Рука Джейбриола напряглась. Как и я, он должен был принимать участие в переговорах своего правительства с президентом землян, так что знал то, что было известно и мне: ее слово крепко, поэтому она дает его так редко.

Что, если она сейчас откажет отцу? Стоит ей увидеть нас, и она поймет, что ее просят вмешаться в дело, способное внести раздор в высшие сферы ронов.

Как она поймет, что откликнуться на просьбу отца в ее интересах?

— Вы просите о многом, — сказала она.

— У меня есть на то основания.

— А если я не дам вам обещания молчать?

Он ответил не сразу. Я ощущала его смятение. Он готов был рассказать ей все даже без обещания молчать. И если она передаст то, что узнает, Керджу… нет, мы не можем позволить, чтобы это произошло. Кердж узнает тогда, что не я одна изменила ему. Вряд ли тогда он отнесется к отцу снисходительнее, чем ко мне.

«Папа, не надо! — думала я. — Не делай этого!»

Он не ответил. Он обратился к президенту:

— Если вы не дадите мне своего слова, могут погибнуть люди. Роны.

— А если я дам его?

— Никто, кроме меня и вас, не узнает об этом.

— А те двое, о которых мы говорим?

— Они тоже. Но мы пошлем их туда, где их никто не обнаружит.

Она смотрела на него с плохо скрываемым интересом.

— Вы хотите сказать, что предлагаете мне пакт с одним членом Триады, причем намерены держать это в тайне от остальных двух?

— Да.

— Но не хотите мне сказать причину заключения такого пакта.

— Я прошу вас довериться моему здравому смыслу.

— Здравый смысл и политика не обязательно сочетаются, лорд Валдория.

— Тем не менее я прошу вас довериться мне.

Что бы она ни думала, на лице ее не отразилось ничего. Если отец и уловил что-то через псифон, он тоже не показал этого. Хотя я не думаю, чтобы она приподняла свои барьеры хоть на щелочку. При том, что официально земляне отрицали псибернетику, я была уверена, что президента хорошо подготовили для общения с ронами.

Пауза затягивалась. Я покосилась на Джейбриола. Капельки пота выступили у него на висках и стекали по шее. Моя рука, державшая его, тоже вспотела.

— Хорошо, — сказала Коллоуэй. — Я даю вам слово.

Я издала чуть слышный звук, выпустив воздух сквозь зубы. Отец тоже чуть опустил плечи, отходя от напряжения. А я и не замечала раньше, как он сутулится.

Он махнул нам. Мы стали перед пультом, а он отошел в сторону, чтобы не мешать. Мы стояли перед экраном; на мне была только тюремная рубаха, явно парная к штанам на Джейбриоле. Мы стояли так, полуголые, держась за руки, наблюдая за реакцией президента Коллоуэй.

Вот тут она открыла рот.

— Боже мой!

Отец подошел ко мне, снова ступив в кадр.

— Вы поможете им?

Она с шумом выдохнула, от чего седые кудри вокруг лица зашевелились.

— Я не понимаю.

— Они утверждают, что любят друг друга, — пояснил отец.

— Я все-таки не понимаю. Праймери Валдория, вы в самом деле хотите бежать с хайтоном? — Она помолчала. — Вы сможете выжить рядом с ним?

— Он не хайтон, — сказала я.

— Нет? — Она повернулась к Джейбриолу. — Тогда, ради Бога, скажите мне, какое вы имеете отношение к престолу хайтонов?

— Я еще и рон, — спокойно ответил он.

Брови Коллоуэй полезли вверх. Прошло добрых пять секунд, прежде чем она заговорила снова.

— Это потребует некоторой подготовки. — Она бросила взгляд на отца. — Мне кажется, он гораздо опаснее для вас живой, нежели мертвый. — Она сморщилась. — Для нас всех.

Отец покачал головой:

— Он не сделает то, чего хочет от своего сына Император Куокс, мадам президент.

— Вы доверяете ему как рону?

— Да. — Он помолчал. — Я как-то слышал о рыбе, обитающей на вашей планете. Инстинкт размножения заставляет ее подниматься из морей вверх по течению рек, чтобы там нереститься или погибнуть по дороге. Так и роны в своем стремлении к себе подобным. Как бы высоки и прочны ни были барьеры, мы бьемся, пока не преодолеем их. — Он посмотрел на меня, и его голос дрогнул. — Или гибнем в этой борьбе.

— Почему они не могут отправиться на Делос самостоятельно? Почему вы хотите моего вмешательства?

— Мы не можем покинуть Дьешу, — объяснила я. — На планете объявлена тревога.

Коллоуэй окинула меня долгим, тяжелым взглядом. Потом повернулась к отцу:

— Вы просите меня стать сообщником в акции, затрагивающей интересы Императора и его полномочия.

— Я прошу вас о помощи в преодолении кризиса, угрожающего стабильности трех правительств.

— Если я помогу вам, и это станет известно… — Конец фразы повис в воздухе.

— Моя дочь большой специалист по части тайных операций, — заверил ее отец. — Она ликвидирует все следы самих этих переговоров.

Коллоуэй снова посмотрела на меня. Она-то должна знать, что отец говорит правду. Ее разведка наверняка имеет на меня досье не менее толстое, чем наши досье на их высших офицеров.

Президент откинулась в кресле. Она смотрела не на нас, а в точку между мной и Джейбриолом. Тишина нарушалась только тиканьем древних часов на стене. Тик-так. Тик-так. Тик-так… Хоть бы это чертово тиканье смолкло…

— Я помогу вам, — сказала Коллоуэй.

Корабль приземлился на крыше дворца — скоростная машина, предназначенная для быстрой доставки в больницу. Он опускался в облаке горячих газов и рева двигателей. Ночную темноту прорезали вспышки мигалок, частота которых была настроена на охранные системы дворца. Их отблески играли на горных вершинах — и это единственное напоминало о том, что мы находимся не в космопорте, а на крыше окруженного горами дворца.

Рядом со мной Джейбриол с отцом щурились от ярких огней. Мы хоронились за выступающей стеной на другой стороне крыши. Как только корабль коснулся кровли, я выскочила из-за укрытия и бросилась к нему; встречный ветер прижимал куртку к моему телу.

Люк отворился, и на крышу упал свет из кабины. Из корабля выпрыгнула женщина в форме пилота «скорой помощи»: белом комбинезоне с треугольным знаком Триады на левом плече. Люк за ее спиной закрылся так же резко, как открывался. Я остановилась перед ней.

Она низко поклонилась мне:

— Праймери Валдория?

— Совершенно верно, — ответила я. — Отец отдыхает.

— У него были еще припадки со времени первого, о котором вы сообщали?

Я отрицательно покачала головой:

— Но он еще не совсем пришел в себя.

— У меня есть для него аэроносилки.

Что ж, пока все ответы совпадают.

— Как вас зовут?

— Эрин О'Нейл.

То самое имя, что назвала нам Коллоуэй. Ярлычок на комбинезоне гласил:

«Лайра Мирзон». Хорошее, добротное сколийское имя. Вполне возможно, у нас имеется подробное досье на Лайру Мирзон. Грош цена этому досье. Эту женщину звали Эрин О'Нейл и родом она была с Земли. Если бы меня не занимали более неотложные вещи, я бы наверняка поинтересовалась, как это землянам удалось внедрить ее аж в Штаб-квартиру.

— Какие распоряжения вы получили?

— Я должна эвакуировать с планеты двух людей и доставить их в место, названное мне уже в полете президентом Коллоуэй.

— Известно ли об этом кому-то кроме президента?

— Нет, мэм.

— Я одна из тех двоих, о которых вам сказано.

Она кивнула:

— Да, мэм.

— Президент Коллоуэй сказала, что по действующему законодательству Союза капитан корабля имеет право сочетать в полете браком ваших граждан.

Это правда?

Она удивленно посмотрела на меня:

— Ну… да. Правда.

— Отлично. — Как наши, так и эйюбианские законы признавали браки, заключенные на территории Союза. Значит, если у нас с Джейбриолом будут дети, они станут нашими законными наследниками. Я не имела представления, что это может значить, но по крайней мере перестраховаться стоило.

— Мы готовы, — негромко произнесла я в рацию на запястье.

Огни на крыше погасли, погрузив нас в темноту. Ветер трепал мою куртку и хлопал комбинезоном О'Нейл. Я повернулась и махнула рукой. От стены отделились две фигуры и направились к нам, неузнаваемые в темноте.