Тем временем Арес по-прежнему сидел в своем бронзовом горшке. Чтобы снискать благодарность Геры, которая беспрестанно причитала о разлуке со своим любимым сыночком, Гермес, используя запасы своей ловкости, сумел сделать то, что было не под силу никому из богов: снять крышку с Аресова узилища.

Так ум освободил войну.

Арес в изнеможении и бешенстве вылез, оттолкнул свою сестру Гебу и тетку Гестию, которые хотели умастить его и перевязать, оттолкнул даже распростертые объятия своей матери и завопил так, что мир дрогнул:

— Где эти Алоады, где эти От и Эфиальт? Они мне дорого заплатят за то, что со мной сделали!

Не переставая орать, Арес потрясал копьем.

— Алоады, — сказал я ему, — в Преисподней. Их одолела твоя сводная сестра Артемида, которая родилась во время твоего заточения. Вот она.

Арес не выразил никакой особой признательности Артемиде, как, впрочем, и Гермесу. Его черные глаза метали во все стороны разъяренные взгляды.

— А кто получил награду за победу над гигантами?

— Твой брат Гефест, он теперь супруг Афродиты.

Любовные успехи часто служат для возмещения воинских неудач. Тот, кто был жалок в бою, бросается на приступы альковов, другой мстит за свои неудачи в роли соблазнителя, захватывая крепости. Гефест завоевал трофей в сражении; самым срочным делом для Ареса стало завоевание Афродиты, которая, надо признать, оказала ему весьма слабое сопротивление.

Конечно, если сравнивать красавца Ареса, с его выпяченной грудью, умащенными маслом мускулами, надменной поступью, и колченогого Гефеста, курносого, безобразного, вечно пахнущего потом и кузницей, то первый больше годится, чтобы польстить тщеславию и утонченным вкусам Афродиты. К тому же Афродита — пожирательница времени; она требует, чтобы любовник посвящал себя ей всецело. Однако Гефест с раннего утра до вечера был занят в своих мастерских, тогда как Арес, прокатившись утром в своей колеснице и метнув для упражнения пару дротиков, располагал долгими часами досуга. Он проводил их подле Афродиты, не стесняясь предаваться утехам прямо на ложе своего старшего брата.

Однако Гелиос, которому с высоты его колесницы видно все, стал свидетелем этого зрелища и возмутился. Вечером, завершив свой круг, он спустился под Этну и направился к Гефесту.

Между Гелиосом, нашим родственником по Урану, и моим сыном Гефестом существуют глубокое сходство и большая симпатия. Божественный огонь и солнечная энергия — одной природы.

Гефест отложил свой молот, вытер залитое потом лицо, ополоснул руки в чане с подземной водой и выслушал рассказ Гелиоса о том, как его обесчестили.

Гефест не закричал, не покраснел, просто задумался, опираясь на свои резные костыли; что-то похожее на слезы промелькнуло в его больших глазах; Он поблагодарил своего гостя и, еще более грузно, ковыляя сильнее, чем когда-либо, вернулся к своему горну.

Среди нас, богов и людей, обманутые мужья часто бросаются со своей бедой к первому встречному. Они Проклинают, стенают либо изрыгают пустые угрозы, словно находя убогую отраду в усугублении собственной смехотворности. Бедный Гефест со своим врожденным уродством и без того был слишком смешон. Ну что ж! Смеяться так смеяться, он перетянет насмешников на свою сторону.

И он выковал сеть столь тонкую, столь воздушную, Что никто бы и заметить ее не смог, но при этом такую прочную, что ее невозможно было порвать. Гефест прикрепил сеть к потолку своей супружеской опочивальни, вывел наружу нить, приводившую снасть в действие, и сделал вид, будто отправляется на Лемнос.

Арес, увидев, что Гефест удаляется, побежал к нему В жилище, где его уже поджидала Афродита.

— Иди ко мне, дорогой возлюбленный, иди ко мне, прекрасный Арес, приди на мое глубокое ложе.

Гефест, спрятавшийся в соседнем лесу, слышал их голоса; он дождался, пока начались стоны и вздохи, и накрыл любовников своей сетью. Потом, с треском разломав крышу своего дома, крикнул в облака:

— Зевс и вы, бессмертные, полюбуйтесь-ка на то, что потешит ваше зубоскальство! Афродита меня презирает, потому что я хромой, и предпочитает мне проворного красавца Ареса. Они как раз хлопотали, оскверняя мое ложе. Полюбуйтесь теперь, каковы они: совсем запутались, не могут даже оторваться друг от друга; полюбуйтесь, как они несуразно корчатся! Я освобожу их не раньше, чем эта потаскуха вернет мне все подарки, которые я ей сделал и которых она недостойна!

Богов, при виде Ареса, едва покинувшего свой бронзовый горшок и вновь угодившего в ловушку, при виде утонченной, надменной Афродиты, барахтавшейся на спине, словно лягушка, сотряс громовой хохот. И чем больше попавшиеся любовники вырывались, тем больше запутывались. А поскольку сеть была невидима, то непонятна была причина их рывков. Видно было только, как они калечат друг друга, уже начинают ненавидеть друг друга и попрекают друг друга за положение, в котором оказались. Боги все смеялись. Сколько измен похоже на эту сеть!.

Пришлось Аресу пообещать, что он возместит свадебные дары и драгоценности, чтобы Гефест согласился наконец снять эти силки. Афродита убежала на свой родной Пафос — остров возле Кипра, — чтобы спрятать там на какое-то время свой стыд. Арес отправился во Фракию.

Впоследствии Гефест так и не согласился принять обратно свою неверную супругу. Они вместе заседают в совете богов, но редко говорят друг с другом.

Арес неоднократно проводил время у Афродиты, и они часто показывались вместе. После такого громкого скандала они чувствовали себя обязанными предъявить миру образ великой страсти, но любовь их была показной, и они уже не находили в ней приятности, когда у них отняли удовольствие обманывать Гефеста. Арес говорил о конях, Афродита; о своих уборах. В шлеме Ареса Афродита искала зеркало; а Арес через плечо Афродиты высматривал реки, которые преодолеваются одним броском, и пыльные равнины, где даются сражения. Она скучала со своим любовником-солдафоном еще больше, чем с мужем-кузнецом.

У Ареса и Афродиты родился сын, которого назвали Эросом, по имени древнего Эроса доурановых времен. Правда, похожи Эросы лишь отдаленно. Этот второй Эрос вовсе не огромная любовь, великая изначальная космическая энергия, которая побуждает и миры, и мельчайшие частицы соединяться и воспламеняться, создавая новые атомы и новые вселенные. Второй Эрос под стать вашим мелким увлечениям. Он носит колчан, напоминая вам, что в ваших любовных похождениях есть кое-что от вооруженной стычки, так что некоторая часть ваших лучших сил утекает от вас через крошечные ранки, оставленные его стрелами.

У Ареса и Афродиты родилась также дочь Гармония, зачатая в один из их редких счастливых моментов. Соединяя в себе красоту и грацию родителей, она Не унаследовала их недостатков. Гармония воплотила их надежду, недостижимую мечту, иллюзию, за которой тщетно гоняются все неудачные пары.

И Арес в конце концов покинул Афродиту, изрядно ей надоев; у нее были другие любовники, у него — другие любовницы. В числе его порождений Страх и Ужас — спутники его небесного тела, которые стоят с ним в колеснице, правят конями и служат ему щитоносцами. Породил он и Распрю, которая подает ему дротики. Среди смертных Арес при случае оставляет после себя буйных сыновей, чаще разрушителей городов, чем основателей.

Если послушать Ареса, особенно перед тем, как он отправляется на битву, так он всегда победитель. Не верьте этому. Когда он вздумал напасть на Афину, которая тоже умеет, быть воинственной, она повергла его на колени. А когда позже он захотел схватиться с Гераклом, то вернулся на Олимп совсем жалким и окровавленным, с пронзенным бедром.

Ну почему столь красивая внешность заключает в себе жестокое сердце и свирепые желания? Ведь одно удовольствие смотреть, как Арес бегает, прыгает, мечет диск или толкает ядро, взнуздывает самого горячего коня и бросает его на препятствие. Почему бы ему не удовольствоваться этими здоровыми радостями атлета?!