казнь заменена была для него пожизненным тюремным

заключением; когда же Мазепа изменил и царь, милостями, оказанными

семейству Кочубея, перед целым светом заявил, что ошибался, считая Мазепу себе верным, и напрасно не доверял тем, которые

своими доносами на гетмана предостерегали своего монарха, -

Данило вообразил, что теперь пришла пора, когда его доносы

будут приниматься с полным доверием, начал писать доносы на

самого гетмана Скоропадского, извещая, что он приблизил к себе

людей, оказавшихся прежде сторонниками Мазепы. Не видно, чтоб этот донос возымел действие, но замечательно, что резидент

царский, живший при гетмане Скоропадском, Федор Протасьев, 770

также сообщал, что гетман наделил маетностями подозрительных

лиц.

Мы не находили решения, чем кончилось дело по этому

сообщению Протасьева, подтверждавшему доносы Данилы Забельь

Характеристичны того же времени доносы гадяцкого протопопа

Федора Лисовского и чернеца Мгарского лубенского монастыря

Дамаскина. Федор Лисовский, впоследствии по воле царя ставший

из священника сотником козацким, доносил на гадяцкого

полковника Чарныша, что тот во время царского молебна не велел палить

из пушек и назначил у себя в полку полковым асаулом запорожца, бывшего в измене, а городничим какого-то казака, во время

шведского нашествия подводившего неприятеля к городу Веприку.

Донос Дамаскина еще характеристичнее: здесь извет на всех

вообще малороссийских жителей, преимущественно же

Лубенского полка.

Донос мгарского монаха остался без последствий, хотя

доносчик не подвергся наказанию за донос, как делалось в прежнее

время с доносчиками на Мазепу, когда Мазепа пользовался

царским доверием. Действительнее оказались тогда доносы на

обозного Лубенского полка и на роменского сотника: их обвиняли в

произнесении дерзких ругательных слов о государе. Князь

Дмитрий Михайлович Голицын, киевский воевода, приняв во внимание

слухи о прежнем послушании этих лиц Мазепе уже после

отпадения гетмана от царя, приказал арестовать их и не хотел

выпустить их, как ни просил за них гетман Скоропадский.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Письмо вице-канцлера Шафирова из

Константинополя. - Попытка Дмитрия Горленка примириться с

царем. - Его письма к Скоропадскому. - Письмо

Горленка к Орлику, доставшееся в руки Скоропадскому. -

Родственники мазепинцев пишут, под угрозами себе

смерти, письма к ним в Турцию. - Новое колебание

турецкой политики. - Окончательное примирение

Турции с Россиею. - Переписка Дмитрия Горленка с кн.

Голицыным и с гетманом Скоропадским. - Прибытие

Дмитрия Горленка и его товарищей в Украину. - Отъезд

в Москву. - Челобитная царю от возвратившихся

малороссийских эмигрантов. - Их положение в Москве.

Сильнее всех доносов подействовало на правительство письмо

вице-канцлера Шафирова, посланное из Константинополя в августе

1712 года. Шафиров извещал, что малороссийские изменники

возбуждают турецкий двор против России и они-то есть главная

причина, мешающая установлению мира; они живут в турецких

владениях оттого, что получают пособия из Украины. Шафиров

подавал совет заставить их родственников написать к ним и послать

через нарочного письма, в которых побуждать, чтоб они или

возвратились на родину, или поселились бы где-нибудь вдали от

русских границ и не производили бы смут, угрожая им, что если они

так не поступят, то родню их казнят смертью.

Еще прежде чем успели по письму Шафирова сделать

распоряжение о высылке в Москву малороссийских семейств с

целью принудить их писать письма к своим родным, пребывавшим в турецких владениях, гетман Скоропадский стал получать

письма от одного из коноводов кружка мазепинцев, прилуцкого

полковника Дмитрия Горленка, который решился на этот шаг

после того, как, пробывши всю зиму в Константинополе, ничего

не успел, и видел, что мир с Россиею заключается и

малороссийским изгнанникам мало остается надежды на помощь от

Турции. Он воротился в Молдавию и оттуда написал

Скоропадскому первое письмо, с просьбою о ходатайстве за него пред

772

государем. В письме своем Горленко старается выставить себя

жертвою обмана и насилия и свое преступление называет

невольным прегрешением. Во втором своем письме к Скоропадско-

му Горленко извещал, что хан крымский хочет послать его в

правобережную Украину в полки Чигиринский, Черкасский и

Каневский, в край, который турки отдавали для водворения ко-

заков, уступая царю левобережную Украину с Киевом. Горленко

указывал, что для него это будет желанным предлогом перейти

на царскую сторону и обещал при оставлении турецких

владений издать универсал к народу, предостерегающий от признания

над собою басурманской власти. В случае, если бы не

состоялось предположение о посылке его в Украину, он постарается

пробраться через Польшу в Украину, заручившись ассекура-

циею, со стороны царской в своей безопасности. Наконец, если

даже царь не дарует ему прощения, он всетаки не будет до

конца своей жизни царским врагом, хотя при этом и

оговаривался, что, находясь в руках врагов, он против собственного

своего желания должен будет исполнять их приказания, как

прежде делалось, потому что он не в силах будет избавиться

от крайности.

Письма эти писаны были действительно в крайности. Надежда

на Турцию все более и более испарялась. В апреле 1712 года

заключен был турецким правительством с Россиею мир, который

отнимал у малороссиян возможность увидеть всю свою Украину

освобожденною от московской власти и предоставлял им в

будущем приют только в трех правобережных полках, о которых писал

Горленко Скоропадскому.

Но апрельский мирный договор не завершил дела. Оно

затянулось еще на год и малороссияне опять стали гоняться за

призраком освобождения Украины с помощью турок. Опять

начали они обивать пороги Дивана и пытаться возбуждать турок

против москалей. По этому-то поводу написал Шафиров

вышесказанное письмо, советуя употребить в дело родню эмигрантов.

Еще прежде получения в России донесения Шафирова, но, как

предполагать можно, уже по получении Горленковых писем, гетману попался в руки документ, из которого Скоропадский мог

ясно заключить, что уверения Горленка в преданности царю и

готовности служить ему с верностью не заслуживают доверия.

Попалось гетману письмо Горленка к Орлику, доставленное не-

киим переволочанским козаком Ковальчуком, которому передал

его по секрету Костя Гордеенко, приезжавший из Бендер в Сечу.

Скоропадскому это письмо досталось в мае, а было оно писано

Горленком Орлику немного ранее письма, посланного Горленком

Скоропадскому, которое мы привели выше. Из письма Горленка

к Орлику видно, что тогдашний визирь турецкий, склонный к

773

примирению с Россиею, еще манил малороссийских эмигрантов

пустыми надеждами, а Горленко, все еще принимая за чистую

монету визирские уверения, убеждал Орлика ходатайствовать у

крымского хана о содействии к удержанию Киева за козаками.

Это делалось за какой-нибудь месяц с небольшим до обращения

того же Горленка к Скоропадскому. Понятно, что письма Гор-

ленка, посылаемые в Россию, не удостоивались ответа.

Семейства, на которых указывал Шафиров в своих донесениях, уже ранее были привезены в Москву и после сообщения, доставленного Шафировым, подвергнуты были стеснениям и угрозам. Их

принудили писать к своим родственникам, находившимся в

турецких владениях, что если они не перестанут возбуждать турок против

российского царя, то за это их родственников, остающихся под