– Спасибо.

– Всегда к услугам. У тебя есть лед? Она скорчила недовольную мину.

– Что, так плохо? – Даже хуже.

Он продолжал болтать с ней о всяких пустяках, Пока они не дошли до гримерной. Он принес ей лед – приложить к глазам, воды, чтобы прочистить горло, и остался рядом, все еще о чем-то болтая, пока она маскировала косметикой самые яркие дефекты. Но при этом Финн все время думал о своем, и мысли его были легкими и приятными.

– Уже лучше, – прокомментировал он. – Попробуй еще немного румян.

Он был прав. Дина дотронулась кистью до щек. И заметила в зеркале отражение Маршалла. Ее рука дрогнула, и она отложила кисть в сторону.

– Дина, я тебя искал.

– Да? – Она почувствовала, как напрягся стоявший рядом с ней Финн, словно большой злой кот, готовый вот-вот прыгнуть, и положила ладонь на его руку. Вдруг она как-то сразу поняла, что Финн был готов броситься вперед по ее первому сигналу. И эта картина была не настолько отталкивающей, как ей прежде казалось. – Я была здесь, – холодно сказала она. – Мне сейчас вести программу.

– Я знаю. Я… – Его мягкие карие глаза умоляюще искали ее взгляда. – Я подожду.

– Это ни к чему. – Странно, подумала Дина. Она чувствовала себя такой сильной. Непобедимой. Казалось, не могло быть ничего общего между женщиной, которой она была сейчас, и той, которая выбежала, рыдая, из кабинета Анджелы. – Я могу уделить тебе несколько минут. – Она спокойно облокотилась на стол и улыбнулась Финну. Ее глаза немного покраснели, но от слез не осталось и следа. – Оставь нас одних, ты не возражаешь?

– Конечно. – Он протянул руку и кончиком пальца приподнял ее подбородок еще на один дюйм. – Ты отлично выглядишь, Канзас. – Последний ледяной взгляд в сторону Маршалла, и Финн вышел.

– Было так необходимо посвящать его в наши личные дела?

Дина оборвала его красноречивым взглядом.

– У тебя в самом деле еще хватает наглости критиковать меня в данный момент?

– Нет. – Плечи Маршалла опустились. – Нет, конечно, нет. Ты права. Просто по станции могут пойти разные сплетни… Эта ситуация и без того кажется мне сложной и неудобной.

– У Финна есть более интересные темы для разговоров, чем твоя сексуальная жизнь, Маршалл. Ручаюсь. Теперь, если ты хочешь что-нибудь сказать, то лучше говори. У меня всего несколько минут.

– Дина… – Он шагнул вперед и хотел обнять ее, но воздержался, увидев предостерегающий блеск в ее глазах. – У меня нет оправданий тому, что произошло… чуть было не произошло. Но я хочу, чтобы ты знала: между мной и Анджелой ничего нет. Это был импульс, порыв, – быстро продолжал он. Дина молчала. – Чисто физиологический и бессмысленный. Это не имеет никакого отношения к тому, что я чувствую к тебе.

– Уверена, что не имеет, – ответила она после некоторого молчания. – Я верю тебе. Я верю, что это был импульсивный и бессмысленный секс.

Волна облегчения. Он не потерял ее. С блестящими глазами Маршалл бросился к ней.

– Я знал, что ты поймешь. С той минуты, как увидел тебя, я знал, что ты достаточно великодушна, чтобы принять меня, понять меня! Поэтому я знал, что мы должны быть вместе.

Неподвижная как камень. Дина смотрела на него снизу вверх.

– Убери от меня руки, – спокойно сказала она. – Немедленно.

– Дина… – Он сжал ее еще крепче, но она прогнала первые мурашки паники, уродливые, яркие воспоминания, и сильно толкнула его.

– Я сказала – немедленно! – Освободившись, она шагнула назад и сделала глубокий спокойный вдох. – Я сказала, что я верю тебе, Маршалл, и это правда. То, чем ты занимался с Анджелой, не имеет никакого отношения к твоим чувствам ко мне. Тем не менее это имеет прямое отношение к моим чувствам к тебе. Я верила тебе, а ты предал мою веру. Из-за этого мы не сможем даже остаться друзьями. Так что мы расстаемся.

– Ты сейчас обижена. – У него дергалась щека. – Поэтому ведешь себя неразумно. – Как Патрисия, подумал он. Совершенно как Патрисия.

– Да, я обижена, – согласилась Дина, – но веду себя очень разумно. – Вокруг ее губ оскорбительней пощечины возникла тень улыбки. – У меня есть привычка всегда поступать разумно. Я ведь не называю тебя всеми теми словами, которые приходят мне в голову.

– Ты рассматриваешь это как мою ошибку. Как мою слабость. – Уверенный в своем лекторском таланте, он стал развивать мысль:

– Ты еще не в состоянии увидеть долю своей вины. Своей ответственности. Я уверен, ты согласишься, что успешные отношения не могут стать результатом усилий только одной стороны. Все те недели, когда мы были вместе, я терпеливо ждал, пока ты позволишь, чтобы наши отношения перешли к естественной и очень гуманной фазе физического удовольствия.

Дина не думала, что он сможет еще чем-нибудь поразить ее. Но она ошиблась.

– Ты хочешь сказать: я не спала с тобой и этим вынудила тебя пойти к Анджеле?

– Ты еще не понимаешь, Дина, – терпеливо произнес он. – Я уважаю твои желания. Ты нуждалась в постепенном развитии отношений. В то же время мне необходимо удовлетворять свои потребности. Конечно, Анджела – это была ошибка… Она медленно кивнула.

– Понятно. Я рада, что мы все это выяснили, Маршалл, до того, как дело пошло дальше. Теперь я очень рассудительно скажу тебе: иди к черту!

Она шагнула к двери, но Маршалл вдруг загородил ей дорогу. У нее потемнело в глазах.

– Мы еще не закончили, Дина.

– Я закончила, а остальное не имеет значения. Мы оба допустили ошибку, Маршалл, и очень большую. А теперь убирайся с дороги и держись от меня подальше! А не то я сделаю еще одну ошибку и поставлю нас обоих в неловкое положение… тем, что расцарапаю тебе всю рожу!..

Оцепенев, он отодвинулся в сторону.

– Я готов все обсудить, когда ты успокоишься.

– О-о, я спокойна, – прошептала она, направляясь к студии. – Я смертельно спокойна, мерзавец ты этакий.

Толкнув дверь, она промаршировала между привычных кабелей и села на свое место за столом диктора.

Финн наблюдал за ней до первого перерыва. Удостоверившись, что она держит себя в руках, он выскользнул из студии и пошел к лифту.

Анджела сидела у себя в кабинете и смотрела полуденный выпуск новостей, потягивая из бокала праздничное шампанское. Ей было наплевать на слова и репортажи, но она заинтересованно, даже зачарованно вглядывалась в лицо Дины. Девчонка выглядела такой же холодной и сладкой, как ванильное мороженое, думала Анджела. Только глаза. Анджела была бы горько разочарована, если бы не увидела затаенной ярости во взгляде Дины.

– Прямой удар, – с наслаждением прошептала она.

«Я победила», – опять подумала она, но не смогла побороть болезненного чувства восхищения.

Свернувшись клубочком в кожаном кресле у стола, она лакомилась шампанским и улыбалась, потом молча отсалютовала Дине бокалом.

– У нее есть стиль, правда? – проговорил от дверей Финн.

К чести Анджелы, она даже не вздрогнула. Спокойно потягивая шампанское, она продолжала смотреть на экран.

– Совершенно верно. С хорошим, учителем она могла бы многого добиться.

– Не к этой ли роли ты готовилась? – Финн пересек комнату, обогнул письменный стол и стал позади кресла. – Собираешься учить ее по-своему, а, Анджела?

– Мой метод работает. Ди первая тебе расскажет, как я была с ней великодушна.

– Она пугает тебя, да? – Финн опустил руки Анджеле на плечи, крепко держа ее так, что они оба смотрели на Динино изображение.

– С чего бы это?

– Потому что у нее есть не только стиль. Стиля у тебя тоже сколько хочешь. У нее хорошие мозги, но это у тебя тоже есть. И смелость, и настойчивость. Но кое в чем она превосходит тебя, Анджела. Потому что у нее есть класс. Прирожденный класс. – Его пальцы впились ей в плечи, когда она попыталась вырваться. Он даже не подозревал, насколько точно попал в цель. – Этого у тебя никогда не будет. Ты можешь надеть жемчуга и тысячедолларовые наряды, но это ни черта не значит. Потому что ты не можешь надеть на себя класс. Его нельзя ни купить, ни сыграть. – Он рывком крутанул ее кресло и наклонился к ней, лицом к лицу. – И у тебя никогда его не будет. Так что Дина чертовски пугает тебя, и тебе пришлось придумать, как ей показать, кто здесь хозяин.