Отряхиваясь трясущимися руками от налипшей на мокрую одежду земли, Семён осмотрелся. Вокруг лощины повалило деревья, а трава была словно перепахана, и ни озерца, ни Михи на прежнем месте не было, как будто их никогда и не бывало.

ЧАСТЬ 1

ГЛАВА 1

Липкий  свет навязчиво пробивался в сознание. Михаил пытался его игнорировать, но ничего не получилось. Что-то было не так и мучило, держало на месте. Мир трясся в агонии, а сознание пыталось сбежать от этой агонии туда, где потемнее, но ему снова не дали. Миха бился о стену абсолютной безумной боли, но не мог уйти в ничто. Сознание упорно возвращалось. Капля за каплей оно наполняло его мир воспоминаниями. К одним он тянулся, от других пытался отпрянуть, но они всё равно настигали его, изменяя, казалось бы, устоявшийся мир, так быстро, что едва он приноравливался к одной форме своего существования, как всё опять становилось на голову. Картинки сменяли друг друга с бешеной скоростью и вдруг пропали.

Он открыл глаза, всё ещё не понимая кто он. Вокруг не было ничего знакомого.

– Что это за дом? – подумал кузнец, попутно вспомнив значение слова «дом» и вдруг вспомнил всё, что с ним произошло. Вспомнил своего мерзавца соседа, который…

– Да. Как ни странно, но я всё ещё жив. Но надо, для начала, понять где я. В соседнем городе? Нет. Слишком всё богато обставлено, и обстановка странная.

Михаил попробовал приподняться на кровати, но почувствовал такую боль в груди и животе, что в холодном поту снова рухнул на кровать и потерял сознание.

Очнувшись, он понял, что на дворе уже ночь. Того же дня или следующего? Он вспомнил о свадьбе и Алёне.

– Что она подумала? Не решит же она, что я сбежал? – подумал он и заскрежетал зубами от такой мысли. – Эй! Есть тут кто-нибудь? Отзовитесь!

Однако никто не ответил. Поразмыслив, Михаил пришел к выводу, что хозяев, просто, пока нет дома. Должен же был кто-то сюда его принести. Повернув голову, он заметил на тумбочке, возле кровати, кружку ещё тёплой кипячёной воды. Значит кто-то был рядом совсем недавно и только что ушёл… Попив, Михаил снова заснул.

Проснувшись утром, он почувствовал себя настолько хорошо, что смог спуститься с кровати. Вокруг никого не было, а на столе стояла не только кружка с водой, но и ещё теплая каша. Он снова позвал, но, как и раньше, никто не ответил. Становилось очевидным, что кто-то прячется от него. Вопрос: «зачем он это делает?»

– Впрочем, вряд ли у него плохие намерения, – подумал Миха, наворачивая отличную кашу из чего-то там.

Перекусив, он отправился исследовать свой странный приют. Раны уже не болели. Осмотрев их, Миха заметил на них какой-то компресс из трав. Заживление шло с поразительной скоростью, и это его ободрило.

– Сейчас пойму где я, найду хозяина, кем бы он ни был, и договорюсь, чтоб посодействовал мне в возвращении домой. Наверняка, я где-то недалеко. Так… Прикинем… Пяток дюжин серебряных у меня дома заначено, даже с учётом свадьбы... Рассчитаемся, если что, – думал Миха, подходя к окну, но взглянув в него, он сразу обо всем забыл.

За окном, находящимся на высоте метров сорока – не меньше, расстилалась бескрайняя лесная масса, кроны уходили сплошным ковром во все стороны. Парень заметался от окна к окну. В другом из них: с невероятной скальной высоты, закрывавшей половину панорамы, низвергался водопад, над которым висела самая прекрасная радуга, какую Миха только видел в своей жизни. Горная речка уносила свои воды вдоль высоченной скальной стены и терялась за деревьями. Лес, радуга, скалы. В груди Михи, словно, забил тугой барабан. Он заковылял вниз – туда, где по его расчётам, должен был быть выход.

Дверь не встретила его каким бы то ни было сопротивлением, открыв довольно тускло освещённую винтовую лестницу. Осторожно ступая по ней, Михаил вглядывался в темноту. Ноги держали его всё ещё с трудом, но он упорно шагал вниз. Ему то и дело попадались двери, ведущие в различные помещения, однако он, не останавливаясь шел вниз, вниз и вниз, пока, наконец, не спустился в уютную гостиную. В гостиной горел огонь.

– Должно быть, дымоход в этом камине просто гигантский, – подумал Миха, направляясь к входной двери.

На ней висел внушительных размеров  засов, поднимаемый рычажно-блочной системой. Немного поискав, парень нашел в углу башни отпирающий рычаг и повернул его, однако система не сработала.

Снова осмотрев засов, Миха выругался: на нем была ещё одна внутренняя защёлка, что было весьма логично, ведь дверь, наверняка, можно отпирать и снаружи, а запираться-то как-то надо. Однако лишь только он протянул к ней руку, сзади раздался непонятный крик.

Обернувшись, Михаил к своему безмерному удивлению, увидел полупрозрачного старика. Полупрозрачность, тем не менее, совсем не мешала тому что-то кричать. Это было уже слишком. Миха ничего не понимал. Окружающая реальность всё больше напоминала галлюцинацию. И вдруг в дверь ударили, да так, что вся башня заходила ходуном. С потолка гостиной посыпалась какая-то пыль и каменная крошка, закачалась люстра, упал один из подсвечников, а прозрачный человек скривился, как от удара в живот. Он начал что-то читать на непонятном языке и этот стих странным образом действовал на Миху. Ему ужасно захотелось спать. Еще несколько секунд и он окончательно заснул.

Проснулся он всё в той же постели, но на этот раз прозрачный старик уже не прятался, а сидел рядом и пристально смотрел на него. Миха уже ничему не удивлялся. Вся способность к удивлению была истрачена им ещё утром. Он, просто, воспринимал окружающие события так, как их видел и почти полностью смирился со своим безумием.

– Кто вы такой? Где я нахожусь? Скажите хотя бы примерно! – взмолился Миха, однако старик лишь вздохнул и, указав на себя пальцем, произнёс:

– Зэнни.

Миха всё понял и тоже, обречённо вздохнув и указав на себя пальцем, сказал:

– Михаил.

-----------------------------------------------

– Ну и как тебе мой саалемский? – спросил Михаил, отпивая глоток вина из стоящей рядом кружки. – Лихиево, кажется. Да, вроде так назывался этот сорт вина, – подумал он уже про себя, с наслаждением смакуя отличный и, видимо, дорогой напиток.

– Просто ужасно! Поразительная способность к отвратительному неизживаемому зубодробительному акценту! Почему ты не смягчаешь согласные на конце? Ты разговариваешь, как людоед из Миджи! – ответил на это призрак.

За прошедшие полтора месяца призрак и Михаил успели изрядно сдружиться на

почве изучения Михой географии и культуры мира, а также языка Саалемского королевства, который был распространён на большей части Великой земли. Так назывался тот гигантский участок суши на котором очутился Михаил.

Да. Именно очутился, потому что другого объяснения, если взять на веру факты, изложенные призраком, он не находил.

Парень спрашивал о землях, где он до недавнего времени жил, описал язык, традиции и культуру, на что призрак сказал, что не знает ни такого государства, ни такого языка, ни народа, живущего по описанным Михой канонам. Ничего похожего, хотя призрак, по его словам, прекрасно знал географию от Туманного архипелага, до Далекого острова.

Михаил не спешил верить в это, да и не особо хотел, да и незнакомые географические названия ничего ему не говорили. Он часто думал об Алёне, но перед ним вновь и вновь вставали неоспоримые факты в пользу того, что он находится в совершенно чуждых землях, которые ну никак не могут быть рядом с его домом.

Миха вспоминал, как после своего пробуждения ото сна, вызванного непонятным стихом, он жестами спросил у Зенни, кто сотрясал его башню. Поняв, что от него хотят, призрак подозвал Миху к окну и показал на кроны деревьев, растущих перед башней.

Сперва парень ничего не понял, но потом рассмотрел, как внизу, в просвете между деревьев, мелькнуло что-то огромное и темное, как зашатались стволы задеваемых этим «что-то» громадных деревьев. Памятуя о происшествии с дверью, призрак объяснил ему, что в лесу обитает немало неприятных тварей, поэтому в одиночку, и без оружия не стоит куда-то идти. Как ни хотелось Михе отправиться немедленно, но он понимал, что капля благоразумия ещё никому не вредила, и решил не спешить.