Рыцари и горожане отступали, разбегались кругами, пытаясь уклониться от безжалостного наступления, а где-то впереди ядро защитников твердо сплотилось вокруг Илидата.

Только бы он остался живым! — молился Валентайн. Победа, казалось, была уже в руках Валентайна, но ее цена будет слишком велика, если придется заплатить смертью Илидата.

Валентайн увидел впереди Лизамону и Кона. Они прорубали себе путь, чтобы за ними могли пройти другие. Кон смеялся, словно всю жизнь ждал этой минуты, чтобы применить свою силу.

Внезапно синекожий пришелец получил удар в грудь и пошатнулся. Лизамона подхватила его и осторожно опустила на землю.

— Кон! — закричал Валентайн и бросился к нему.

Даже на расстоянии было видно, что ранен Кон смертельно. Он задыхался, худое с резкими чертами лицо посерело, глаза потускнели. Увидев Валентайна, он попытался сесть.

— Милорд, — сказала великанша, — тебе здесь не место.

Валентайн наклонился над раненым.

— Кон!

— Все в порядке, милорд. Так я и знал — была причина, чтобы я приехал на вашу планету. Одно плохо: я не побываю на банкете в честь победы…

Валентайн поддерживал чужеземца за костлявые плечи, но жизнь покидала его быстро и спокойно. Его долгое путешествие подошло к концу. Он наконец обрел цель и покой.

Валентайн выпрямился и оглянулся. Его окружал кордон его людей, и кто-то, кажется, Слит — дергал его, чтобы отвести в безопасное место.

— Нет, — сказал Валентайн, — я буду сражаться…

— Не здесь, милорд. Ты хочешь разделить судьбу Кона? Что будет с нами, если ты погибнешь? Вражеские отряды идут на нас из Прохода Перитол. Битва скоро станет еще яростнее. Тебе нельзя быть здесь.

Валентайн понимал это. Доминина Баржазида на сцене не было, не следовало быть на ней и Валентайну. Но как может он сидеть в фургоне, когда другие умирают, когда даже Кон, посланец другого мира, отдал жизнь за Валентайна, когда любимый друг Илидат в опасности? Валентайн качнулся в нерешительности. Слит выпустил его и тут же позвал Залзана Кавола. Скандар был неподалеку, с мечами в трех руках и энергометом в четвертой. Держа защитников на почтительном расстоянии, он пробился к Валентайну. Валентайн вдруг подумал, что скандар может просто увести его силой, и сказал:

— Подожди. Предполагаемый наследник в опасности. Я приказываю тебе следовать за мной.

Слит и Залзан Кавол опешили.

— Какой наследник?

— Идите за мной. Я приказываю!

— Милорд, — сказал Залзан Кавол, — твоя безопасность…

— Это не самое главное, Слит, иди слева, Залзан — справа.

Они были слишком растеряны, чтобы оказать сопротивление.

Валентайн позвал также и Лизамону. Под охраной друзей он быстро дошел до переднего края вражеской армии и закричал изо всех сил:

— Илидат!

Голос его разнесся далеко, и звук этого мощного рева на миг остановил все вокруг. За неподвижными фигурами воинов Валентайн увидел Илидата, и глаза их встретились.

— Илидат из Морвела, — снова закричал Валентайн, — выходи на переговоры!

— Кто зовет меня? — послышалось в ответ.

Толпа между Валентайном и Илидатом снова раздалась. Валентайн протянул руки к хмурой фигуре и хотел было что-то сказать, но решил, что слова сейчас бессильны, поэтому быстро вошел в транс и пустил на Илидата через расстояние полную силу своего духа в образах, спрессованных в долю секунды.

Два мальчика едут верхом по лесу… Толстый корень протянулся, как змея, через тропинку. Животное споткнулось, мальчик упал…

Треск, острая белая кость разорвала кожу…

Второй мальчик спешился и испуганно присвистнул, увидев изуродованную ногу…

Валентайн больше не мог удерживать мысленные образы.

Контакт прервался, Валентайн в изнеможении отступит и вернулся к реальности.

Илидат растерянно смотрел на него.

Они словно остались сейчас вдвоем на поле, а все, что делалось вокруг, было просто шумом.

— Да, — сказал Валентайн, — ты знаешь меня, Илидат, только не в этом теле.

— Валентайн?

— Он самый.

Они пошли друг другу навстречу.

Кольцо отрядов обеих сторон окружило их молча и заинтересованно.

Их разделяло несколько шагов, когда оба остановились и неуверенно приняли боевую позу, словно дуэлянты. Илидат ошеломленно разглядывал Валентайна.

— Разве это возможно? — спросил он наконец. — Неужели существует такое колдовство?

— Мы вместе ездили в лес под Эмблеморном, — сказал Валентайн. — Я никогда не испытывал такой боли, как в тот день. Помнишь, как ты вправлял сломанную кость и плакал, как будто это была твоя нога?

— Откуда ты это знаешь?

— А потом я не мог ходить несколько месяцев, и ты, Тунигорн и Стасилейн гоняли по Горе без меня. Хромота у меня так и осталась.

Валентайн засмеялся.

— Доминин Баржазид украл у меня эту хромую ногу вместе с моим телом. Кто еще из близких ему мог рассчитывать на такую милость?

Илидат потряс головой, словно отгоняя сон.

— Колдовство!

— Да. А я — Валентайн.

— Валентайн в Замке. Я виделся с ним вчера, он вызывал меня, разговаривал о старых временах, о наших развлечениях…

— Это украденные воспоминания, Илидат. Он обрыскал мой мозг. Ты ничего необычного не заметил в нем за последний год?

Валентайн пристально посмотрел в глаза Илидату, и тот отвел взгляд, словно боясь колдовства.

— Тебе не показалось, что твой Валентайн стал задумчивым, скрытным?

— Да, но я полагал, что его сделали таким заботы управления.

— Но все-таки ты уловил разницу, перемену?

— Да, легкую. Некоторую холодность, отчуждение…

— Ты все еще не можешь признать меня?

— Валентайн? — прошептал Илидат недоверчиво. — Это действительно ты и в чужом теле?

— Именно. А тот, кто в Замке; обманул и тебя, и весь мир.

— Это так странно…

— Брось сомнения, Илидат!

Валентайн широко улыбнулся, привлек Илидата к себе и обнял, как друга. Илидат оцепенел, тело его стало деревянным. Затем он оттолкнул Валентайна и отступил, дрожа.

— Не бойся меня, Илидат.

— Ты слишком многого хочешь от меня. Поверить в такое…

— Поверь.

— Я и так уже поверил… Тепло твоих глаз, твоя улыбка, твои воспоминания…

— Поверь мне до конца, — настаивал Валентайн. — Леди, моя мать, шлет тебе свою любовь. Ты снова увидишь ее в Замке, когда мы будем праздновать мое возвращение. Поверни свои отряды вспять, мой дорогой друг, присоединяйся ко мне, и мы вместе пойдем на Гору.

Лицо Илидата выражало борьбу, губы шевелились, мускулы на щеке дергались.

Он молча смотрел на Валентайна и наконец сказал:

— Пусть это безумие, но я верю тебе, Валентайн. Я присоединяюсь к тебе, но да поможет тебе Божество, если ты обманул меня.

— Обещаю тебе, что ты не раскаешься.

Илидат кивнул.

— Я пошлю гонцов к Тунигорну.

— Где он?

— Поджидает тебя в Проходе Перитол. Стасилейн тоже там. Я горевал, что меня оставили командовать здесь, поскольку думал, что пропущу всю битву. Ох, Валентайн, неужто это правда ты? Золотые волосы, невинные глаза…

— Да, я настоящий Валентайн. Помнишь, как Вориакс заставил нас мыть его колесницу, когда мы ее забрызгали грязью?

Оба засмеялись и дружески ткнули друг друга кулаками.

— Но где же ты был?

Илидат вдруг нахмурился.

— Что с тобой было в течение этого года? Ты не болел?

— Это очень долгая история, — серьезно ответил Валентайн. — Сейчас не время и не место рассказывать. Надо остановить сражение, Илидат. Невинные граждане гибнут за Доминина Баржазида. Мы не можем допустить этого. Собирай свои отряды и поворачивай их обратно.

— В этом сумасшедшем доме будет нелегко!

— Отдай приказ. Передай его другим командирам. Убийство надо остановить. А затем поедем вместе к Бомбифейлу, а оттуда мимо Верхнего Морпина к Замку.

Валентайн вернулся в свою повозку, а Илидат затерялся среди потрепанных рядов защитников. От Ирманара Валентайн узнал, что во время переговоров его люди сильно продвинулись вперед, по-прежнему держась плотным клином, и почти полностью дезорганизовали большую, но аморфную армию мнимого Коронованного. Клин продолжал расширяться, а беспомощные отряды противника уже не имели ни воли, ни желания сдерживать его. Потеряв лидера, защитники утратили и боевой дух.