Как уже говорилось, наступление войск группы армий “Юг” фашистской Германии, как и всего “Вермахта”, было настолько стремительным, что не позволило быстро отступающим советским частям эвакуировать или уничтожить многие советские учреждения: заводы, фабрики, железнодорожные станции, хранилища ГСМ, продовольственные склады и так далее. Среди них были и такие объекты, как лаборатории и экспериментальные заводы сверх секретного НПО “Киев-17”.Если подземные комплексы, находившиеся в восточной части территории НПО, взорвать успели, то в западной – не далеко от Припяти, это сделать помешал высадившийся многочисленный воздушный десант немцев.

Вскоре, когда фронт, так же стремительно, покатился дальше на восток, из Германии стали привозить специалистов для осваивания захваченных подземных объектов. Доставили и оборудование, где-то полностью заменившее, а где-то дополнившее трофейное. Исследовательскиекомплексы заработали вновь. Но только уже на врага.

По словам вырвавшихся из плена людей, этому объекту немцы уделяли особое внимание. Территория, где он располагался, была серьезно прикрыта как с воздуха, так и с земли. Для охраны был задействован целый полк СС. Два батальона, вооруженных до зубов головорезов, и днем, и ночью охраняли участок земли, окруженный тремя рядами колючей проволоки под напряжением, минными полями. Патрули на бронетранспортерах и пешие – с собаками, секреты со снайперами, ДОТы, пулеметные вышки никому, кто бы не пытался проникнуть к секретному объекту, не оставляли шанса. Специально для охраны воздушного пространстванад запретной зоной неподалеку располагался аэродром, с которого, в любой момент, готовы были подняться эскадрильи истребителей.

О том, что исследовательскому комплексуи работам, проводившимся в нем, фашистское командование уделяло особое внимание, говорило еще то, что каждую неделю на аэродроме, исключительно по ночам, приземлялся “Хейнкель111″ с одним единственным пассажиром – каким-то важным военным чинушей из Берлина, которого, под усиленной охраной, привозили на объект. В подземных лабораториях он проводил несколько часов и улетал на том же самолете еще затемно, увозя с собой какие-то коробки и папки.

Покидать запретную зону разрешалось только нескольким офицерам СС из командования полка охраны, и небольшим подразделениям солдат, в обязанности которых входило прием и препровождение на объект новых партий узников – “биологического материала”, которым адские лаборатории в избытке снабжались из ближайших концлагерей.

Об ужасных и бесчеловечные экспериментах, которые проводились в подземном комплексе над людьми фашистами, поведали своим спасителям освободившиеся пленники. Жителей Белого Дола, многим из которых пришлось пережить достаточно бед и лишений, услышанное повергло в шок. Они и представить не могли, что человек может быть настолько жестоким.

Так продолжалось до конца 1943го года.

Отгремела Курская битва и советские войска медленно, но верно стали теснить немцев на запад.Войска Центрального фронта, который, вскоре, был переименован в Белорусский, 22го сентября вышли к Днепру, форсировали его и первыми захватили плацдармы в междуречье Днепра и Припяти. За несколько дней до этого подземный комплекс, из которого в спешном порядке увозились ценные приборы и документация, эвакуировались специалисты, в последний раз посетил тайный куратор в звании обергруппенфюрера СС. Как и раньше, его встретили комендант комплекса и командир спецбатальона СС наружной охраны. После недолгого разговора,военный чиновник прошелся по двум верхним ярусам подземного объекта, дал какое-то указание командиру саперов, занимавшихся минированием несущих конструкций, от чего тот, на какое-то время, застыл, как соляной столб, с посеревшим лицом.Затем обергруппенфюрер попросил сопровождающих его начальников проводить его до самолета.

Поднявшись по трапу, эсесовец задержался на верхней ступеньке и обернулся к провожающим его офицерам.

- Снимайте немедленно охрану, патрули, секреты, забирайте все что возможно и уходите вместе с Вермахтом! Скоро здесь будут русские.

“А как же...?” – хотел было спросить удивленный комендант, но в это время, со стороны объекта, донесся необычайной силы грохот. Почва задрожала даже на аэродроме – в пяти километрах от комплекса. В небо поднялось огромное, темно серое облако.

- Вопросы есть? Не теряйте времени, господа!

С этими словами высокопоставленный эсесовец скрылся в самолете, трап втянулся, дверь закрылась, и самолет порулил к взлетной полосе, оставив замерших в изумлении офицеров.

Взрыв похоронил под многотонными обломками бетона и железа не только исследовательский центр с множеством секретов и, почти, тремя сотнями узников, как и задумывалось ранее, но и два десятка научных работников, и две сотни солдат спецназа СС, осуществлявших охрану внутренних пространств объекта.

Как и в случае со взрывом советского подземного комплекса, на немецком объекте обрушились только несколько верхних этажей. Многие свои секреты фашисты таким образомпрятали, надеясь вернуться к ним, когда это станет возможным.

Штурмбаннфюрер Херман – командир спецбатальона СС, осуществляющего охрану подземных сооружений, быстро подавил вспыхнувшую панику среди погребенных заживо. Для этого он, не колеблясь, расстрелял трех человек из гражданского персонала и, даже, одного ефрейтора СС, у которого сдали нервы. Были запущены резервные генераторы, заработалавентиляция. Херман собрал офицеров батальона на совещание, на котором было решено искать в лабиринте пещер, входы в которые были обнаружены под самым нижним ярусом, выход наружу, что бы потом пробиваться к своим.В случае успешных поисков, гражданский персонал, и тем более -узники, как огромная обуза, должны были остаться в закупоренном комплексе на произвол судьбы.

На поиски были отправлены несколько небольших групп. Две из них вернулись ни с чем, три – вообще не вернулись к установленному сроку. Когда собрались отправлять других разведчиков, вдруг появился командир одной из пропавших групп. Изможденный, изодранный, вконец обессиленный, потерявший, в бесконечных лабиринтах, своих людей, шарфюрердоложил, что выход наружу найден.

Обследовав в бинокль территорию, прилегающую к скалам, на которые вывела пещера, штумбаннфюрер, к своему удивлению, обнаружил бескрайний лесной массив – море огромных деревьев с пышными зелеными кронами, над которыми, на фоне чистого голубого неба, носились стаи птиц. Эта местность никак не соответствовала той, на которой находился объект. Не было видно черного дыма на горизонте, не было слышно канонады, то есть – ничего такого, что говорило бы о быстро приближающемся фронте. Не было никакой возможности привязаться к карте, имеющейся у немцев.

Херман отдал распоряжение подчиненным покинуть подземелья по разведанным тоннелям, взяв с собой необходимый запас боеприпасов и продовольствия. После этого выход предполагалось взорвать и двигаться на запад для воссоединения со своими войсками.

Планы резко изменились после того, как в небе были обнаружены два неизвестных естественных спутника, вместо одной привычной Луны.Фашисты, поначалу, были шокированы и обескуражены, но постепенно пришло понимание случившегося, особенно после того, как вспомнили о ходивших среди узников слухах об обнаруженных в пещерах под комплексами, еще до войны, выходах в другой мир. Не такими уж и бредовыми, как оказалось, были эти слухи.

Не стали фашисты взрывать выходы из подземелья, не стали уничтожать ученых и пленных. Им нужно было осваиваться на новой земле, а для этого им нужна была рабочая сила, рабы.

Недалеко от скал Херман разглядел какие-то постройки. На первый взгляд, они были необитаемы. Туда-то он и двинул колонну из эсесовцев, под конвоем которых шли узники лабораторий, груженные разным скарбом, взятым в подземельях и имевшим хоть какую-то ценность. Всякого добра в комплексе – инструментов, продовольствия, боеприпасов, оставалось достаточно, так что еще несколько раз немцы гоняли пленных в пещеры. Во время последнего похода узники совершили попытку побега. Из полусотни бежавших, двадцать два человека, как мы уже знаем, отбили у фашистов. Остальные погибли.