Мазепы, панне Марианне, рожденной от второго брака сестры

Мазепы, приказывая отдать по смерти ее эту записку гетману.

Мазепа тогда, сообщая о том Орлику, прибавил, что <госпожа

матка его просила одну богоугодно живущую черницу молиться

Богу, чтоб Он сам указал: надобно ли посылать или удержать

эти письма, а этой чернице было такое откровение, что если эти

письма пошлются, то гетман погибнет>.

На другой день после откровенных объяснений с Орликом, 18

октября, Мазепа велел Орлику отписать Станиславу цифрами, что

не может исполнить королевского указа по многим причинам, которые излагал в таком смысле: Киев и другие укрепленные пункты

в Украине наполнены многочисленными московскими

гарнизонами, <под которыми козаки; як перепелиця под ястребом, не могут

головы поднести (поднять); кроме того, несколько тысяч

великороссийского войска регулярного, хорошо обученного и снаряженного, находится при мне, гетмане; они наблюдают за всякими моими

поступками и достаточно сильны, чтобы пресечь всякое противное

начинание, а вся царская потенция находится в Польше недалеко от

Украины. У нас в Украине и начальные и подначальные, и

духовные и мирские особы, словно разные колеса, не в единомысленном

согласии: те благоволят к протекции московской, другие - к

турецкой, третьим по вкусу побратимство с татарами из врожденной

антипатии к полякам. Самусь с прочими полковниками, старшинами

и козаками Правобережной Украины, после недавних бунтов, не-

590

легко склонятся к Речи Посполитой. Того ради надобно первее по-

. стараться привести к единомыслию войско и весь народ в Украине

на обеих сторонах Днепра. Притом сама Речь Посполитая теперь

раздвоена и сама с собою не в согласии>. Мазепа обещал только не

вредить ни в чем интересам Станислава и шведских войск. Он

просил, чтобы Станислав прежде постарался привести в единство

польскую Речь Посполитую настолько, чтоб она единогласно

признавала его своим государем и королем.

В следующую затем зиму, когда Мазепа жил в своем Батурине, происходило такое событие. На второй день праздника Рождества

Христова иезуит Заленский, приехавши в Украину, остановился в

селе Оленовке1, не доезжая двух миль от Батурина, послал гетману

письмо, в котором давал знать о своем прибытии и просил указать, где ему приютиться. Мазепа смутился таким приездом. Он позвал

Орлика, сообщил ему о прибытии иезуита и сказал: <Признаюсь теперь тебе, я из Жолквы посылал ксендза

Заленского в Саксонию проведовать, как скоро войска шведские оттуда

двинутся. Теперь черт его принес сюда: ожидает в Оленовке от меня

указа, где ему пристать. Если он сюда приедет, то подаст меня в

явное подозрение. Поезжай сейчас в Оленовку и сделай выговор

Заленскому: скажи, не нужно было ему сюда ехать, следовало из

Винницы известить о своем возвращении из Саксонии и написать’

реляцию о поверенном ему деле, а самому не ездить для

возбуждения в подозрительных умах нехорошего мнения о своем приезде.

Прикажи Заленского привезти в Бахмач2 ко мне во дворец>3.

Орлик отправился в Оленовку. Иезуит удивился, когда увидел, что Орлику известен секрет.

<Я думал, - сказал он, - что ни один дух, ниже сам Вой-

наровский о том не ведает. Так сказывал мне в Жолкве сам

гетман. Я нарочно поспешал в Батурин к празднику, оттого что в

это время съезжаются к гетману все старшины и полковники с

поздравлениями. Со мною универсал короля Станислава, обращенный к целой Украине: я бы мог его всем объявить и словесно

ассекуровать (обеспечить) всякими вольностями и королевским

особливым призрением и милостями>.

Орлик привез иезуита Заленского в Бахмач и поместил во

дворце.Мазепы. Из Бахмача Орлик два раза привозил Заленского

к Мазепе на Гончаровку^, первый раз для аудиенции, второй -

* Ныне село Борзенского уезда при р. Загоровке.

2 Ныне местечко Конотопского уезда при р. Борзне на железной дороге.

3 Двор Мазепы, теперь уже не существующий, находился в хуторе

Поросючке в версте от Бахмача, в лесу.

4 Урочище в полуверсте от Батурина, где был дворец Мазепы, обведенный валом.

591

для прощания с гетманом перед своим отъездом. Заленский

вручил Мазепе универсал Станислава: король расхваливал мужество, храбрость и отвагу войска запорожского, обнадеживал

расширением и умножением прав и вольностей, обещал свои отеческие

попечения всему малороссийскому народу, возбуждал всех

малороссиян прибегать к нему, как к своему наследственному

государю, и вместе с предостойнейшим вождем своим стараться о

низвержении с своих шей московского ига при скорой помощи

непобедимых войск шведских и польских. Отдавши в-руки

гетмана такой универсал, Заленский рассказывал о состоянии

шведских войск, как они многочисленны и хорошо снаряжены, сообщал, что, е одной стороны, король шведский намеревается идти

из Литвы на Москву, а с другой - Станислав пойдет из Польши

к Киеву и к нему присоединится в помощь татарская орда, как

уже дал обещание турецкий посланник. Заленский не привез к

Мазепе никакого частного письма от Станислава, и Мазепа ничего

с ксендзом не писал, а только велел ему неисходно оставаться в

Виннице до получения дальнейшей ведомости.

По известию шведского историка Нордберга, в октябре 1707

года у короля Станислава Лещинского был тайный посланец от

Мазепы. Современник Адлерфельд, а за ним шведский историк

Фриксель говорят, что это был какой-то болгарский или сербский

низложенный архиерей, странствовавший в виде собирателя

милостыни: настоящая цель его поездок известна была только

четырем лицам: двум королям - шведскому и польскому, Мазепе и

еще одному какому-то польскому пану. Этот посланец от имени

Мазепы говорил так:

<Всем известно, что московские ратные люди большие трусы, и хотя хвастают, что с твердостью будут ожидать нападения от

шведов, но всегда разбегаются. Мазепа предлагает королям

шведскому и польскому свое содействие и заранее обещает устроить

мосты для шведского войска, если короли станут

покровительствовать его намерениям. Московское войско, которого будет в

Украине тысяч шесть или семь, все будет истреблено>.

В Польше были уверены, что козаки ничего так не желают, как освободиться от царской власти. Думали и говорили так: московская власть кажется козакам невыносимым бременем, хотя

они сами наложили на себя это бремя. Но ведь то делалось давно: тогда они обольщались надеждами свободы и разных выгод, которыми, однако, не пришлось им пользоваться. Так соображал и

Станислав и не усомнился в искренности малороссийского

гетмана. Он через того же посланца благодарил Мазепу за

сочувствие, уверял, что будет хранить в тайне его предложение, требовал

того же со стороны Мазепы и обещал на будущее время вести с

ним тайные сношения до тех пор, когда козакам можно будет

592

объявить открытый разрыв с Москвою. Шведский король, когда

его известили об этом посольстве, на первый раз не слишком

обрадовался новому союзничеству. Он сказал: <Я заметил по

опыту, что козаки способны оказывать услуги, когда приходится

преследовать бегущего неприятеля, но вообще во время войны на них

нельзя полагаться>.

Таким образом, из шведских источников открывается, что у

Мазепы, кроме сношений с царскими неприятелями через

католических духовных, велись еще сношения и другими путями, остававшиеся неизвестными гетманскому приближенному Орлику и, вероятно, другим лицам, знавшим о его сношениях, отправлявшихся путем, прежде нами указанным. Кажется, гетман и в это