9 сентября – Юлиана Слащева. Компромат на неё кто – то слил, мол, английская шпионка. Потом – оперативное письменное самооправдание. Международный день красоты, ага. И 21 сентября – день рождения Лужкова. Тоже компромат.

– Компроматище, я бы сказала. Сляпали, правда, как – то топорно очень, на скорую руку.

– Согласен. И снова самооправдание, вернее, попытка. Тоже мне, Международный день мира, называется.

– Как думаешь, кто будет новым мэром?

– Я тебе что, политолог? Как пиарщик скажу, что точно не Навальный и не Лебедев – это креатуры, виртуалы, если угодно, персонажи. Продуманные, долгосрочные, честные, с биографиями, но – креатуры. Посмотрим. Самому интересно. Но Лужков силён, да? До последнего держался, противостоял, пока указ Главного не вышел. А то так бы и сидел ведь. Но, если ты президенту не подчиняешься, кто тогда у нас вообще хозяин. Отмечу, что указ президента – последний мирный шаг. Потом были бы танки.

Геннадий с тайным умилением пялил очи на пробку в Москву. Проехали улицу Звёздную. Потом – поворот на населённый пункт «Горбово», турбаза «Медвежьи озёра». Вера Марковна не удержалась от комментария.

– Вот это я понимаю, дорога для правильных людей. Звёздная – звёзды, Горбова – горбатятся, Медвежьи озёра – по – русски горбатятся, работают. А то я тут недавно, когда в планетарий ездила в Калугу – «Чириково», «Бабёнки», «Косовка», «Бухловка». То есть ты понял, да?

– Да уж. Там, по – моему, где – то на этой дороге посёлок элитного отдыха «Вороново», – Геннадий один раз отмечал там день рождения кого – то из банкиров.

– Не помню, может быть. А знаешь, как классно в Калуге! Я даже успела в планетарий сходить.

О планетарии Геннадий Петрович хотел узнать, но не сейчас, а позже и подробнее. Он и самолично там хотел побывать – новый клиент, Калужский завод транспортного машиностроения, он же Завод № 1, он же Чугунолитейный. Но не поехал – пошёл как раз в магазин одежды одеваться, задержался, потом встал в пробку и понял, что «никто никуда не едет».

– Смотрела «Край»? – Геннадий перевёл разговор на более лёгкую тему. – «Край, край, прямо как «плачь!» в переводе с английского», – подумал Геннадий Петрович.

– А ты когда успел посмотреть? Когда я в Калугу ездила что ли? Ну, молодец! И чего там, интересно?

– Сляпали дико: ни сюжета, ни концовки. Лажа. Спонсор кто – видела? Так что всё остальное неважно. Обыграли ассоциативный ряд и харэ, над сценарием еще париться. Делать нечего.

– А я слышала от Михаила Козырева по радио, что хороший фильм.

– Он там музыкальным продюсером был.

– Всё понятно – подписался.

– Наши фильмы, особенно при коммерческой поддержке, – бездушное тупое гониво. Нет, как бизнесменов я их уважаю – и заказчиков, и исполнителей. Но бизнесмен – не творец. И фильмы получаются просто лажовые.

– Я думаю, всем бы хотелось иметь постоянных клиентов вроде государства. Вот они и имеют друг друга. Но с другой стороны, это расслабляет: над качеством не думаешь совершенно. Исключения редки: например, «Обитаемый остров». Остальное – «Девятая рота», «Бульба», «Предстояние», ну, ты сам понимаешь.

– Да мне и «Остров», который фантастика, так, на любителя.

– Я предпочту русскую литературу зарубежной. Но кино: я предпочту нашему – зарубежное, как хочешь.

– А советские фильмы?

– Эти вне конкуренции, – согласилась Вера Марковна.

«Актёры всегда при деле, в любой кризис. Ты паришься над заказами, ищешь, выкручиваешься. Потом видишь – бац! новый фильм! И понимаешь, что снимали его, когда все без работы сидели. А эти, актёры, ничего, кучеряво – работали. Что они ещё делали. Везёт им, конечно, с одной – то стороны», – но эту диалектику Геннадий из головы решил не выносить, тяжело, и так, чуть в бизнес – тематику не снесло, тяжело на такие темы с похмелья – то.

Тем временем приехали. После водителя – охранника выбрались из бронированной капсулы «Ягуара»: «Чисто», – «Ещё бы было нечисто. Бережённого Бог…»

Нет, сидеть за городом и знать, что рядом ходит, а может и рыщет, вовсю отстреливая невинных, убийца, было как – то противно, некомфортно. Бизнес стоит, мысли в голову не идут. Геннадий пришел к выводу, что надо нанять детективное агентство, тем более что недавно ему настойчиво советовали эти услуги деловые партнеры. Да и на лобовом стекле при парковке в центре Москвы их визитки не раз появлялись.

Геннадий порылся во внутренних карманах пиджака – визиток от «Доброго Шэрлока» нашлось целых две. На самом же деле, на визитке значилось «King[2] Sherlock». Вчитался бы Геннадий в визитку получше, возможно, и не было дальнейшего развития событий. Геннадий не любил выскочек.

– Алло. Детективное агентство «Добрый Шэрлок»? – И не дождавшись ответа, продолжил, – Приезжайте, адрес – село Лёдово, это по Щелчку пятнадцать километров. Да – да, хорошо, ждем. Да, выезд оплатим. Спасибо.

– Посмотрим, что скажут. Но что – то я не верю детективщикам и вообще подрядчикам в таких деликатных делах. Самим можно попытаться разобраться. – Вера Марковна включила ноутбук. – Сейчас я про них в Интернете прочитаю.

– Не думаю, что про них в Интернете что – то есть. Это неправда, что любой успешный бизнес без сайта никуда. У нас, сама помнишь, несколько клиентов вообще не знают, что такое электронная почта.

Тем временем расположились в рабочем кабинете. Геннадий Петрович заезжал в эту резиденцию очень редко – некогда. Раньше планировали здесь жить, но по Щелковскому шоссе надо выезжать слишком рано, чтобы проехать без пробок.

Пока ждали одного из добрых Шэрлоков, решили убраться, выпить и, если успеем, поиграть в го – давно хотели освоить эту игру, но после покупки мешка с похожими на камешки черными и белыми фишками год назад так к нему и не притрагивались.

Комнаты резиденции выглядели запустевшими, немного пыльными. Постели были не помяты и застелены наскоро, следов грязных ботинок не замечено – хорошо, значит, охранник дядя Ваня не пренебрегал добротой хозяина. Иван Иванович – дядя Ваня – был третий из охранников, сменившихся здесь. Предыдущие были моложе, но и наглее: по ночам спали в хозяйской постели, забывали убирать пустые бутылки из – под кровати, кого – то приводили, явно не вип – гостей. А дядя Ваня – местный житель, с недавнего времени вдовец. Он забыл слушать упреки соседей по селу, ему надоело отстаивать права на независимость – свататься и сватать приходили каждый день. И переехал. Семьдесят лет первого июля он отметил именно здесь, в резиденции – Геннадий разрешил – но при этом после юбилея было тихо и чисто.

Дядя Ваня, блестя лысиной и мелькая – в его – то годы! – клетчатой рубашкой, вызвался помочь. Хозяева не были здесь все лето, пыль накопилась, белье не застелено, но Вера Марковна помощь отвергла. Переоделась в спортивный костюм, (Геннадий сделал то же самое – за городом, на природе, важно сохранять физкультурную форму, хотя бы внешне – чтобы перед природой не было стыдно). Набралась в пластиковое ведро теплая вода, размешался порошок, распечатались полотенца для мойки полов, засучились рукава и пошло – поехало.

– Все! – Вырвалось у Веры Марковна. Она села на пол, включила телевизор.

Все блестело и сверкало. Уборочная рукотворная роса радовала глаз.

«… Напомним, вчера было совершено покушение на главу московской консалтинговой фирмы. Выяснились новые обстоятельства…»

Геннадий на время уборки выходил на воздух, поглазеть на бесстыжие полуголые деревья, взглянуть в глаза небу – почему оно снова так низко пало в эту прекрасную осень? Беседа с дядей Ваней всегда носила непринужденный характер, но не в этот раз.

– Ну, как, никто не беспокоил?

– Да нет. Собаку вот, суку, приютил. Скоро ощенится, не возражаете? Я топить их не буду – по селу разнесу.

– Да, пожалуйста. А подозрительного ничего не замечал? Никто не звонил, не наведывался?