Оставив двенадцать человек охранять пиннасы, Дрейк повел остальных на вершину холма, находившегося в восточной части города. Там, как ему сообщили встреченные негры, стояла артиллерийская батарея, которая могла обстреливать весь город. Но ее не оказалось. Хотя места для установки пушек были сделаны, самих пушек не было. Дрейк дал приказ атаковать город. Его брат Джон и высокий сероглазый девонширец Джон Оксенгем с шестнадцатью людьми пошли к зданию казначейства. Сам Дрейк повел 40 человек к рынку, находившемуся в центре города, приказав бить в барабаны и трубить, чтобы усилить страх жителей. Но уже рассвело, и испанцы увидели, что силы напавших незначительны. Они приободрились. Дрейк был ранен в ногу. Испанцы перешли в атаку. Но неожиданно за их спинами раздался боевой клич англичан: «Святой Георгий!» Это Джон Дрейк со своими людьми напал на испанцев с тыла. Те дрогнули и побежали. Дрейк остался хозяином положения. Были взяты несколько пленных. Дрейк приказал привести их к нему. «Где дом губернатора?» — спросил он. Получив ответ, Дрейк бросился туда. В доме губернатора складывалось серебро, доставляемое мулами. Именно серебро, а не золото. Подойдя к дому, Дрейк увидел, что дверь открыта. Около нее стоял прекрасный пони. Он был оседлан и, казалось, поджидал хозяина или хозяйку. Но дом был пуст, зажженные канделябры на верху лестницы бросали желтый свет на стены. Однако Дрейка не отвлекла эта романтическая картина. Он спешил к драгоценностям. Ему говорили, что они находятся в подвале дома.
Спустившись в подвал, Дрейк и его люди увидели груды серебра. Но Дрейк запретил трогать его. «Мы не можем сейчас его взять с собой, — сказал он. — Мы должны сражаться. Город полон вооруженных людей. Они преследуют нас. Да потом ведь это лишь серебро, а золото и бриллианты в казначейском доме на берегу залива. Скорее туда, там мы возьмем столько драгоценностей, что они смогут утопить наши пиннасы. Надо спешить».
Матросы послушались Дрейка и пошли за ним. Но вскоре Дрейк получил известие, что пиннасы на берегу могут быть захвачены испанцами, если он со всеми людьми до наступления темноты не придет на помощь. Дрейк тотчас послал брата и Оксенгема сообщить, что он скоро придет к берегу, а сам направился к дому казначейства. Вернувшиеся Джон Дрейк и Оксенгем рассказали, что марон по имени Диего прибежал из города к пиннасам и просил охранявших их матросов спасти его. Диего рассказал, что неделю назад 150 солдат были посланы губернатором Панамы защитить город от маронов, т. е. он подтвердил то, что Дрейку рассказали негры со встретившихся ему испанских судов. Обстановка с каждой минутой становилась все опаснее. Дрейк должен был действовать быстро и точно, чтобы сокровища оказались в его руках.
Но тут счастье изменило Дрейку. Разразился сильнейший тропический ливень. У людей Дрейка вымок порох, запалы мушкетов гасли, тетива луков ослабла. Все были близки к панике. Тогда Дрейк закричал: «Я привел вас в «сокровищницу мира». Если вы уйдете отсюда без сокровищ, то вините в этом только себя!»
На его счастье ливень прекратился так же неожиданно, как и начался. Дрейк приказал брату и Оксенгему идти в дом казначейства. Сам же направился к рынку. Но неожиданно покачнулся и упал. Из полученной утром раны хлынула кровь. Он скрывал ранение, чтобы не пугать своих спутников. Его люди бросились к нему, перевязали рану и стали настаивать, чтобы он вернулся на пиннасы. Дрейк отказывался, но силы покидали его, он потерял слишком много крови. Матросы отнесли Дрейка на пиннасу.
Опасность потерять капитана заставила их забыть о богатствах, хранящихся в городе. Его жизнь была им дороже всех сокровищ испанской Америки: без него они не смогли бы вернуться на родину.
Переправив на пиннасы всех раненых и захватив испанский корабль, помешавший им на рассвете благополучно осуществить намеченную операцию, экспедиция Дрейка покинула Номбре-де-Диос. На захваченном корабле оказался груз вина с Канарских островов, и это несколько уменьшило горечь неудачи. У Дрейка был убит один человек, испанцы потеряли восемнадцать.
Пройдя несколько миль, пиннасы Дрейка подошли к небольшому острову Бастиментос, который служил местом летнего отдыха жителей Номбре-де-Диос. Там Дрейк и его люди увидели множество садов, где росли различные плодовые деревья. Было много кур и незнакомых, очень приятных на вкус птиц. Люди отдыхали, залечивали полученные раны. Никто их не беспокоил. Казалось, испанцы забыли про них.
Но через два дня на острове появился изящный молодой человек и сказал, что он послан губернатором. Дрейк, хотя и решил, что это губернаторский шпион, принял молодого человека со всей любезностью. Дрейк осведомился о причине его визита. Испанец ответил, что губернатор хотел бы узнать, тот ли это Дрейк, который уже дважды побывал в испанской Америке и оставил о себе хорошую память гуманным обращением с захваченными им испанцами. «Я тот самый Дрейк», — ответил капитан. Посланец губернатора также хотел узнать, не были ли отравлены те стрелы, которыми были ранены многие испанцы во время столкновения в Номбре-де-Диос, и если да, то как надо лечить раны. Наконец, губернатор хочет знать, не нуждается ли Дрейк в продовольствии; он готов прислать ему все необходимое.
Дрейк отвечал, что не в его обычае использовать отравленные стрелы и что любой хирург в состоянии лечить эти раны. Что касается продовольствия, то на острове он имеет его в изобилии. Но тут хладнокровие покинуло Дрейка. «Я советую губернатору смотреть во все глаза, — зло сказал он испанцу. — До своего ухода, если Бог сохранит мою жизнь, я намерен собрать часть вашего урожая, который вы снимаете с этой земли и посылаете в Испанию, чтобы держать в беспокойстве весь мир».
Подхватив конец фразы Дрейка, посланец губернатора сказал: «Могу ли я позволить себе узнать, почему вы в таком случае не взяли 360 тонн серебра, находящегося в губернаторском доме, и еще большее количество золота, хранившегося в железных ящиках казначейского дома?» Дрейк ответил, что был ранен и люди унесли его. Испанец вежливо отметил, что в таком случае его люди так же благоразумны, как и храбры. Номбре-де-Диос, добавил он, не ищет реванша, но подготовился к уверенной обороне.
Диалог весьма характерный для того времени, и окончился он вполне в духе века: Дрейк пригласил посланца губернатора отобедать с ним. Во время обеда Дрейк был изысканно любезен, а когда испанец собрался уходить, сделал ему богатый подарок. Возвратясь в Номбре-де-Диос, посланец губернатора говорил, что «никогда за всю его жизнь ему не оказывалось такой чести».
На острове Дрейк имел еще более важный разговор со спасенным мароном Диего. Из его рассказа Дрейк узнал, что река Чегрес имеет выход в Карибское море в восемнадцати лигах от Номбре-де-Диос. Именно туда подходят небольшие суда, поскольку река слишком мелка. Затем они плывут по реке до города Вента-Круз, находящегося в восемнадцати лигах от устья реки и всего в пяти лигах от города Панама на Тихоокеанском побережье, куда доставляются драгоценности из Перу. Из Панамы они на мулах переправляются в Вента-Круз, а там перегружаются на подошедшие суда. Последние доставляют их в Номбре-де-Диос. Эту операцию можно осуществить только зимой, когда река наиболее полноводна. В летние месяцы сокровища либо лежат на складах в Панаме, либо доставляются в Номбре-де-Диос сухопутным путем.
Дрейк послал своего брата Джона на одной из пиннас проверить рассказ Диего. Сам же с остальными тремя пиннасами вернулся к кораблям, оставленным у Сосновых островов. Дрейк умышленно в весьма драматических тонах рассказал Рейсу о случившейся с ним неудаче в Номбре-де Диос, чем весьма напугал своего коллегу, который поспешил прекратить «сотрудничество» с Дрейком и ретироваться. Этого только и надо было Дрейку. Он хотел остаться один перед решительной схваткой за золото.
Джон Дрейк выполнил поручение успешно. Вернувшись, он рассказал брату, что в Вента-Круз можно добраться на пиннасах за три дня, что дорога, по которой проходят караваны с драгоценностями, хорошо видна с реки и легкодоступна. Джон установил также дружеские отношения с местными маронами.
