- Я извиняюсь – сказал после короткого взгляда на раненного – но у него сильный шок... кажется.
- Так кажется, или точно? – спросил Сыч, местный барыга и хозяин бара.
- Точно – подтвердил Коля, поправив пальцем очки на носу и еще раз внимательно посмотрев на сильно бледное лицо с бисеринками пота на лбу и мутные, как у алкаша, глаза.
- А ты откуда знаешь? Ты доктор, что ли? – спросил его уже Ваня Бульдозер, бывалый бродяга и друг раненого.
- Нет, не доктор – смутившись ответил студент,- я учился в мединституте..., но не закончил.
- Ну...- выводить из шока..., а то помрет....
- Так выводи скорей!!! – во весь голос проорал сталкер – что нужно для этого?!
Николай доучился до конца второго семестра четвертого курса, но сессию сдавать не стал по известной уже причине. Его родители – известные в городе работники медицины: отец – хирург-кардиолог, мать – главврач одной из городских поликлиник, трагически погибли в автокатастрофе, возвращаясь с дачи. Колька тогда не поехал с ними, так как сдавал летнюю сессию, успешно окончив второй курс. А то может и разделил бы участь отца и матери. Семейных денежных сбережений хватило на достойные похороны родителей и на Колькину учебу с житьем – бытьем как раз до конца четвертого курса. Из родственников у него были только бабушка с дедушкой со стороны матери, и тетка – родная сестра отца. Они помогали вдруг осиротевшему студенту как могли, но оплачивать его учебу были не в состоянии. Да и не собирался Николай ждать от кого-то помощи. Взяв академотпуск, он устроился на станцию скорой помощи фельдшером (посодействовал один из бывших коллег отца). Но через полгода работы понял, что с такой зарплатой на продолжение учебы не заработать. А тут водитель из их бригады поведал, что недавно из Чернобыльской Зоны приехал его дядька с кучей денег, которые заработал там за каких-то полгода. Как заработал, на чем – не понятно. Говорил – хабар какой то собирал да скупщикам сдавал. Ну, подробностей Колька выяснять не стал – слухи о легких заработках, как упоминалось выше, ходили в их краях уже давно. Поэтому он попросил тетку приглядеть за квартирой какое-то время, соврав, что едет на работу в Киев в частную клинику, куда его пригласил один из однокашников отца по медицинской академии в Питере. Сказал – как устроится, сразу позвонит, и укатил.
Вот так и попал Студент в Зону.
А раненого сталкера он тогда спас. Ну, во-первых – больше просто некому было. Среди обитателей базы практически все имели представление и даже немалый опыт в оказании первой помощи при ранениях различной степени сложности, но не более. Профессиональных медиков не было. А о том, что бы отвезти его в какую-нибудь больницу или госпиталь – не могло быть и речи. Далеко они были, не довезли бы. Да и тайный проход через Периметр с тяжелораненым не представлялся возможным. Поэтому Николаю пришлось вспомнить многое из того, чему успел научиться в институте, от родителей и за время своей непродолжительной работы на “скорой”. К тому же у запасливого Сыча имелось много чего полезного из медикаментов, нашелся даже небольшой комплект хирургических инструментов, который оставил бармену вместе с другими вещами на хранение какой-то бродяга, да так и не забрал – сгинул где-то в Зоне. Так как переливание крови пострадавшему сделать было нечем – доноров было полно, но необходимого оборудования не имелось, студент соорудил из простой пластиковой бутылки, трубочек для коктейля и иголки от одноразового шприца что-то вроде капельницы и влил пострадавшему физраствор, приготовленный из питьевой воды и обыкновенной соли, что бы хоть как-то восполнить потерянную кровь. Когда операция была закончена и рана зашита, по настоянию сталкеров Студент приложил сверху все ту же смесь или, как ее называют – сборку из артефактов, которая значительно должна была повысить регенерационные свойства организма раненого и ускорить его выздоровление.
Через пару недель сталкер уже ходил. Все это время Николай наблюдал за его выздоровлением, корректируя этот процесс имеющимися в наличии лекарствами и применяя целительные свойства артефактов, о которых немало узнал от сведущих в этом вопросе мужиков.
С тех пор бывалые бродяги стали относиться к зеленому студенту-недоучке как к равному. Все пошли к нему со своими ранениями, травмами и другими болячками. Он никому не отказывал и лечил как только мог. Сыч даже выделил небольшое помещение, в котором Николай устроил что-то типа лазарета, где он мог принимать и лечить нуждающихся. Медикаментами разными, опять же, по возможности, снабжали.
В общем, на базе вольных сталкеров “Логово химеры” появился свой доктор, пусть и в лице недоучившегося студента. А Гвоздь – сталкер, которому посчастливилось стать первым пациентом Студента, в благодарность за свое спасение, подарил ему “золотую рыбку” – артефакт, в виде разноцветного светящегося комка какого-то вещества, по форме действительно напоминающего рыбу. Он содержался в контейнере и на него можно было посмотреть только на секунду приоткрыв крышку, так как был сильно радиоактивным. Студент не знал – что можно с ним сделать, к чему применить, пока однажды Сыч не предложил продать артефакт ему. Когда он озвучил сумму, которую готов выложить, Студент согласился, как говорится, не глядя, потому что на эти деньги можно было закончить институт и полностью оплатить учебу еще в одном.
Но Николай не спешил уходить из Зоны. Тут он впервые чувствовал себя на своем месте, по-настоящему нужным кому-то. Он редко участвовал в рейдах по смертельно-опасным территориям, ходил несколько раз с егерями в качестве врача команды по просьбе Зверобоя – их начальника и хозяина базы. У него не было на это времени – в его маленьком лазарете постоянно были пациенты, которых нужно было врачевать. А, нужно сказать, это у него хорошо получалось. Может из-за везения, или благодаря таланту, но получалось. Как сказал Бульдозер – “Студент (эта кличка так и прилипла к нему), ты свой институт окончил здесь, мы тебе выправим корочки, в которых подпишутся все мужики, которым ты спас жизни и поставил на ноги. Похлеще всякого диплома будет.
* *
Вот такие люди приходят в Зону... Но приходят и такие, которые лежали сейчас на этой поляне. И им настолько просто отнять жизнь у вольного бродяги из-за, порой, пустяковой добычи, насколько бывает сложно Студенту такому же бродяге спасти жизнь.
- Нет, нет, мужики, вы послушайте меня, это важно... – было видно что раненому говорить было очень тяжело и он испытывает адские муки, несмотря на вколотое обезболивающее – я, наверное, не выкарабкаюсь,...ладно бы пуля, а то картечь...после таких ранений шансов мало...,я это знаю, в Афгане повидал немало...да и вы, похоже, тоже...
- Командир, да он, кажется, из наших – прошептал Гаврош в ухоВакуле.
- У меня дома – продолжил сталкер, немного передохнув, – жена и сын. Жена тяжело больна. У нее больное сердце. Врачи сказали что шансов мало, очень мало. Нужна операция. Такие делают в Германии, но стоят они...в общем – продал я квартиру в Житомире, дом родителей в деревне...так даже на половину не хватило! Вот я сюда и пришел – хотел тут денег раздобыть...Раздобыл, мать твою...! – раненый простонал сквозь стиснутые зубы. Было видно, что он испытывает не только сильную физическую боль из-за ранения, но и душевную, из-за рушившейся надежды, последней надежды.
- Тебя как зовут то? – спросил Гаврош, периодически прикладывая смоченный водой из фляги кусок бинта к пересохшим посиневшим губам сталкера.
- Тут Хмурым кличут, а дома я Жердин... Егор Николаевич Жердин. Вы, наверное, последние, кого я вижу на этом свете, мужики,...поэтому на вас только и надежда. Жене моей помочь я не смог, не успел – губы у него задрожали, зубы опять судорожно сжались – сын у меня, Сашка, молодой еще, на днях шестнадцать только будет. Когда Галина – жена моя...ну... в общем – сестра моя за сыном присмотрит. Денег, которые я собрал на лечение жены, хватит и на учебу, и что б хоть как-то встать на ноги. А там повзрослеет и...как-то уж сам...он у меня смышленый...
