– Я – шотландец, лейтенант, – ответил он слегка обиженно. – Мой дед был горцем.

– Рада за него. Так о чем песенка?

– О женщине, которая слишком много пьет.

– Пьет? А не ест?

– Пьет, – повторил он. – Это у ирландцев в крови.

– Черт! Впрочем, половина этих заведений – пабы, – сообщила Ева, заглянув в список. – Нужно будет, пожалуй, начать с ирландских пабов.

– Для этого вам понадобится отряд человек в двадцать, – обнадежил ее Макнаб и вернулся к своей работе.

– Вы своим делом занимайтесь, – посоветовала Ева. – Пибоди, нужны названия и адреса. Полицейский с дисками из Тауэрс прибыл?

– Ожидается с минуты на минуту.

– Отлично. Давайте разделим список по районам. Мне – юг и запад, вам – север и восток. – Пибоди вышла, и Ева снова обратилась к Макнабу: – Результат мне необходим как можно скорее.

– Скоро не получится. – Он сосредоточенно смотрел на экран. – Пару кодов я проверил. Ничего. Теперь я проверяю следы последнего разговора. На это уходит довольно много времени, но этот способ – самый надежный.

– Постарайтесь все-таки побыстрее, – резко сказала Ева. – И, как только что-то обнаружите, немедленно свяжитесь со мной.

– Ох уж эти женщины! – пробормотал он, когда дверь за Евой закрылась. – Вечно требуют чуда…

По дороге к медэкспертам Ева заглянула в десяток баров и обнаружила двух владельцев заведений и трех работников, живших там же – в помещении за баром или этажом выше. Припарковав машину в подземном гараже, она позвонила Пибоди:

– Есть новости?

– Двоих нашла. Правда, боюсь, моя форма теперь будет вечно вонять сигаретами и виски, – брезгливо поморщилась Пибоди. – Оба уверяют, что знать не знают Томаса Бреннена и врагов не имеют.

– Ага, у меня все в том же духе. Продолжайте поиск. Времени у нас катастрофически мало.

Ева вышла из гаража и, не задерживаясь в вестибюле, направилась в морг.

Здесь было прохладно и в воздухе витал едва ощутимый запах смерти. Стальные двери закрывались герметично, но смерть всегда найдет способ напомнить о себе.

Бреннена она оставила в помещении Б, и, поскольку было маловероятно, что он куда-либо переместился, туда Ева и направилась, предъявив на сканирование свой значок.

На табло над дверью зажглась надпись: «Идет вскрытие тела. Войдя в помещение, соблюдайте правила безопасности». Щелкнул замок, дверь отъехала в сторону, Ева вошла и увидела доктора Морриса. Он доставал мозг Бреннена из открытой черепной коробки.

– Прошу прощения, Даллас, я еще не закончил. Сегодня с утра поступило несколько непредвиденных клиентов. Люди, судя по всему, просто умирают от желания сюда попасть.

Своеобразный юмор патологоанатомов уже давно не шокировал Еву.

– Что вы можете сказать? – спросила она.

Моррис взвесил мозг и опустил его в чашу, наполненную какой-то жидкостью.

– Это был вполне здоровый мужчина. Когда-то перенес перелом берцовой кости. Она срослась хорошо. Последний раз принимал пищу примерно за четыре с половиной часа до смерти. По-видимому, ланч. Говяжий бульон, хлеб, кофе. В кофе было кое-что подсыпано.

– Что именно?

– Слабый транквилизатор. Скорее всего, он просто почувствовал легкое головокружение. – Моррис включил компьютер и стал заносить в него данные, продолжая одновременно говорить с Евой. – Сначала ему отсекли руку. Даже несмотря на наличие транквилизатора в крови, это должно было вызвать болевой шок и значительную потерю крови.

Ева вспомнила забрызганные кровью стены. Впечатление было такое, будто кто-то открыл огнетушитель, заряженный кровью.

– И он не потерял сознание?

– Тот, кто это устроил, остановил кровотечение – прижег рану.

– Каким образом?

– Думаю, паяльной лампой. – Моррис поморщился. – Грубая работа. Видите эти обуглившиеся участки кожи?

– О, господи! – пробормотала Ева и по привычке засунула руки в карманы. – Я не понимаю, почему он не сопротивлялся. В квартире почти нет следов борьбы.

– Он не смог бы бороться и с полудохлым тараканом. Его приковали за вторую руку. И напичкали смесью адреналина с дигиталисом – сердце у него работало, он был в сознании. – Моррис тяжело вздохнул. – Поработали на славу. Смерть долгая и мучительная. А вот это я нашел у него в желудке вместе с остатками ланча, – сказал он, показав на металлический поднос.

Там лежал небольшой плоский предмет – ослепительно-белый, с зеленым рисунком.

– Трилистник клевера, – пояснил Моррис. – Считается, что он приносит удачу. У вашего убийцы было весьма извращенное чувство юмора. А этот странный силуэт на другой стороне – о нем я знаю не больше вашего.

На обратной стороне был нарисован овал с расходящимися концами.

– Я это заберу. – Ева положила талисман в пластиковый пакет. – Я собираюсь проконсультироваться с доктором Мирой: надо составить психологический портрет преступника. Она с вами свяжется, если будет необходимо.

– Мне всегда приятно работать и с ней, и с вами, лейтенант.

Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул служитель морга.

– Прибыла миссис Эйлин Бреннен. Она хочет видеть тело мужа.

– Проводите ее ко мне в кабинет. Я сейчас подойду. – Моррис обернулся к Еве. – Не стоит показывать ей беднягу в таком виде. Вы хотите с ней побеседовать?

– Да.

– Можете расположиться в моем кабинете. Тело будет готово через двадцать минут.

– Благодарю. – Ева шагнула к двери.

– Даллас!

– Да?

– Я обычно не употребляю напыщенных выражений… – Он замялся. – Но, думаю, другие слова тут просто не подходят. Тот тип, который это сделал, – воплощенное зло.

Слова Морриса еще звучали у Евы в ушах, когда она увидела Эйлин Бреннен. Это была изящная, миниатюрная женщина. Она не плакала, но лицо было мертвенно-бледным. Руки у нее не дрожали, но она не знала, куда их деть. Она теребила золотой крест на длинной цепочке, оправляла подол юбки, приглаживала свои вьющиеся светлые волосы.

– Я хочу видеть обнаруженное вами тело. Я настаиваю. Это мое право.

– Вы его увидите, миссис Бреннен. Но прежде я бы хотела с вами побеседовать. Прошу вас, окажите нам такую услугу.

– Но как я могу быть уверена, что это он, мой Томми, пока я его не увидела?

Еве нечем было ее утешить.

– Миссис Бреннен, тело вашего мужа опознано. Отпечатки пальцев, ДНК, свидетельство швейцара из Лакшери Тауэрс. Мне очень жаль, но ошибка исключена. Прошу вас, сядьте. Могу я вам что-нибудь предложить? Стакан воды?

– Я ничего не хочу. Ничего. – Эйлин села, нервно сжимая руки. – Он должен был сегодня прилететь к нам в Дублин. Сегодня. Он задержался в Нью-Йорке, чтобы доделать какие-то дела. Вчера собирался ночевать в Лондоне, а сегодня – к нам…

– Значит, до сегодняшнего дня вы его не ждали?

– Нет. Вчера вечером он не позвонил, хотя и собирался, но мы решили, что он был занят. – Она открыла сумочку, снова закрыла, и так несколько раз. – Я не придала этому значения. Не придала! – повторила она и стиснула в ладони крестик.

– Вы не пробовали с ним связаться?

– Мы с детьми после ужина пошли на аттракционы, домой вернулись поздно. Мейз раскапризничалась, я ее уложила и сама легла спать, потому что тоже устала. Я даже не подумала, почему Томми не позвонил из Лондона…

Ева села в одно из кресел напротив.

– Миссис Бреннен, вы можете рассказать мне, по какому делу ваш муж задержался в Нью-Йорке?

– Я об этом почти ничего не знаю, я вообще ничего не понимаю в бизнесе. Я занимаюсь воспитанием детей, слежу за домами – в Дублине у нас их три. Есть еще загородный дом на западе Ирландии. Про бизнес я ничего не знаю, – повторила она дрогнувшим голосом.

– Понятно. Скажите, ваш муж никогда не говорил, что ему кто-то угрожает?

– У Томми нет врагов. Его все любят. Он такой светлый человек, такой добрый… Можете спросить у его знакомых. – Она наклонилась к Еве и пристально на нее посмотрела. – Понимаете, почему я думаю, что вы ошиблись? Никто не стал бы причинять зло Томми. И служба безопасности в Лакшери Тауэрс первоклассная. Поэтому мы и купили там квартиру. В Нью-Йорке небезопасно, и Томми хотел, чтобы мы с детьми были надежно защищены.