Джейсон ответил на его письмо, пришедшее по электронной почте, и предложил ему свою помощь. После этого между ними завязалась переписка. В конце концов он лично отправился в гости к Лу, жившему в юго-восточном конце долины Сан-Фернандо, в миле от пересечения шоссе Вентура и Голливуд-фривей. Как выяснилось, «сильно обгорел» оказалось преуменьшением, и Джейсон, увидев нового знакомого, был просто потрясен. Лу, лысый и костлявый, походил на живой скелет: у него не было ни ушей, ни носа, ни губ, ни век. Кроме того, он был прикован к инвалидной коляске. Мышечная контрактура[13] сковывала его движения. Он был ровесником Джейсона, однако с таким же успехом мог быть семидесятилетним стариком, поскольку красная, обожженная и покрытая пятнами кожа старила его лет на тридцать.

У Лу было немного друзей и родственников, он вел уединенный образ жизни и говорил, что Интернет спас его. Лу весьма прилично зарабатывал на акциях и инвестициях. Финансовый кризис не коснулся его, а в определенных кругах он приобрел известность в качестве одного из гуру Уолл-стрит.[14] Для него это стало идеальным выходом. Ему не приходилось лично общаться с кем-либо, а деньги, тем не менее, текли к нему рекой.

После первого шока, который Джейсон испытал, столкнувшись с Лу лицом к лицу, он начал принимать все большее участие в его жизни и стал регулярно навещать приятеля, иногда каждую неделю. Острота ума Лу произвела на него неизгладимое впечатление. Огонь отнял у него многое, но только не ум и здравый смысл. У Лу всегда находился дельный совет или еще что-нибудь, чтобы подбодрить Джейсона.

Однажды Лу даже помог ему с работой, предложив креативную и полезную идею для кампании, — но, к сожалению, Лу не смог придумать что-либо незаурядное для проекта Томми Джонса. В другой раз Лу восстановил компьютер Джейсона и привел его в рабочее состояние после того, как какой-то вирус едва не уничтожил весь жесткий диск. Однако, как правило, они говорили о самых обычных вещах, и перед уходом Джейсон всегда испытывал облегчение, у него даже повышалось настроение. Единственной темой, которой они касались крайне редко, оставалась пирофобия.

Однажды Лу рассказал Джейсону, что, когда ему было семнадцать лет, в доме его родителей взорвалась газовая труба. Через несколько мгновений все здание превратилось в огненный ад. Он серьезно пострадал, но выжил. А родители погибли. В тот момент его захлестнули эмоции и Лу не смог продолжить свой рассказ. Случившаяся трагедия, даже спустя столько лет, все еще оставалась очень болезненной для него.

Нет, разговаривать об огне он был не склонен. Если же эта тема все-таки всплывала в беседе, лицо его начинало подергиваться, а шрамы становились еще более заметными.

Джейсон нажал на кнопку дверного звонка. Дверь щелкнула и открылась. Почти везде в доме, включая входную дверь, Лу установил дистанционное управление. Сейчас этот хрупкий, изуродованный мужчина, сидевший в инвалидном кресле, радостно приветствовал Джейсона. Тот поздоровался и вошел в гостиную. Здесь стояли кремовая кушетка, кресла с мягкой обивкой в тон, кофейный столик со стеклянной столешницей и два белых буфета. Пол был идеально ровно выложен плиткой песочного цвета. Рядом с плоским телевизором на длинном, выкрашенном в белый цвет деревянном столе перед окном, из которого открывался вид на маленький задний дворик с высохшей растительностью, типичной для долины, выстроились в ряд три огромных экрана компьютеров.

Джейсон опустился в одно из кресел и выложил на кофейный столик три полароидных снимка. Лу, нахмурившись, всмотрелся в них.

— Перейду прямо к делу. Ты, наверное, спрашиваешь себя, что это такое, — начал Джейсон.

— Да, но я уверен, что ты мне все расскажешь, — рассеянно ответил Лу, потирая правую руку.

Джейсон начал рассказ. Он был совершенно откровенен относительно всего случившегося с ним, начиная с понедельника. Он сам удивлялся: не скрывает ничего, и это при том, что не сказал Кайле ни слова. Однако он знал Лу и доверял ему. Что касается Кайлы, Джейсон опасался ее реакции, вероятнее всего паники по поводу сложившейся ситуации.

Пока он рассказывал, Лу подтолкнул к нему по столу бутылку пива, достав одну и для себя тоже. Джейсон с благодарностью сделал большой глоток.

— В итоге я просто не знаю, что мне делать, — закончил он. — День моей смерти — 18 августа, или, по крайней мере, так утверждает тот, кто прислал мне эти снимки. И, очень может быть, именно тот человек столкнул нашу машину с дороги. Кроме того, он пишет: я мертв и лишь думаю, что жив. И когда он начнет действовать снова? Когда придет очередная фотография? Когда он нанесет следующий удар? Следит ли он за мной и Кайлой? И что мне со всем этим делать? — Прежде чем Лу успел ответить, Джейсон продолжил: — Я пришел к тебе, потому что думал, ты сможешь вытянуть что-нибудь из снимков. На второй фотографии есть могила. Если бы я смог найти ее, то узнал бы, что это за кладбище. И еще я уверен: «М» на третьем снимке наложили с помощью фотошопа. Но что в действительности написано на могильном камне? Я бы хотел это узнать.

Лу поднес бутылку с пивом к губам, сделал большой глоток и опустил ее на стол.

— Почему бы тебе не начать с самого начала? И не передать эти снимки мне? Третий я отсканирую прямо сейчас.

Это было совершенно в духе Лу. Он никогда не терял самообладания, а сразу приступал к действиям. Джейсон протянул ему полароидные снимки. Лу опустил фото с буквой «М» под крышку своего «Хьюлетт-Паккарда» и запустил какую-то программу на компьютере, не фотошоп, а что-то другое. Лу располагал внушительным арсеналом программного обеспечения.

— Ну, и что ты обо всем этом думаешь? — поинтересовался Джейсон.

— Это круто, — просто ответил Лу.

— Мог бы придумать что-нибудь и получше, — вздохнул Джейсон.

— С кем еще ты разговаривал об этом?

— Ты первый. Даже Кайла ничего не знает.

— А почему?

— Тебе известен ее пунктик. А потом вся эта история с Крисом. А теперь еще и это… — Джейсон покачал головой. — Но я обязательно расскажу ей обо всем. Когда придет время. Я знаю, что должен буду это сделать.

— Почему бы тебе не обратиться в полицию? — предложил Лу.

— Вчера у меня весь день толклись дома копы.[15] Из-за аварии. Итальянский детектив по имени Гильермо. Он станет большой шишкой, если хочешь знать мое мнение. Кажется, Кайле он понравился. Он спрашивал…

Джейсон оборвал себя на полуслове, потому что весь экран монитора Лу занял последний полароидный снимок. Буква «М» выглядела так, словно была небрежно нанесена на могильную плиту красной краской.

— Он задавал всякие вопросы, но со мной была Кайла, поэтому я промолчал.

— Ничто не мешает тебе отправиться к нему прямо сейчас.

Джейсон потер подбородок.

— Не мешает, ты прав.

— Смотри, — сказал Лу, — я разделил слои.

Джейсон поднял голову и увидел, что могильная плита отделилась от красной «М». Теперь буква висела на экране рядом с камнем.

— Господи Иисусе! Как тебе удалось проделать это так быстро?

— Просто я умный. — Лу широко улыбнулся. — Очень умный.

А на сером камне виднелись лишь следы эрозии, лишайник, трещины и царапины.

— А я надеялся… — Голос Джейсона оборвался. Откашлявшись, он продолжал: — Я надеялся, что под буквой окажется другое имя. То самое, что изначально было выбито на камне.

Лу покачал головой:

— Я смог отделить только этот слой. Больше сделать ничего нельзя.

— Ты уверен?

— Я, конечно, могу повозиться еще, но, в общем, я совершенно уверен в этом.

Джейсон вновь вздохнул. Лу развернул свое инвалидное кресло и пристально взглянул на него.

— А что ты думал? Что там будет выбита твоя фамилия?

— Нет, — быстро ответил Джейсон, словно для того, чтобы показать: сама мысль об этом нелепа. Вот только он был совсем в этом не уверен.