РАДУЖНЫЕ КАРАМЕЛИ. ПОСЛЕ НИХ МОЖНО ПЛЕВАТЬСЯ СЛЮНЯМИ ВСЕХ ЦВЕТОВ РАДУГИ ПО ВАШЕМУ ЖЕЛАНИЮ.

— Выбирайте скорей! — кричал мистер Уонка, — Не можем же мы ждать целый день!

— А у вас тут нет чего-нибудь вроде Телевизионного Цеха? — спросил Майк Телик.

— Ну конечно, есть, — ответил мистер Уонка. — Вот эта кнопка.

И он указал пальцем на кнопку, рядом с которой висела табличка: ТЕЛЕВИЗИОННЫЙ ШОКОЛАД.

— Ура! Это как раз для меня! — завопил Майк Телик и сейчас же ткнул большим пальцем в указанную кнопку.

В тот же миг раздался громкий свистящий звук, двери с лязгом захлопнулись и лифт, как ужаленный, сделал внезапный скачок. Причем скачок в сторону. Все пассажиры (кроме мистера Уонка, который держался за ременный поручень, свисавший с потолка) полетели кувырком.

— Поднимайтесь, поднимайтесь! — закричал мистер Уонка, давясь от смеха.

Но едва только они с трудом вернулись в вертикальное положение, как неожиданно лифт резко изменил направление и повернул за угол. И наши путешественники снова оказались на полу.

— Помогите! — закричала миссис Телик.

— Позвольте предложить вам руку, мадам! — галантно сказал мистер Уонка. — Ну, вот и отлично. А теперь возьмитесь за поручень. Это ко всем относится. Наше путешествие еще отнюдь не закончено.

Дедушка Джо поднялся на ноги и уцепился за поручень, а маленький Чарли, который до поручня достать не мог, за неимением лучшего обхватил обеими руками дедушкину ногу.

Лифт мчался вперед как ракета. Впрочем, теперь он уже начал подниматься вверх, но не вертикально, а по наклонной плоскости, словно взбирался по склону крутого холма. А потом, как будто поднявшись на его вершину, вдруг камнем рухнул вниз. Чарли почувствовал, что содержимое его желудка поднялось к самому горлу.

— Эй, куда это мы? — закричал дедушка Джо.

— Канат оборвался! Сейчас мы разобьемся! — взвизгнула миссис Телик.

— Успокойтесь, дорогая леди, — ободряюще похлопал ее по плечу мистер Уонка.

Дедушка Джо сверху вниз поглядел на Чарли, который изо всех сил держался за его ногу.

— Ты в порядке, малыш?

— Здорово! — прокричал в ответ Чарли. — Как с горы на санках!

Между тем сквозь стеклянные стены лифта можно было видеть удивительные и невероятные картины, калейдоскопом мелькавшие за стеклом:

огромный желоб, из которого сочилась вязкая, густая коричневая жидкость…

гигантский скалистый ирисковый монолит, от которого симпатимпасы, связанные для страховки веревками, откалывали с боков крупные куски…

какая-то машина, выдувавшая снежные вихри сахарной пудры…

дымящееся озеро горячей расплавленной карамели…

деревня симпатимпасов с крошечными домиками и сотнями ребятишек, ростом не больше четырех дюймов, играющими прямо на улицах…

Тем временем лифт вышел из пике и снова двигался горизонтально. Но казалось, что теперь он мчится еще быстрей, чем прежде. Чарли даже слышал, как ветер свистел снаружи, когда лифт рывком устремлялся вперед, потом резко поворачивал, потом устремлялся вверх, потом вниз, потом снова вверх, потом…

— Меня сейчас вырвет! — вся позеленев, завопила миссис Телик.

— Умоляю вас, не делайте этого! — сказал мистер Уонка.

— Попробуйте меня остановить! — огрызнулась миссис Телик.

— В крайнем случае сделайте это сюда, — любезно сказал мистер Уонка и, сорвав с головы свой великолепный черный цилиндр, перевернул его вниз дном и сунул под самый нос миссис Телик.

— Сейчас же остановите эту проклятую штуку! — приказал мистер Телик.

— К сожалению, это невозможно, — сказал мистер Уонка. — Он не остановится, пока мы не приедем на место. Остается только надеяться, что никто сейчас не пользуется вторым лифтом.

— Что еще за второй лифт? — взвизгнула миссис Телик.

— Лифт, который движется в противоположном направлении по тем же рельсам, что и наш.

— Черт побери! — закричал мистер Телик. — Вы хотите сказать, что мы можем столкнуться?

— Вообще-то, до сих пор мне везло, — ответил мистер Уонка.

— Теперь-то меня точно вырвет! — воскликнула миссис Телик.

— Ради бога! — вскричал мистер Уонка. — Умоляю вас, не сейчас! Мы уже почти приехали. Пожалейте мой цилиндр!

Через мгновение раздался скрип тормозов и лифт начал останавливаться.

— Веселая поездочка, нечего сказать! — проговорил мистер Телик, утирая носовым платком свое широкое потное лицо.

— Чтоб я хоть еще раз в жизни… — с трудом переводя дыхание, начала было миссис Телик, но тут двери лифта распахнулись и мистер Уонка сказал:

— Одну минуту! Послушайте меня. В этом цехе всем следует соблюдать предельную осторожность. Здесь много всяких опасных штуковин и их нельзя трогать без разрешения!

Чарли с дедушкой Джо и все семейство Теликов вышли из лифта и оказались в помещении, залитом таким ослепительно ярким белым светом, что им сейчас же пришлось крепко зажмурить глаза и остановиться, Но тут мистер Уонка вручил каждому по паре темных очков и строго сказал:

— Немедленно наденьте их и ни в коем случае не снимайте, пока вы здесь. А не то от этого освещения вы можете ослепнуть!

Надев свою пару очков, Чарли наконец смог немного оглядеться. Он увидел, что находится в узкой длинной комнате, стены, потолок и даже пол которой выкрашены ярко-белой краской. Нигде не было ни пылинки. С потолка свисали огромные прожекторы и заливали все вокруг сверкающим бледно-синим светом. Комната была практически пуста, если не считать двух противоположных углов. В одном из них стояла гигантская телевизионная камера на колесах, а вокруг нее копошилась целая бригада симпатимпасов, смазывая шарниры, подкручивая ручки и протирая огромный объектив. Причем одеты были симпатимпасы чрезвычайно странно — на них красовались ярко-красные скафандры (во всяком случае, они выглядели как скафандры) со шлемами и защитными очками. Работали симпатимпасы в абсолютном молчании. Глядя на них, Чарли ощутил какую-то смутную опасность. Что-то тревожное и подозрительное чувствовалось во всем этом деле, и сами симпатимпасы, казалось, понимали это. Они медленно и очень осторожно передвигались вокруг огромной камеры, забыв о своем привычном веселом щебетанье и песнях.

В противоположном углу комнаты — шагах в пятидесяти от камеры — за длинным столом располагался один-единственный симпатимпас. Он тоже был одет в ярко-красный скафандр и сидел, уставившись на экран очень большого телевизора.

— Вот мы и пришли! — восклицал мистер Уонка, подскакивая на месте от возбуждения. — Это Испытательный Цех, где проходит проверку мое самое последнее и самое великое изобретение — Телевизионный Шоколад.

— А что такое этот Телевизионный Шоколад? — спросил Майк Телик.

— Ради бога, мальчик, прекрати меня перебивать! — не выдержал мистер Уонка. — Это изобретение работает при помощи телевидения. Сам я телевизора терпеть не могу. Смотреть его понемногу — еще туда-сюда, но дети, как правило, не могут делать это понемногу. Они готовы целыми днями торчать перед экраном…

— Прямо как я! — гордо сказал Майк Телик.

— Помолчи! — вмешался его отец.

— Благодарю вас, — сказал мистер Уонка. — А сейчас я покажу вам, как работает мой замечательный телевизор. Но для начала я хочу спросить вас, знаете ли вы, как работает обычный телевизор? Это очень просто. На одном конце, откуда берется картинка, стоит большая камера, которая что-то фотографирует. Потом эти фотографии расщепляются на миллионы мельчайших кусочков, таких маленьких, что их нельзя увидеть человеческим глазом, а потом эти кусочки с помощью электричества выстреливаются в воздух и летят, пока не уткнутся в антенну на крыше чьего-нибудь дома. Тогда они моментально спускаются по проводу к задней стенке телевизора, проникают внутрь и там крутятся и вертятся как в игрушечном калейдоскопе, пока каждый из них не встанет на свое место, и — пожалуйста! — картинка появляется на экране.