Русы жевступились за мордву, объединились с ними, и произошла великая сеча. Шамуил жаловался,что на конях в лесу воевать трудно, а русам и мордве, казалось, деревьяпомогают. Но отважный Шамуил наказал русов, сжег Муром, правда, его войско таеткак снег, спустившийся с горы в долину. Русы и мордва нападают каждый день иуходят в лес, трусливо боясь встретиться с ним, Шамуилом, в открытом бою. Нетот них нигде покоя! Поэтому Шамуил просит своего брата Кагана оказать емупомощь и выйти навстречу с войском, чтобы дать им возможность увидеть еще разродные горы.

Каган сел накорточки и закрыл лицо руками. Господи! За что ты не со мной! Почему неблагословляешь ни один мой шаг? Почему награда мне от тебя – неудача! Неудачана каждом шагу! Я борюсь, жму, ломаю ее справа, а она подступает слева! Я давлюее слева, а она бьет сверху, снизу, со всех сторон! Господи! Почему ты оставилнарод свой так надолго! Но ведь не навсегда? Господи, ведь не навсегда?

Он бросилграмоту Шамуила в мутную воду. Река подхватила ее и вместе с остальным мусоромпонесла вниз по течению. Шамуил разбит. Это было ясно. Муром сожжен! Значит, намир с русами можно было уже не рассчитывать! И зачем только я связался с этимбараном Шамуилом! Почему, Господи, мне все время приходится иметь в союзникахглубоко противных мне людей и народы? А любимых – распинать! Почему у меня нетни с кем искренней дружбы и настоящего доверия? Почему я так одинок? Мнеприходится ублажать это животное – Шамуила, изображать свое восхищение им, свойвосторг от каждой его дикой выходки для того, чтобы укрепить себя его бандой.Но он принес мне только вред! Один вред и больше ничего!

И Булгарияспит и видит разгром Каганата, только ждет, терпеливо ждет ее гибели. Разве этокому-то непонятно? Но и с булгарами приходится целоваться, обниматься, как ссамыми любимыми друзьями! А эти русы! Для чего я их кормлю, пою и ублажаю? Чтоя получил от этих скотов взамен? Мир с ними? Да нет ни какого мира! Союз? Данет и союза! И уже никогда не будет! В результате я потерял много воинов, всехчеркасов, вообще всех христиан в армии! За что я плачу такую цену! И все этиясы, косоги, половцы, армяне, картвелы, персы, все-все-все кругом – враги ивраги! Почему, Господи, ты создал столько врагов для народа своего, и не создални одного друга! Когда же это кончится? Неужели же так будет всегда?

Каган встал,сел на коня и обреченно бросил Беку:

– Поднимайвойско, мы – уходим…

Михаилаокликнули по имени. Он обернулся и увидел множество людей. Он узнал в нихчеркасов. Впереди шел Тимофей. Он обнял Михаила:

   – Ну вот,мы и встретились опять!

   –Здравствуй, Тимофей!

   – Это тыздравствуй, а мне здоровье уже ни к чему.

   – А мне-тооно зачем?

   – Твой путьеще не закончен.

   – Ноя же умер!

   – Это былане твоя настоящая смерть.

   – Постой,постой, а чья же тогда?

   – Разве тызабыл, где ты живешь? Тебе предстоит вернуться к себе. Сейчас умерло твоевременное тело, которое было собрано по проекту твоей души в нашем веке. Нотвое настоящее тело еще живет и прекрасно себя чувствует в твоем времени.

   – Какаядосада… Значит, предстоит еще раз умирать?

   – Может,даже не один раз. Вы, троянцы, народ крепкий, – засмеялся Тимофей. – Пойдем, мыдолжны проводить тебя.

   – Куда?

   – Туда,откуда ты пришел.

   – А чтобудет с Каганом, Венеславой, Ратко? Что будет с ними?

   – Каган уйдетк себе в Итиль, они быстро соберутся и сойдут вместе с мусором вниз по течению.Буквально на следующий день из лесов вырвутся остатки банд Шамуила и перережутпьяных русов. Венеслава в это время убежит проверить Захарию на дальнемостровке, поэтому ее не найдут. Через год молодой русский князь Святославсоберет огромное войско, состоящее из всех народов Руси, включая мордву,мещеру, весь, мурому, чудь и многих-многих других, и пойдет по Волге в Хазарию.К этому времени из нее бегут практически все народы, особенно крещеные, потомучто на христиан будут гонения, как на агентов Византии. И вообще Каган лишитсяпочти всех союзников, потому что он отделил себя, объявив, что его вера толькодля иудеев. Кому захочется существовать вместе с тем, кто будет говорить – этоне для вас? В результате Святослав легко разгромит Великий Каганат, да так, чтоо нем вообще забудут на многие века. Никто так и не встанет на его защиту.

Венеслававылечит Захарию и спрячет его от русов в заволжских лесах. Он хоть и плохо, нобудет ходить и кое-что делать изуродованными руками. Будет ловить рыбу, ставитьсилки на зверей. Потом они вернутся на это место, чтобы ухаживать за твоеймогилой. Здесь и поселятся. Русы их не будут трогать, потому что дети Захариистанут русскими, а он будет безобидным калекой. К тому же почти все русы черезнесколько лет тоже крестятся. У них будет много детей и потомков. И ты в ихчисле.

   – Венеславаи Захария – мои предки?

   – Да,Михаил, ты спас собственного прапрапрадеда.

   – Тыговорил, что не знаешь – простится ли его грех, спасется ли он?

   – Теперьзнаю – спасется!

   – Почему?

   – Для этогобыла необходима плата. Ты за него расплатился.

   – Я страдалза Захарию?

   – При чемтут Захария? – с досадой в голосе воскликнул он. – Отвыкай ты от вашегоэгоистичного отношения к жизни! Как будут говорить в ХХ веке: «это мелкобуржуазныезамашки!», – улыбнулся Тимофей. – Ты пострадал за весь свой род, за всех своихпредков и потомков, за себя прежде всего. Да и вообще – за все человечество,так как это – единый организм. Вот, если хочешь, посмотри на Венеславу – какаяона стала!

   Ободранный,загаженный берег, где только что был хазарский лагерь, вдруг преобразился,покрылся густыми кустами и деревьями. Откуда ни возьмись, на буграх появилисьдеревянные избы. Целая деревня! На воткнутых в песок кольях сушились сети, которыетут же латали разновозрастные мальчишки. Большой пожилой мужик, с черной, какуголь, головой и седой бородой, как-то неуклюже смолил перевернутую лодку, переваливаясьс ноги на ногу. Из ближайшего перелеска послышалась звонкая девичья песня. Лихозапевала какая-то голосистая девка, дружно и сложно подхватывали другие. Вот певицыстали выходить из зарослей на луговину в разных местах. Все они были одеты в белыельняные платья с красными вышивками, а за спинами у них были берестяные лукошкис ягодами. Последней вышла пожилая крепкая женщина. Девки дождались ее и пошливсе вместе, шумно чего-то обсуждая и смеясь. Не доходя до деревни, они свернулис дороги и поднялись на невысокий курган, на вершине которого стоял ветхийдеревянный крест. Михаил его узнал, это был тот самый крест, на котором онстрадал, и даже на перекладине еще торчал гвоздь с прибитым перстнем! Пожилаяженщина присела к основанию креста и прислонилась к древесине щекой. Совершеннотак же, как тогда, когда на нем был прибит он, Михаил. Он узнал ее – это былаВенеслава!