А он заулыбался, гад. Я чувствовала это своим ртом, который открыла, впуская его жадный язык вовнутрь. Денис вдавил в меня в подушки, сжимая руками теперь уже не мои бедра, а талию, положив ладони поверх ткани майки. Я бедром чувствовала, как напряжен его член. В полной боевой готовности, а мое собственное желание, достигло своего апогея, сосредоточившись где-то между ног. О, как же мне захотелось, чтобы он потрогал меня там. Мне даже показалось, что я готова кончить только от одних этих бесстыдных мыслей.

Дыхание сбилось, превратившись в отрывистые вздохи, когда он отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза.

- Ты все еще хочешь сказать, что тебя ко мне не тянет?

- Ага, - киваю для убедительности, но понимаю, что получается плохо. - Более того, у меня жутко голова болит.

Денис хмыкнул. Явно не поверил в мои сказки, ну и пусть, должна же я была его подразнить немножко.

Его ладонь поднялась к моей груди и легонько смяла чувствительное полушарие. Сам он нагнулся ниже и захватил губами торчащий сосок через ткань майки. Я ощутила нежное покусывание и протяжно застонала, обхватив его голову ладошками.

- Честно, Дэн. Ох... я тут между прочим инвалид, ножка болит... м-м-м... перестань... - правда мои действия шли в разрез с моими словами, потому как притянула я его еще ближе, так мне было хорошо.

- Ноги в этом деле не помеха, - он поднял голову и поцеловал меня, провел кончиком языка по губам, прежде чем углубить поцелуй.

Я не успела понять, как его руки проскользнули под майку, но когда пальцы сжали соски, а затем потерли их, распаляя во мне еще больший огонь, я поняла, что начинаю медленно терять голову.

Он ловко стянул с меня этот предмет одежды, а я даже не воспротивилась, млея под действием его рук и губ. Куда делась моя хваленая выдержка? Не было ее, как и меня не было, потому что я растворялась под его настойчивыми ласками. Денис стал покрывать мелкими поцелуями мою шею и плечо, спустился ниже, лизнув ложбинку между грудями.

- Я был бы не против, если бы и ты потрогала меня там, - томно прошептал он, охлаждая своим дыханием мою кожу, чем вызвал целый табун мурашек.

Чего уж там, особой скромностью я не отличалась, а как хорошая и вполне послушная девочка, скользнула рукой вниз, проведя ладошкой по внушительному бугру, до неприличия натянувшему ткань джинсов. Денис приподнялся, чтобы мне было удобнее и осторожно, дабы не задеть мою пострадавшую в неравном бою ногу, устроился между моих бедер. Отстранившись всего на секунду, он расстегнул молнию на джинсах, предоставляя все остальное сделать мне самой.

- Продолжим? - Денис лукаво мне подмигнул и принялся дальше изучать мое тело, вырывая из груди протяжные стоны.

Ну, была ни была, подумала я и приспустила ткань его трусов. В мою руку тут же тыкнулся довольно внушительный твердый стержень. Дэн что-то рыкнул мне прямо в область шеи, прикусил кожу, тут же зализывая укус, и я не стала его долго мучить, обхватила горячую плоть ладошкой и осторожно повела нею вверх и вниз.

- Катя... - выдохнул он, а затем стонала уже я, когда он пальцем отодвинул ткань трусиков и погладил меня прямо между ног.

Зацепил подушечкой большого пальца пульсирующий желанием бугорок и надавил.

- Малышка, я сейчас не выдержу... - хрипло прошептал он, снова целуя меня.

Я сама вот-вот готова была впасть во власть экстаза. Его пальцы снова шевельнулись и погрузись во влажные глубины, доводя меня до исступления.

Мы и сами не знали, что до такого дойдет. Оба взмокшие и полуголые, вернее, я была почти голой в то время как на нем все еще оставались джинсы приспущенные к бедрам. К чему это может привести, я знала наверняка, поди, не маленькая уже, а вот, что будет потом, об этом я как-то не задумалась. Бастионы рухнули, тщательно выстроенный мной барьер дал трещину. На задворках подсознания еще вертелась назойливая мысль, что у меня сейчас будет секс с братом моей подруги. С Денисом, которого я знала еще с тех времен, как под стол пешком ходила и терпеть его не могла. А в наших ссорах было столько чувств, что ни одна супружеская пара в мире не могла похвастаться такой страстью в отношениях, которая когда-либо могла связывать их воедино.

И честно, мой мозг был настолько затуманен, что я уже не могла воспринимать окружающую действительность, а зря. Потому как эта действительность очень настойчиво стремилась к нам, сначала оповещая о себе яростным пиликаньем дверного звонка, а потом и вовсе громким набатом по входной двери.

Ну и кого это принесло так не вовремя?

Да уж, забавная из нас вышла картинка. Я и Денис на взводе, дело до самого интересного доходит, каждый из нас жаждет "десерта" и, кажется, если "этого" не случится сейчас, сию же минуту, то мы просто умрем от распирающего нас желания. Ну, или как вариант можно прибить того, кто так настырно хочет потревожить наш покой, и далее, с чистой совестью можно продолжать банкет. Денис вдавил меня в матрас, а я, как назло включила мозг и старательно отгоняла от себя мысль, что мне до чертиков нравится ощущать его тяжесть на себе, а еще лучше бы ощутить его в себе. Но, видать не судьба.

- Надо открыть, - обеспокоено произнесла я и повернула голову в сторону двери, где как раз в этот момент из коридора продолжали разноситься стуки.

- Пусть катятся к черту, - промурлыкал Денис и, нагнувшись, прошелся шершавым языком по моей ключице.

- А если это мама?

- А если папа? Кать, ты взрослая девочка, мама поймет. И раз не открываешь, то может, тебя вообще дома нет.

Но по ту сторону думали иначе. И по квартире снова раздались гулкие удары о железную дверь и пронзительная трель дверного звонка.

- Нет, я открою, - я приподнялась, но меня снова уложили на лопатки, причем так резко, что я сразу и не поняла, что ладони Дениса накрыли мою грудь и чуть-чуть сжали, заставляя на доли секунды позабыть о незваном госте.

- Если ты готова представить меня своей маме, как своего мужчину, то я не против - иди открывай.

Блин, но не могу я с ним разговаривать, вот такая растрепанная, возбужденная и полуголая. Кажется, все-таки остатки скромности во мне имелись, иначе как объяснить тот румянец, который залил мои щеки от одного только представления всей ситуации.

Нет, как своего мужчину я маме Дениса представлять не хотела. Еще, пожалуй, рановато, если, конечно, вообще этот момент когда-нибудь настанет. Я ведь четко не давала своего согласия на его предложение и неделя к тому же еще не кончилась. А поддаться мимолетному искушению - это вообще ничего не значит. Ага, вот какая я вредная. Но что уж поделать, если я внезапно поняла, кому именно чуть не отдалась в своей собственной спальне, на своей собственной кровати, где с тех пор, как мне купили эту квартиру еще не восседала ни одна мужская задница.

А бессовестный искуситель тем временем совсем обнаглел, и продолжал удерживать меня в плену своих рук и губ. Ох, какие же невероятно эротичные пируэты вытворял его язык с моим телом, с грудью, которой он уделял внимания больше всего. Он засранец и сволочь, но, черт возьми, какой же милой была эта сволочь, вот прям до дрожи, до щемящей тяжести, где-то в районе солнечного сплетения.

Боже, я сейчас сама пойду и прибью того, кто нам помешал - ибо ничего нет опаснее неудовлетворенной женщины.

Денис пощекотал меня по чувствительной коже боков и я рассмеялась.

- Перестань! Нас могут услышать, - пожурила его я.

Но громкий голос, раздавшийся за дверью, заставил вздрогнуть нас обоих.

- Катя, открывай! Я знаю, что ты дома, мне Женька сказала! Хорош дрыхнуть, я писать хочу! Выходи или я сделаю лужицу прямо у тебя на коврике.

Маринка! Вот черт! Это подействовало похлеще ушата с холодной водой.

Не знаю, откуда у меня только силы взялись, но Дениса я спихнула с себя, даже позабыв про ногу, которая заныла, стоило мне ступить на пол. Брюнетик недовольно поворчал, а я подхватила с пола свою одежду.