Внезапно он остановился, весь просияв, потому что вдруг вспомнил, как отменить волшебство. И едва Лисонька опять было собралась кинуться ему на шею, Лесовик стукнул её кулаком по лбу, что-то пробормотав при этом. И всё. Лисонька сразу стала почти такой, как раньше. Только выглядела слегка обалдевшей.

— Уфф! — произнесла она слабым голоском, потирая лоб. — Что со мной случилось? Молния, что ли, ударила?

Пекка смотрел на Лесовика округлившимися глазами, затаив дыхание. Вот так фокус! В такое ни за что не поверишь, пока сам не увидишь. Выходит, Лесовик настоящий волшебник, как полагается!

— Вот это здорово! — воскликнул Пекка. — Такое волшебство нам очень даже кстати! Нет, нет, не спорь! — затараторил он, потому что Лесовик с испуганным видом уже собирался что-то возразить. — Я еще не придумал, как проникнуть в Волчий Замок, и… у тебя есть волшебный фонарик. Одновремеиыо сделать всех волков добрыми не удастся… мы опять можем попасть в плен… но… решение уже где-то совсем близко. Я это чувствую, мы придумаем! Нужно только пробраться в замок!

Филин даже очнулся от дремоты. Волчий Замок! Это были такие волшебные слова, что он тотчас встрепенулся, поднялся на цыпочки, осторожно сделал шаг-другой и затем исполнил изящный пируэт, чтобы показать, какие движения бывают в придворном танце. Он хотел ещё и взмахнуть крыльями, но они были накрепко скованы, и Филин остановился. Он застыл, понурившись, и только перья беспокойно топорщились.

«Ключ, ключ… — бормотал Пекка. — Ключ от медвежьей храбрости, ключ к решению задачи… Кто их найдет?»

— Подкрадёмся к Волку, пока он спит, и вздуем его как следует, — предложила Лисонька, покраснев до самых ресниц.

Впрочем, она могла смущаться сколько душе угодно — все остальные думали то лысо о ключе.

— Ну да, — сказал Филин, шевеля перьями, — совершенно верно, ключ! Кто освободит мои крылья? Я больше не могу! Всё моё искусство под угрозой из-за того, что я не могу летать, тренировать крылья!

Пека уставился на Филина, будто увидел его впервые в жизни. Потом подбежал к нему, подхватил и принялся кружить, выкрикивая, как какой-нибудь разудалый торговец лошпдьми:

— Хо-хо! Ого-го! Я придумал, я придумал! Ой, ведь я, Бесстрашный Пекка, придумал это!

И Филину ничего не оставалось, как покорно кружиться с Пеккой.

Голова у бедного Филина уже шла кругом, но неожиданно его освободил сигнал горна, раздавшийся из глубины леса. Пекка остановился как вкопанный. Горн протрубил снова, и прежде, чем они успели опомниться, на поляну из-за деревьев выскочил необычного вида волк. Пекка похолодел. Он лихорадочно думал: «Волк, наверное, не один… За ним следом придут остальные… и тогда волшебный фонарик вряд ли поможет. Как теперь быть?»

Но волк был так увлечён своим делом, что даже не взглянул в их сторону. На голове у него красовалась драная войлочная шляпа с разноцветными петушиными перьями сбоку. Размахивая блестящей трубой, он на ходу протрубил ещё разок. В его голове под шляпой билась одна-единственная мысль: «Ты глашатай Великого Волка! Ты несёшь известия обо всех его решениях и объявляешь их всем жителям Зелёновой Рощи!»

Вот он стоит на поляне, а перед ним, ясное дело, жители! И волк закричал что было силы:

— Внимание-внимание! Сейчас последует важное объявление! Всем жителям Зелёновой Рощи вместе и каждому в отдельности!

Тут Пекка догадался, что этот волк совсем не опасен, а даже наоборот. Пекка радостно кивнул и сказал:

— Здорово! Давай валяй. Мы все одно большое ухо!

Волк извлёк из кармана бумагу, откашлялся и задолдонил, как политик с трибуны:

— «Мы, Вевикий Вовк, гваф и бавон всего вовчево вода, выцарь Зевёновой Вощи… вововим во свевенья насевения…» — Тут волк сделал длинную паузу и зашуршал бумагой, потому что текст выглядел как-то странно. — Тут что-то такое… новомодное… компьютерный шрифт… — пробормотал он; потом громко продолжал: — «Вововим во свевенья, фто севовня вефером в Вовчьем Замке состоится правник-карнавав в фесть нового закона и в фесть того, фто феловефеский ветёныш пойман героифескими усилиями всей вовчьей стаи…» Я, между прочим, тоже участвовал! — похвастался волк, гордо поглядев на слушателей. — Итак: «Правник нафнётся в вевятнавсать ноль-ноль! Вобро вожаловать!»

Глашатай перевёл дух и посмотрел на них — горделиво и несколько выжидающе, поэтому Пекка вежливо поклонился и звонким голосом произнёс:

— Спасибо вам, уважаемый волк, за интересную информацию! Мы с удовольствием принимаем приглашение.

Волк даже поразился:

— Это нам без разницы, как вы принимаете… Всё равно все должны явиться! Я побежал дальше… спешу… надо всем успеть… — И волк направился было своей дорогой, но вдруг остановился и удивлённо воззрился на Пекку: что этот волкохран делает один в лесу? Волк не помнил, чтобы они когда-нибудь встречались. Он с опаской приблизился к Пекке и зашептал: — Ты что тут болтаешься? Волкам ведь запрещено иметь дело с жителями Зелёновой Рощи!

Пекка вздрогнул. Он начисто забыл и про волчью шкуру на плечах, и даже про то, что он, вообще-то, человек… Но слова как-то сами собой начали выскакивать у него изо рта — раньше, чем он успевал их подумать:

— Ш-ш-ш! Это военная тайна… Секретное задание… Я исследую настроения населения… ищу противников Великого Волка — такой получен приказ! И запомни: об этом молчок! Даже в замке — никому ни слова!

Волк посмотрел на Пекку с уважением.

— Понятно… — шепнул он, подмигивая. — Удачной охоты… Волчьей хваткой их! — И исчез между деревьями, будто его и не бывало.

— Уффф! — сказал Пекка, глядя вслед волку. Далекое дуденье горна доказывало, что это был не сон. — Уф, и струхнул же я!

— Разве ты тоже боишься? — изумился Медведь. — Я бы никогда не поверил.

Он как будто увидел Пекку совершенно другими глазами. Приятно, когда ты не один такой. Уловив сочувственный взгляд Медведя, Пекка смутился:

— Да ну, ерунда! Выкинь это из головы. Лучше послушайте, что я придумал!

Все окружили Пекку. Он заговорил совсем тихо, ведь у Великого Волка был чрезвычайно тонкий слух. К тому же в ветвях деревьев могла прятаться какая-нибудь пичуга, перешедшая на сторону Волка и готовая тут же насвистеть ему обо всём.

— У меня вот какой план, — зашептал Пекка. — Мы пойдём на карнавал, все вместе. Вас не узнают… Но мне нужно проникнуть в Волчий Замок, раньше вас. Через главные ворота входить нельзя — я слишком отличаюсь от других волков, при дневном свете они легко меня узнают… Волк, наверное, перед праздником будет спать — в конце зала или в своей комнате… Если бы мне как-нибудь удалось взобраться на крепостную стену, я смог бы незаметно доползти туда, где спит Волк…

— Погоди! — перебил Медведь. — А как же ты заберёшься на стену? Даже у меня это не получится, хотя я в два раза выше тебя.

— По верёвке, — нашёлся Пекка. — На такую высоту я уж как-нибудь взберусь!

Лисонька захихикала: она представила Пекку в волчьей шкуре, болтающегося где-то в воздухе. Но взгляд Лесовика был серьёзен.

— Неплохая мысль… в принципе. Но где ты возьмёшь верёвку? В Волчьем Замке?

— В магазине купим! — предложила Лисонька: она знала, что в магазине есть всё, были бы деньги… — Ой! — вспомнила она. — Денег-то и нет… этих новых, которые Волк напечатал… а магазины… — И она умолкла, сложив хорошенькие губки бантиком.

Медведь попытался что-то сказать, но Филин его опередил. Он давно уже нетерпеливо топтался на месте и теперь взволнованно объявил:

— Я знаю, где найти верёвку! У Лосихи! У неё много детей и всегда стирка… мы можем взять взаймы, а потом вернуть.

— Но они ужасно далеко живут! — вставила Лисонька.

— Да всего-то минут десять лёту, — презрительно бросил Филин. — Уж эти мне невежественные девицы!

— Ну так слетай! Слетай, сова несчастная! — Лисонька показала ему язык.

Филин сразу вспомнил про замок и цепь и помрачнел.

— Забудем про это, всё отменяется! — сказал он, решив, что следует подумать о чём-нибудь более приятном.