– Тридцать, – констатировала она. – Он убивает раз­ными способами, но символика остается неизменной. По­хоже, мы ненамного опоздали – Бейлис умер совсем не­давно. Мне нужен градусник, чтобы определить точное время смерти.

– Лейтенант, – сказал Рорк, протягивая ей требуе­мый инструмент, – похоже, прибыла ваша команда.

– М-м-м? – промычала Ева, беря градусник. Она уже и сама слышала приближающийся шум голосов. – Так, ладно. Можно считать, что здесь мы закончили. Бейлис умер час назад, – сказала она, взглянув на шкалу термо­метра, и с досадой добавила: – Мы опоздали всего на один час!

Она вылезла из ванны, и в этот момент в дверях по­явилась Пибоди.

– Лейтенант!

– Пибоди, проследи, чтобы тело запаковали и отпра­вили в морг. И пусть пришлют группу уборщиков. Где Фини и Макнаб?

– Уже выехали сюда.

– Когда приедут, пусть немедленно займутся запися­ми здешних камер слежения, проверят автоответчик – может, что и обнаружат. Спасибо, шериф, – сказала Ева, повернувшись к Ризу, и протянула руку за своим диктофо­ном. – Это моя помощница, сержант Пибоди. Теперь, ес­ли не возражаете, местом преступления займется она.

– Разумеется, лейтенант!

– А я хотела бы осмотреть дом. У Бейлиса с собой бы­ли кое-какие документы, их надо найти.

– Кабинет находится на первом этаже, – сообщил Рорк. – Я там уже был, могу показать.

Что-то в его тоне подсказало Еве, что он хотел бы обойтись без компании посторонних. Подавив непроиз­вольное раздражение из-за того, что Рорк позволил себе разгуливать по дому без нее, Ева обратилась к Ризу:

– Шериф, хочу попросить вас об услуге. Узнайте у сво­их людей, которые опрашивали соседей, что им удалось выяснить. Может быть, кто-то из здешних обитателей ви­дел этой ночью какую-нибудь подозрительную машину.

– Немедленно этим займусь. Если вы не против, я по­говорю со своими на улице. Мне нужно на свежий воз­дух…

– Спасибо, шериф.

Ева и Рорк вышли из ванной и стали спускаться по ле­стнице. Подождав, пока мимо них пройдет группа экспер­тов, направлявшаяся на место преступления, Ева раздра­женно заговорила:

– С какой стати ты шляешься по дому в одиночку? Тут произошло убийство, и я не могу позволить всяким штатским болтаться повсюду, как им вздумается!

– Я действовал в качестве твоего временного помощ­ника, – спокойно парировал Рорк. – Ты же сама при­своила мне этот титул! Между прочим, все окна и двери были надежно заперты. Система сигнализации тут самой последней модели и, кстати, изготовлена на моем заводе. Она не была взломана или выведена из строя. Тот, кто сюда проник, имел код доступа. Эта система предусматри­вает наличие камер слежения, но я уверен, что Фини не найдет никаких записей того, что происходило в доме и рядом с ним нынче вечером. Камеры наверняка были от­ключены.

– Трудолюбивый мальчик!

– Я или твой убийца?

– Вы оба! Он не суетится, не спешит, тщательно заме­тает следы. И все это несмотря на то, что внутри его бур­лит неутолимая ярость. Он, должно быть, чертовски хоро­ший коп!

Ева вошла в указанную Рорком дверь и оказалась в просторном кабинете, большие окна которого выходили на океан. В отличие от остальных помещений здесь при­сутствовали явные признаки спешки: на столе рядом с беспорядочным нагромождением дискет в луже какой-то жидкости валялся опрокинутый стакан. На полу лежал во­рох небрежно брошенной одежды. Ева сразу же признала костюм, который был на Бейлисе во время их встречи.

– Убийца взял его прямо отсюда, – заговорила Ева. – Он застал Бейлиса здесь за работой. Бейлис приготовил себе выпить, устроился за компьютером, решив заняться своими файлами, потом услышал шум, поднял глаза и увидел кого-то в дверях. Очевидно, он вскочил, опрокинув при этом стакан, может, даже успел выкрикнуть имя во­шедшего, а потом его вырубили.

Ева обошла комнату и снова приблизилась к письмен­ному столу.

– Убийца раздел его прямо здесь. У него уже был го­тов план дальнейших действий. Сначала он обошел дом. Возможно, ему было известно расположение комнат, по­скольку он уже бывал здесь – на вечеринках, к примеру. Он вышел, отключил камеры слежения и вынул из них кассеты, на которых было зафиксировано его появление в доме. А вот клейкая лента… Интересно, он принес ее с со­бой или нашел здесь?

Ева принялась выдвигать ящики стола.

– Смотри! Тут лежит еще один моток такой же лен­ты – непочатый. Значит, убийца нашел то, что ему требо­валось, прямо здесь, в кабинете Бейлиса. Остаток того мотка, который он использовал, и инструмент, которым резал ленту, преступник наверняка выкинул, и нам их не найти.

– Лейтенант, – негромко окликнул Еву Рорк, – взгляните на дискеты.

– Сейчас, не мешай! Затем убийца тащит Бейлиса на второй этаж. Он, видимо, сильный человек и несет тело на руках. Осматривая труп, я не заметила никаких ссадин или ушибов, а они непременно были бы, если бы тело волокли по полу и по ступенькам. Преступник кладет тело в ванну и прикрепляет его к дну с помощью липкой ленты. При этом он разувается: в ванне нет царапин, которые могла бы оставить на ее поверхности обувь.

Ева словно наяву видела, как все происходило. Мето­дичность и холодный расчет, за которыми скрывается бу­шующая ярость. Смертоносное бешенство, укутанное в фанатичную скрупулезность.

– Затем он ждет, пока Бейлис очнется. Видимо, между ними происходит короткий разговор: он сообщает Бейлису, почему тот заслужил смерть и сейчас умрет, испытав перед этим унижение и страх. А затем он включает горя­чую воду и слушает мольбы Бейлиса о пощаде. Вода не­умолимо поднимается, в ванной комнате становится жар­ко, но убийца остается холоден. Холоден, как лед. Когда постоянно имеешь дело со смертью, необходимо оставать­ся холодным, чтобы смерть не забралась внутрь тебя. И вот он стоит и смотрит, как вода прибывает, а жизнь, наоборот, утекает из тела его жертвы…

Ева постояла в задумчивости, пытаясь проникнуть в сознание убийцы.

– Он не радуется и не грустит. Никаких эмоций. Для него это просто работа, которую необходимо выполнить, и выполнить на совесть. Когда легкие Бейлиса заполняются водой, а взгляд становится безжизненным, он вынимает из кармана монеты и бросает их в воду. Тридцать сребре­ников Иуды… После этого преступник берет свои ботинки и уходит, оставив дверь открытой. Почему? Потому, что он хочет, чтобы убийство обнаружилось как можно ско­рее. Чтобы о нем говорили, его обсуждали. Пока о смерти Бейлиса не узнают в управлении, он не может считать эту работу выполненной до конца.

– Все-таки поразительно ты умеешь реконструиро­вать события. Я бы так не смог, – сказал Рорк. – Это дос­тойно восхищения!

– Это азы профессии.

– Хороши азы! – пробормотал он, думая о том, сколько сцен, подобных той, что Ева сейчас описала, хра­нит ее память.

«Надо оставаться холодным, чтобы смерть не забра­лась внутрь тебя», – сказала Ева. Но Рорк знал, что сама она начисто лишена этого качества. Именно то, что Ева пропускает все через собственное сердце, делает ее таким блестящим детективом. И такой уязвимой женщиной.

– Взгляни на дискеты, Ева, – повторил Рорк.

– Я их уже видела, – отмахнулась она.

Дискет на столе валялось несколько десятков, и на каждой было написано имя. Это были имена полицей­ских – от младшего офицерского состава до высшего начальства из Башни.

– Что ж, по крайней мере, в своей охоте на ведьм он был демократичен и не делал различий между важными шишками и простыми копами. – На одной из дискет Ева увидела свое собственное имя. – Мы, естественно, забе­рем их с собой, хотя просмотреть их все до одной будет чертовски тяжелой работой. Смотри-ка, компьютер все еще включен, – сказала она, заметив желтую лампочку, горевшую на корпусе системного блока.

Ева села перед компьютером, задумчиво уставившись на пустой экран монитора, и Рорк наконец не выдержал.

– В компьютер вставлена дискета, – заметил он. – И мне почему-то кажется, что она не принадлежала уби­тому.