– И все равно я была права! – упрямо проговорила Ева.

– Конечно, права. Мы, женщины, всегда правы.

– Соммерсет меня ненавидит, и то он на моей стороне.

– Ничего подобного! Он тебя не ненавидит.

– А я люблю этого глупого мерзавца.

– Как это трогательно. – Глаза Мэвис увлажни­лись. – Если бы ты сказала об этом старику, отношения между вами сразу наладились бы.

Ева некоторое время обдумывала услышанное, а по­том рявкнула:

– Да не Соммерсета, черт побери! Я про Рорка гово­рила! Про этого мерзавца! Представляешь, он начинает казнить меня презрением, когда я веду важнейшее расследование! И я просто не знаю, что делать…

– Ты всегда знаешь, что делать. Именно поэтому ты – лейтенант Ева Даллас.

– Я не работу имею в виду. Там я действительно все­гда прекрасно знаю, что делаю. Я говорю о другом – о Рорке, о нашем браке, обо всей этой любовной чуши… Ты, наверное, совсем напилась, раз ничего не сообража­ешь!

– Конечно, напилась. Вон сколько мы с тобой уже выхлебали!

Ева поставила пустую пиалу из-под мороженого на ко­вер, села и прижала руки к животу.

– Так… Мне срочно нужно в сортир!

– Давай, – кивнула Мэвис. – Я – следующая. Крик­ни, когда закончишь.

Ева поднялась на ноги и, пошатываясь, вышла из ком­наты, а Мэвис, свернувшись калачиком, подложила под голову диванную подушку и забылась блаженным сном.

Ева ополоснула лицо и посмотрела на свое отражение в зеркале. Она выглядела усталой, невыспавшейся и со­вершенно пьяной. Ее взгляд упал на пузырек с таблетками, которые предназначались специально для вытрезвления. Видимо, Мэвис нередко пользовалась этим снадобьем. Поскольку трезветь сразу и полностью Еве не хотелось, она решила ограничиться только одной таблеткой.

Вернувшись в комнату и обнаружив Мэвис крепко спящей на полу, она улыбнулась и пробормотала:

– Ну что бы я без тебя делала!

Ева наклонилась и легонько потрясла подругу за пле­чо, однако в ответ послышалось лишь какое-то кошачье урчание. Тогда она оставила мысль перетащить Мэвис на кровать и, сдернув с дивана пушистое покрывало, забот­ливо накрыла им подругу. А потом, пошатываясь и чувст­вуя нешуточное головокружение, направилась к выходу, бормоча себе под нос:

– Пьяной – за руль… Хорош страж порядка!

Оказавшись на улице, Ева расправила плечи, как бок­сер, который готовится к выходу на ринг. «Ничего, – по­думала она, – с Рорком мы все уладим. Я уже для этого вполне созрела». Несколько секунд она стояла неподвиж­но, делая медленные вдохи и выдохи, а затем, почти не шатаясь, направилась к машине.

В течение всей дороги домой Ева твердила себе, что сумеет помириться с Рорком, пусть даже ради этого при­дется затащить его в постель. «Ради мира в семье нужно иногда идти и на жертвы!» – мысленно хихикнула она.

Нью-Йорк в этот час выглядел спокойным и умиро­творенным, хотя на тротуарах все еще было полным-пол­но прохожих. Самое раздолье для уличных воришек, кото­рые обчищают карманы туристов и зазевавшихся растяп.

Над лотком уличного торговца поднимался вонючий дым, пахнущий соевыми хот-догами и пережаренным лу­ком. На углу Шестой и Шестьдесят второй улиц, не поделив клиента, лениво переругивались две проститутки. Один таксист подрезал другого и, не вписавшись в образо­вавшийся просвет между машинами, задел крылом за уличную ограду, ободрав весь бок автомобиля. Оба води­теля выскочили из своих машин и бросились друг к другу, сжимая кулаки.

Господи, до чего она любила этот город!

Ева проводила взглядом бритоголовых кришнаитов в оранжевых хитонах, которые цепочкой, как муравьи, тя­нулись вверх по улице. Огромный рекламный плакат на стене дома расхваливал удовольствия, которые сулит тури­стическое путешествие в Вегас. Четыре дня и три ночи, роскошные отели и море развлечений, и все это за какие-то двенадцать с небольшим тысяч долларов. Какая пре­лесть!

По мере того как Ева приближаясь к дому, поток прохожих мелел, с тротуаров исчезли вонючие лотки и проститутки. Добро пожаловать в мир Рорка!

Когда в свете фар показались ворота, перед капотом вдруг возникла вышедшая из темноты фигура. Сдавленно вскрикнув, Ева резко надавила на педаль тормоза, и машина, дернувшись, замерла на месте. Вглядевшись в не­знакомца, Ева с отвращением узнала в нем Вебстера.

– Жить надоело?! – раздраженно крикнула она, опу­стив стекло.

Вебстер с удовольствием смотрел на нее. На его взгляд, она выглядела уставшей, сонной, но очень-очень сексу­альной.

– Работаешь по ночам? – осведомился он.

– Не твоего ума дело! Что тебе нужно?

– Поговорить с тобой. – Он взглянул на казавшиеся неприступными ворота. – Сюда так просто не попасть! Может, пустишь?

– Не желаю тебя видеть в своем доме.

Улыбка не исчезла с лица Вебстера, но глаза стали хо­лодными:

– Всего на десять минут, Даллас. Обещаю не воровать серебряные ложки.

– У меня имеется рабочий кабинет в Управлении по­лиции. Позвони днем и договорись о встрече.

– Если бы это дело не было таким важным, неужели, ты думаешь, я болтался бы ночью возле твоих ворот, рис­куя, что ты отдавишь мне ноги?!

Ева нехотя согласилась с тем, что в его словах была до­ля истины. Жаль, что она успела протрезветь! Иначе про­сто закрыла бы окно и въехала в ворота, оставив его торчать здесь. Тяжело вздохнув, Ева молча указала большим пальцем на пассажирское сиденье рядом с собой. Пока Вебстер обходил машину и открывал дверь, в голову ей пришло, что за последние несколько часов она даже ни разу не подумала о своем расследовании.

– Надеюсь, у тебя ко мне действительно важное дело, Вебстер. В противном случае я и впрямь отдавлю тебе не только ноги, но и яйца.

Она засунула пластиковую карточку пропуска в про­резь электронного замка, и ворота поехали вверх.

– Такая крутая система безопасности подходит скорее для банка, чем для частного дома, – заметил Вебстер.

Ева пропустила эту шпильку мимо ушей, но подумала, что ей нужно принять еще пару протрезвляющих таблеток, чтобы в голове окончательно прояснилось.

Ева остановила машину в конце подъездной аллеи, и они направились к крыльцу. Пока они шли, Вебстер делал вид, что фасад этого дворца ничуть не впечатляет его, но, когда Ева открыла входную дверь, не сумел сдержаться и удивленно присвистнул. В вестибюле появился Соммерсет и уже собрался что-то сказать, но Ева перебила его.

– У меня – рабочая встреча, – бросила она, сунув ру­ки в карманы, и стала подниматься по лестнице на второй этаж.

Вебстер уже не пытался изображать индифферент­ность и смотрел по сторонам широко открытыми от изум­ления глазами.

– Вот это да! – восхищался он. – Не могу пред­ставить тебя живущей в таком дворце. Ты никогда не ас­социировалась в моем воображении с образом принцес­сы. – Но когда они вошли в рабочий кабинет Евы, который она спланировала сама, Вебстер удовлетворенно кивнул: – Вот это уже больше похоже на тебя. Скромно и практично.

– Плевать мне на твое мнение! Говори поскорее, у ме­ня и без тебя дел по горло.

– Я гляжу, сегодня вечером ты нашла время, чтобы немного оттянуться?

Ева наклонила голову и посмотрела на Вебстера дол­гим взглядом.

– А тебя очень волнует, как я провожу свое свободное время?

– Да нет, просто заметил…

Вебстер стал ходить по кабинету, поочередно беря в ру­ки различные предметы и затем ставя их на место. Он едва не споткнулся, увидев огромного кота, свернувшегося на кресле. Прищурив разноцветные глаза, животное внима­тельно следило за каждым движением незваного гостя.

– Твой телохранитель? – хмыкнул Вебстер.

– Угадал. Стоит мне сказать одно слово – и он выца­рапает тебе глаза. Так что лучше не выводи меня из себя.

Вебстер рассмеялся и, казалось, немного расслабился.

– У тебя кофе есть?

– Да, – ответила Ева, но не двинулась с места.

Вебстер снова засмеялся, но уже не таким естествен­ным смехом.

– Я как раз собирался сказать, что со времени нашей последней встречи ты стала более дружелюбной, но, как видно, это не так.