Ночь была прекрасна. Теплый бриз ласкал лицо Саммер, играя прядью волос у нее на щеке. На бархатном темно-синем небе сияли тысячи звезд. Месяц был словно из серебра, и его серп просился в детскую песенку. На озере квакали лягушки. Цикады снова звенели единым хором.

Саммер лежала в грязи на боку с кляпом во рту, перебинтованная, словно праздничная индейка, и наблюдала, как Митч копает неглубокую могилу для нее и Стива.

Стив, все еще неподвижный, также лежал рядом связанный по рукам и ногам и с заклеенным лентой ртом. Эта мера предосторожности, однако, была почти излишней, потому что ему предстояло, возможно, умереть, не приходя в сознание.

Совсем недалеко тьму прорезали фары промчавшейся по шоссе машины. Саммер лежала на той самой строительной площадке, на которую обращала внимание каждый раз, когда проезжала через этот городок. Шоссе было совсем рядом. Если бы только их не загораживали эти большие строительные машины…

Потом Саммер поняла: не будь этих машин, все равно никто не стал бы сюда заглядывать. Было так темно, что даже Митч в дюжине футов от нее вырисовывался смутным силуэтом. Если забыть о звуках, доносившихся до ее ушей, лишь по случайным отблескам лунного света на лезвии лопаты можно было догадаться о том, что он копает яму.

Стив пошевелился. Они оба для страховки были еще обмотаны нейлоновым тросом, как куколки бабочки. У него задвигались ноги и плечи, и Саммер решила, что Стив открыл глаза, потому что заметила в темноте слабый блеск. Но наверняка не была уверена. Извиваясь на спине, она изо всех сил попробовала подползти к нему — до Стива было всего около фута.

Внезапно возник Митч. Инстинктивно Саммер замерла, как суслик при виде летящего коршуна. Но Митч направился к Стиву.

— Очухался? — голос Митча прозвучал тихим шепотом. Он опустился на колено возле Стива. — Черт тебя возьми, Стив, зачем ты полез в это дело?

Стив издал звук, разобрать который было совершенно невозможно из-за клейкой ленты, налепленной на его рот.

— Ты думаешь, я с радостью делаю это? Проклятье, да я скорее отрубил бы себе правую руку. Но ты не оставил мне выбора.

Стив снова издал звук.

— Ладно, парень, на минуту я сниму ленту. Ты спросишь меня, что хочешь спросить, и я отвечу. Ты имеешь право знать, почему это происходит с тобой. Но если закричишь или даже повысишь голос выше шепота, я убью тебя этой штукой. — Митч коснулся лежавшей рядом с ним лопаты. Затем нагнулся к Стиву и отодрал ленту. Саммер догадалась об этом по характерному звуку, после которого раздался голос Стива. Хриплый и тихий, но несомненно Стива.

— Когда я начал спать с Диди, у тебя с Элен уже все было.

Митч секунду помолчал, потом сказал:

— Элен призналась тебе, да? Я знал, что она рано или поздно проболтается.

— Она сказала мне это сегодня. Я думаю, на радостях от того, что она и Кори остались живы. — Стив помолчал, а потом обвиняюще добавил: — Ты из-за этого убил Диди? Чтобы освободиться и получить Элен?

В голосе Митча прозвучало удивление:

— Черт, я не стал бы убивать Диди из-за Элен. Я убил ее из-за… Будь ты проклят, откуда ты знаешь?

— Элен мне сказала, что ты много раз заходил к нам домой, когда я был на работе. Что ты соблазнил ее за добрых восемь месяцев до того, как разразился этот скандал, что она была расстроена, несчастна и уступила тебе. Элен сказала мне, что ты брал у нее ключ от моего кабинета, и не только в ту ночь, когда Диди умерла, но и раньше, так что ты знал, чем я занимаюсь. Она подозревала, что ты замешан в грязные дела, но не придавала этому значения. А когда Диди нашли мертвой в моем кабинете, она поняла, что это ты убил ее. Элен была слишком напугана, чтобы заявить об этом. Но после того что случилось с ней и с Кори, поняла, что в безопасности они с Кори будут только тогда, когда ты и твои дружки окажетесь за решеткой.

— Я в этом дерьме уже долгие годы, Стив. — Голос Митча звучал почти как на исповеди.

— Ты что, думаешь, я этого не знаю? В конце концов, я понял это. Понял бы и раньше, если бы не боялся посмотреть правде в глаза. Но почему, Митч? Скажи мне, почему?

— Это были невероятно большие деньги, — признался Митч. — Они предложили мне чересчур много денег. И делать ничего не нужно было, просто отвернуться в сторону, когда они несли мимо меня свое зелье. Никогда в жизни я не зарабатывал так легко. Тысячи и тысячи долларов каждый раз, и только за то, чтобы я отвернулся.

— Микроавтобус угнал ты, да?

Наступило минутное молчание. Потом раздался лающий смех Митча:

— Ты всегда был хорошим детективом. Как ты об этом догадался?

— А кому еще пришло бы в голову заглянуть в этот эллинг, кроме тебя? Сегодня по телефону, просто на случай, если я не переживу свидания с твоими дружками, я сообщил Ларри Кендрику, что микроавтобус в эллинге. Он поскакал туда во весь опор. Микроавтобуса на месте уже не было. Кто-то — кто знал, что в нем, — разыскал его в промежутке между воскресным утром, когда я оставил его там, и второй половиной сегодняшнего дня. Кто это мог быть, кроме тебя? Об этом месте знали только ты и я. Где микроавтобус, Митч?

— Там, где его никто не найдет. — Голос Митча вдруг стал жестким. — Как не найдут и тебя с твоей подружкой. Завтра эту площадку заасфальтируют. Здесь будет автостоянка для посетителей нового аквариума, который строят у озера. И вы останетесь под этим асфальтом.

— Зачем тебе убивать нас? Мы беспомощны, а у тебя деньги. Почему просто не скрыться с ними?

— Ты думаешь, если бы было возможно, я не сделал бы так? — с отчаянием в голосе воскликнул Митч. — Но стоит мне скрыться, как они пойдут по моему следу. Не полиция и даже не ФБР и Управление по борьбе с наркотиками, а картель. И они рано или поздно найдут меня. Они станут гнать до края земли. И я не буду иметь ни секунды покоя.

— А каким образом ты спасешься от картеля, если убьешь нас?

Митч холодно заявил:

— Они заподозрят в краже вас, парень. Они решат, что ты и твоя подружка прихватили их пятнадцать миллионов долларов и ночью смотались с ними. Как видишь, ты должен исчезнуть бесследно. Никто, никто не должен знать, что вас нет в живых.

Саммер ощутила, как мурашки побежали по ее спине. Ужасно умереть, но в тысячу раз страшнее умереть так, чтобы никто об этом не узнал, даже мать и сестры, которые до конца своей жизни будут разыскивать ее.

— Стив, дружище, я не стал бы делать этого, если бы видел хоть какой-нибудь другой выход. Но ты не беспокойся, перед этим я ударю тебя по голове, так что ты ничего не почувствуешь. Это будет не больно.

Митч потянулся за лопатой.

Саммер обмерла.

— Постой! — Голос Стива был на грани отчаяния. — Ты так и не сказал мне, зачем ты убил Диди.

Митч помолчал и снова повернулся к Стиву.

— Ты помнишь, что вел у нас расследование, Стив? Лес Картер одолжил тебя Розенкранцу, и ты начал рыть носом землю. Ты был совсем рядом с разгадкой, и мы поняли, что ты дышишь нам в затылок. Картель забеспокоился. Мне поручили остановить расследование. Остановить тебя. Предложили на выбор два способа: либо купить, либо убить тебя. Я знал, что купить тебя не удастся, ты так и остался бойскаутом. А убить тебя я не мог себя заставить. Мы ведь дружили, ты не забыл, парень? С помощью Элен я был в курсе твоего расследования, и у меня имелось время, чтобы придумать выход. Тут как раз у тебя и началось с Диди. Это был замечательный шанс. Я знал, что если вас с ней застукают так, что это станет известно прессе, то тебя уволят. И тогда расследованию конец. Так я и сделал. Ты что, не понял, парень? Я убил Диди, чтобы спасти тебя, — голос Митча дрогнул, — идиот ты несчастный!

Он нагнулся к Стиву. Саммер смотрела, не веря своим глазам, как Митч с неподдельной страстью поцеловал Стива в губы.

— Я всегда любил тебя, глупый бойскаут, а ты никогда этого не видел. Но теперь вопрос стоит так: либо ты, либо я. Победитель получает все, детка.