Медленно, Тони зашел глубже в волны. На этот раз я даже чуть не пропустила это.

— Я пытался дружить с тобой… после того, как мы встречались. Но ты ясно дала понять, что дружба невозможна для нас. — Еще два шага. Море залило его джинсы до колен. Ему до неё сейчас было всего две протянутые руки.

— Да. Потому что я была влюблена в тебя! — Она начала всхлипывать снова, ее руки свободно упали обратно в воду. — И я не могу перестать, даже сейчас!

Я прижала обе руки ко рту, в ужасе от её признания. Пьяная, как сейчас, она, наверное, не вспомнит позже, но, должно быть это многого ей стоило. Прямо сейчас, я не хотела ничего больше, чем взять ее в руки и успокоить. Но пропасть между нами была слишком глубока.

— Я сожалею, что так обидел тебя. Позволь мне позаботиться о тебе сейчас. — Тони шел, и хотя Хлоя скулила и сказала ему " нет", она больше не отступала. Она просто стояла по пояс в воде и плакала в холодную ночь.

То, что произошло потом, сделало мне больно до глубины души. Тони протянул руку, взял ее лицо в свои ладони и прижался лбом к ее. Я не слышала, что он сказал ей тогда, но знала, что это было что-то очень интимное и личное. Хлоя потянулась вверх и сжала пальцы вокруг его запястья, медленно качая головой, глотая слезы. Он гладил ее влажные волосы, затем прижал ее плотно к себе.

При взгляде на них, стоящих так близко в луче моего фонарика, мое сердце остановилось, и горло затянулось. Держи свое дерьмо вместе, сказала я себе. Должна быть простая причина для этого. Но когда Хлоя обняла его за шею, и он позволил ей это, я хотела упасть на колени и плакать.

Тони наклонился и поднял ее на руки, вытянув из воды. Ее хватка на нем стала еще крепче, поскольку она уткнулась лицом в его горло. Повернувшись, он вынес ее из моря.

Мое дыхание застыло в легких, когда я наблюдала, как они идут мне навстречу. Я знала, что не смогу убрать эту картину из моей памяти до конца жизни.

— Возьми её туфли, — сказал мне равнодушно Тони. Он не остановился и не подождал меня. Направляясь назад той же дорогой, по которой мы пришли, он нес мою кузину через ночь.

Тони

Без тебя, я не хочу больше жить.

Слова звенели в моей голове снова и снова — всю дорогу от полицейского участка, где Сэм и я должны были дать показания о событиях сегодняшнего вечера, пока мы не прибыли в дом моей тети. Я заглушил двигатель и вытащил ключ, но не мог заставить свое тело двигаться, чтобы выйти из машины.

— Тебе холодно? — прошептала Сэм. Это первая фраза, которую она сказала мне с того момента, как я пошел в море за ее кузиной.

— Я замерз, — ответил я столь же тихим голосом, наклонив голову назад и уставившись на крышу автомобиля.

— Ты должен идти домой и принять душ, чтобы согреться.

— Через минуту. — Было кое-что, что я хотел сказать ей сперва. Что-то, что я не рассказал полиции и родителям Хлои, когда они нашли нас на пляже с Хлоей. Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул воздух. — Ты все еще ненавидишь свою кузину?

Когда Сэм ничего не ответила, я искоса посмотрел на нее. Губы у нее слегка сжались, когда она, молча, изучала меня.

— Ты ненавидишь ее? — спросила она, в конце концов.

Скажи, что любишь меня. Скажи, что любишь меня, или я утоплю себя сегодня вечером.

Я… Люблю тебя.

— Нет… мне жаль её.

После очередной долгой паузы, Сэм прошептала:

— Мне тоже. — Судя по звуку, я знал, что она не говорит всей правды, даже когда она продолжила: — Я просто рада, что, наконец, она сказала родителям, что это она разгромила мою комнату и положила деньги и бутылки виски. И также о том, что случайно сломала часы ее отца и спрятала их потом, потому что она была напугана. — Она вздохнула. — Но она по-прежнему ненавидит меня.

— Она переступит через это. Просто дай ей немного времени.

— Да, может быть. Но забудет ли она тебя?

И ты её?

Немой вопрос сверкал в её глазах.

Я не мог ответить на её реальный вопрос немедленно. Потому что я не хочу лгать Сэм.

— В конце концов, она забудет. Но в море, когда я держал ее в своих объятиях, я кое-что понял. — Повернув голову в ее сторону, я сглотнул, и это поранило горло. Сэм выглядела перепуганной. Я знал, что ей было больно, когда она увидела, как я нес ее кузену, обняв. — То, что она чувствует ко мне… оно не меняется в течение длительного времени. И я не могу выбросить ее из своей жизни полностью. Это было ошибкой думать, что смогу.

Губы Сэм слегка дрожали.

— Что ты имеешь в виду?

— Хлоя нестабильна. Я был ответственным за то, что случилось с ней сегодня вечером, потому что я не обратил на нее внимания. Она может сделать что-то безрассудное как это снова.

— Думаешь, что она суицидальна?

Я кивнул.

— Потом, это, конечно, не твоя вина. Ты ей ничего не должен. — Ее больной взгляд упал на мою руку на рычаге переключения передач. — Просто скажи мне одну вещь.

— Что?

— Когда ты держал ее в воде… — Она снова посмотрела на меня. — Что ты говорил ей?

— Я предпочел бы не говорить. — Слова вышли болезненным дыханием.

Сэм начала жевать свою нижнюю губу. Затем шмыгнула носом.

— Я понимаю. — Она отвернулась, открыла дверь, и вышла.

Твою мать!

Я тоже вышел, обошел машину, и поймал ее руку, прежде чем она смогла уйти от меня.

— Ты не понимаешь, в том то и проблема, — сказал я, более сурово, чем я предполагал. — Я не имел в виду то, что сказал ей. Ей нужно было услышать это, поэтому я просто выплюнул это, но я… Черт побери. — Не имел это в виду. Потому что есть только одна девушка в этом мире, которой я действительно хотел это сказать в тот момент. Или сегодня, или вчера, или в прошлые выходные, когда поцеловал тебя в лесу.

Отпустив ее руку, я приподнял ее щеки и заставил посмотреть в мое лицо, чтобы она увидела правду в моих глаза.

— Я никогда не говорил это девушке, потому что никогда не чувствовал этого раньше. Даже Лизе.

Ее глаза распахнулись, но в следующий миг она оттолкнулась от моего живота, выражение ее лица непроницаемо.

— Прекрати. Я не хочу слышать этого.

Я знал, что она сомневалась в каждом слове, что я только что сказал.

О, девочка, не заставляй меня падать на колени перед тобой.

— Меня не волнует, веришь ты мне или нет. Потому что это, правда, и нравится тебе это или нет, тебе придется, черт возьми, смириться с этим. Я люблю тебя, Банджи. Только тебя.

И тогда я поцеловал ее так сильно, что она ахнула возле моего рта. Пришло время для неё увидеть, услышать и почувствовать то, что я чувствовал к ней. Там не было места для сомнений или споров. Она была моей девушкой. И я не намерен когда-либо позволить ей уйти от меня снова.

Когда ее губы оставались напряженными и закрытыми, я побоялся, что она собиралась пнуть меня в живот. Но даже это не смогло бы остановить меня. Я прижал свой рот сильнее к её, поглаживая ее щеки пальцами.

И тогда она расслабилась. Давление её маленьких рук возле моего живота стало слабее, потом она вцепилась в мой свитер, потянув меня ближе к себе.

Я коснулся своим языком стыка ее губ, и она открыла свой рот для меня. В этот раз, я не нежничал с ней. Я не мог. Мне была так нужна эта девушка, что боль пронеслась по всему телу, сосредоточиваясь в маленькой точке на левой стороне груди. Я нашел ее язык, играл с ним, танцевал с ним, скользнул в ее рот медленно, соблазняя ее любить меня точно также, как я любил ее.

На вкус она восхитительная. Сладкая. Нежная. Как вишневая конфета и Сэм. И когда она поднялась на носочки, закинув руки вокруг моей шеи, я знал, у меня была она. Вся она. Она была моей. Не осталось никаких сомнений.

Дыхание у нее было горячее на моей коже, когда она поддалась на мои требования, исследуя мой рот своим языком. Ее изящное тело прижалось ко мне, заставляя меня хотеть почувствовать каждый её дюйм. Мои руки упали с ее лица, чтобы перемещаться вверх и вниз по ее спине; раз, два. В третий раз, я сжал ее свитер между пальцами и поднял его вверх. Сэм вздрогнула, когда я коснулся ее обнаженной кожи там, давая мне один чертовки хорошее чувство.