— Поистине завораживающий процесс, — заметил Лексингтон. — А что это был за странный хрустящий звук, который раздался, когда ее потащило вверх?

— Нога, наверное, — сказал экскурсовод. — Или тазовая кость.

— А это ничего?

— А какое это имеет значение? — спросил мужчина. — Вы же кости-то не едите.

Мужчины в сапогах проворно загоняли одну свинью за другой, и все они по очереди протаскивались к задней части сарая, где взмывали вверх, столь же громко вопя и визжа.

— Да, такой рецептик составить посложнее, чем просто коренья собирать, — промолвил Лексингтон. — Тетушка Глосспэн никогда бы на такое не отважилась.

В тот самый момент, когда Лексингтон глазел на последнюю исчезавшую в вышине свинью, один из мужчин в сапогах неслышно подошел к нему со спины и обхватил концом цепи левую лодыжку юноши, после Чего проворно подцепил другой ее конец к тросу. Уже через секунду, когда наш герой еще не успел толком понять, что же произошло, резкий рывок свалил его с ног, и его тело потащило по цементному полу к дальнему краю загона.

— Стойте! — закричал он. — Остановите все! Меня за ногу зацепило!

Однако его, казалось, никто не слышал, и примерно пять секунд спустя несчастного юношу вздернули над полом и потащили вдоль стены вертикально вверх, через открытую крышу сарая, отчего его тело, подвешенное за одну лодыжку, подпрыгивало вверх-вниз и подергивалось как рыба на крючке.

— Помогите! — кричал он. — Помогите! Произошла чудовищная ошибка! Остановите двигатели! Спустите меня!

Экскурсовод вынул сигару изо рта и невозмутимо посмотрел вверх на быстро поднимающегося юношу, однако ничего при этом не сказал. Другие мужчины в резиновых сапогах приготовились к отправке следующей партии свиней.

— Спасите! — кричал наш герой. — Опустите меня! Пожалуйста, опустите меня! — Но сейчас он уже приближался к верхнему этажу здания, где двигающийся трос, подобно змее, делал изгиб и проскальзывал в большое отверстие в стене, чем-то напоминавшее дверной проем без двери, и там, у самого порога, его поджидал забойщик скотины, одетый в заляпанный темными пятнами желтый резиновый фартук и взиравший на весь мир, как Святой Петр взирал на Врата Господни.

Лексингтон видел его перевернутым вверх ногами, причем лишь какое-то мгновение, однако и этого было достаточно, чтобы заметить выражение безграничной умиротворенности и благожелательности на лице мужчины, веселый, даже озорной блеск его глаз и легкую, задумчивую улыбку, ямочки на щеках. Это вселило в него какую-то надежду.

— Эй, привет, — проговорил забойщик с улыбкой на лице.

— Быстрее! Спасите меня! — закричал наш герой.

— С удовольствием, — сказал забойщик и, нежно взяв Лексингтона левой рукой за ухо, приподнял правую руку и ловким движением ножа вскрыл на шее парня яремную вену.

Трос продолжал двигаться дальше, а вместе с ним и Лексингтон. Все продолжало видеться ему в перевернутом виде, а вытекавшая из горла кровь застилала глаза, однако он все еще сохранял способность что-то различать и смутно понял, что находится в неимоверно длинной комнате. В дальнем конце этого помещения располагался большой чан с кипящей водой, там же находились темные фигуры людей, частично сокрытые клубами пара; они сновали вокруг чана, энергично размахивая и орудуя длинными шестами. Казалось, что лента конвейера зависает прямо над серединой чана, и свиньи одна за другой падали в кипящую воду, а одна из них, как ему показалось, носила на передней лапе длинную белую перчатку.

Неожиданно нашему герою очень захотелось спать, но сон наступил лишь тогда, когда его здоровое и сильное сердце выкачало из тела последнюю каплю крови и он перешел из этого, лучшего из всех возможных миров, в следующий.