— Черт возьми! Ведь он во что бы то ни стало хотел отправить меня с заданием на Кубу, — вспомнил Хосе Ампаро Ортега.

— Ты бы помолчал! — возразил ему Насарио. — Не ты ли его защищал!

Дьего Медина попытался подойти к случившемуся философски. Ему казалось, что теперь, как никогда, он должен играть роль идеолога, влиять на настроения. Такие скандалы случаются и в самых благородных семействах. Чтобы подбодрить остальных, он решил рассказать одну историю.

— Наш шеф правильно сказал, что не всегда удается побеждать. Иной раз мы сами подставляем зад врагу, который не упускает случай дать пинок. Даже самые лучшие ошибаются. Кто-то мне говорил, а может быть, я прочитал об этом где-то, но то, о чем я сейчас расскажу, действительно было. Как-то боссы американской разведки собрались на ужин в одном из домов президента. Тогда им был Никсон.

— В Бискайне?

— Нет. В Спен-Лодже, в официальной резиденции президента. Это был "рабочий" ужин. Нужно иногда встречаться, чтобы в спокойной обстановке, без спешки обсудить важные вопросы. Когда закончился ужин, Никсон по традиции предложил посмотреть фильм. Это был, естественно, особый фильм. Его заказали еще накануне. Поскольку на ужин были приглашены сеньор Гувер и его помощник Клайд Толсон, президент попросил подобрать соответствующую ленту, чтобы глава федеральной полиции с удовольствием провел вечер. Нашли фильм о супер-шпионах — "Куда поднимаются лишь орлы" или что-то в этом роде, я точно не помню. Сюжет был очень сложный: схватка между шпионами, нечто страшно запутанное, фантастическое, динамичное, с перестрелками, преследованиями, заключительная схватка не на жизнь, а на смерть происходила на страшной высоте. И вот в самый решающий момент президент Никсон поворачивается к Гуверу и спрашивает: "Эдгар, что там происходит? Я что-то запутался. Этот бедолага, висящий наверху, он хороший или плохой? На чьей он стороне? Почему остальные стреляют в него?"

Взгрустнувшие члены "Альфы" дружно захохотали. Однако на этом история Медины не кончалась.

— Я не рассказал еще самого интересного. Эдгар Гувер, этот гений сыска, этот мозговой трест, специалист из специалистов, человек, в обязанность которого в реальной жизни входит информировать президента о том, кто хороший, а кто плохой, почесал в затылке и промямлил: "Мм… этот… мне кажется… правда, я не совсем уверен, сеньор президент… А ты, Толсон? Ты разобрался?"

Его помощник вместо ответа пожал плечами. Тогда Гувер не нашел ничего другого, как сказать: "Я бы обратился к помощи логики. Кто из них победит, тот и есть наш".

Никто из троих не был в состоянии расшифровать сложную интригу, задуманную для широкой публики в Штатах.

— В сравнении с этим то, что произошло с нами, не представляет ничего особенного, — прокомментировал Насарио. — Единственная разница в том, что обман Чино имел реальные последствия.

— Но если абстрагироваться от того, что результат один и тот же… — Медина хотел закрепить воздействие рассказанной им истории. Его "секретарь" Маноло Кура пришел на помощь:

— В еще худшем положении оказалась однажды полиция Нью-Йорка. Кстати, тоже в связи с кино. Полиция часто использует преступников. Она шла по следам группы торговцев наркотиками. Полицейские договорились с одним из завербованных участников группы. Он должен был с помощью миниатюрных съемочных камер получить доказательства широкомасштабной торговли наркотиками. Парень тайно установил камеры в номерах какой-то третьеразрядной гостиницы и, получив приличный аванс, испарился. Когда полицейские, забрав камеры, проявили пленку, они увидели на экране скандальный порнографический фильм вместо сцен тайной торговли наркотиками.

— После этих примеров, — отреагировал Насарио, — мы не очень-то должны стыдиться. Но это еще не оправдание для нас.

Постепенно они все больше успокаивали себя. Разговор был долгим, вспоминали другие примеры, чтобы оправдать свои ошибки. Однако никто из них не сказал, хотя каждый подумал про себя, что и в дальнейшем они будут исходить из того, будто среди них находится другой Хосе Сантос Эрнандес, намеренный сыграть с ними злую шутку.

— Эй, посмотри налево! Что там такое?

Парень скатился вниз по каменистому склону и залег за ветками мангрового куста. Слегка раздвинув их, он выглянул:

— Черт возьми, да это пиратский катер. Приготовься!

Его товарищ укрепил треногу пулемета на песке. А он сам, спрятавшийся в зарослях, сдернул со спины автомат и взвел затвор:

— Дай ему подойти! Сначала крикнем "Стой". Если он только шевельнется, всыплем ему огонька!

Катер продолжал медленно приближаться. Море, видимо, здорово потрепало суденышко. Его борта от долгого плавания все облупились.

— Ты смотри, как он прямехонько шпарит!

— Он и понять ничего не успеет.

— Послушай, он нас заметил. Он подает сигнал белой тряпкой.

— К черту сигналы! Ему нельзя верить! Наверняка внутри спрятались остальные. Они увидели окоп, поэтому он и сигналит. Проверь пулемет.

— Машинка на ходу!

— Прикрой меня, когда я пойду навстречу. Смотри в оба, пусть только шевельнется.

— Он сам за штурвалом. Останавливается. В руках ничего, кроме тряпки. Я думаю, что он пришел сдаваться.

— Твое дело смотреть, чтобы никто больше не появился. Прикрывай, я выхожу.

Дозорный с автоматом наперевес вышел на берег, в то время как другой не выпускал катер из прицела своего пулемета.

— Эй, иди сюда! Давай, давай!

— Здесь камни.

— Прыгай, здесь неглубоко. И без фокусов. Руки вверх.

— Но сначала я должен спрыгнуть. Только потом я смогу поднять руки.

— Давай прыгай, не разговаривай.

Человек с катера зашлепал по воде под дулом автомата. Поскользнувшись, он упал, но сейчас же поднялся, стряхнул воду с лица и твердо направился к берегу.

— Передай своему начальству, что вы задержали Монго. Меня должны были ждать, но я опоздал.

— Не указывай, о чем мне сообщать начальству. Это мое дело. Топай сюда.

— Могу я опустить руки?

— Подожди. Мигелито, обыщи его. А теперь садись здесь. — Он указал пленному дулом автомата на камень.

Чино обыскали и выложили на песок то немногое, что было при нем.

— Опускай руки и садись.

Мигелито остался сторожить пленного, а другой пограничник поднялся на "Дельфин II". Никого не обнаружив, он вернулся на берег. "Вся эта суета, поднятая здесь в последние дни, наверняка была из-за этого парня", — подумал он, включая рацию.

— Присмотри за ним, Мигелито, пока я свяжусь по рации.

— Цэ — двадцать один, говорит Цэ — двадцать три.

— Слушаю, докладывай.

— Задержали пиратский катер и одного человека.

— Повтори, повтори!

— У нас пиратский катер и один задержанный. Он пришел на нем.

— Подожди.

— О’кей, жду.

— Цэ — двадцать три, говорит капитан Суарес. Что произошло у тебя?

— Появился катер, мы его задержали. Человек, пришедший на нем, арестован.

— К вам уже вылетают. Спроси его имя и кто его послал. Слышишь?

— Да, капитан.

Пограничник повернулся к задержанному и спросил его:

— Как тебя звать?

— Монго.

— А фамилия?

— Нет, просто Монго.

— Значит, ты без фамилии. Интересно. Кто тебя послал?

Чино взял горсть песку и стал потихоньку просеивать его между пальцами.

— Я пришел, потому что мне нравится это побережье. Здесь песок чище. Скажи твоему начальнику, что меня послал Марсело.

— Цэ — двадцать один, говорит Цэ — двадцать три.

— Слушаю, Цэ — двадцать три, докладывай.

— Капитан Суарес?

— Да.

— Капитан, это какой-то проходимец. Называет только имя, без фамилии.

— Какое имя?

— Он говорит, что его зовут Монго и что его послал Марсело.

— Все правильно. Мы сейчас будем у вас. Создайте ему условия. Освободите из-под стражи. Он наш сотрудник.