— Умертвие? Это не может быть умертвие! — уверенно заявил стражник. — Все места смерти проверяли специальными амулетами, реагирующими на умертвий… — Сержи так глянул на словоохотливого стража правопорядка, что у того в горле пересохло. После чего обвел взглядом всю группу и кивнул на выход из переулка. Отщепенцы послушно потянулись прочь от места смерти…
— Ты что‑то бледноват, ушастенький! — участливо осведомился гремлин, когда группа вышла на улицу. — Али переулок был слишком грязноват для представителя знати эльфов, али кушать захотелось?
— Хуже… — Сержи никак не отреагировал на «ушастенького» и упоминание о своем происхождении. Это было настолько нетипично для гордого и вспыльчивого эльфа, что вся остальная группа сама собой напряглась. — Боюсь, у меня есть очень нехорошая догадка о том, что тут произошло…
— Вот здорово! — восхитился гремлин, которому трупы в подворотне были не интереснее прошлогоднего снега. — Магический магистрат много потерял от того, что ты не состоишь у них на службе. А что? Неплохая карьера! Сержи, ты подумай, как здорово будет пойти после Академии пойти в магический магистрат и до конца дней распутывать дела о том, как одна домохозяйка другую прокляла!
— Заткнись, Тридрилл! — рявкнула Салли.
— Как прикажешь, о моя королева! Я весь у твоих ног!
— Ты всегда у чьих‑то ног… Прям половичок какой‑то! Хорошо, что хоть не между, — рыкнул Друххук.
— Ну это уж как повезет…
— Тридрилл!
— Ладно–ладно, я уже заткнулся, честное слово! Так что скажет нам наше серое светило криминалистики?
— Для начала все‑таки хотелось бы узнать точную ауру происшествия… Я, как мог, ее считал, да и с Валеком у нас мнения сошлись, но одно дело — походные замеры, а другое — по всем правилам…
— Ну вот! — разочарованно пискнул гремлин, не сдержав тем самым только что данное слово. — Я уж подумал, что ты сейчас нам продемонстрируешь убийцу… Вытащишь, как кролика из шляпы!
— Поверь, тебе бы очень не понравилось, если бы я вытащил на свет эту тварь… Даже тебе… — Тихо сказал темный эльф, так что даже гремлин, наконец, посерьезнел.
— А ты можешь?
— Нет… И я знаю очень мало тех, кто в принципе может такое создать…
— Ты так и не сказал, что это? — уточнила Салли.
— Градобой… По крайней мере так их называют у нас, если грубо перевести на человеческий довольно вычурную конструкцию.
— Что это за напасть? — заинтересовался Валек, впервые слышавший такое слово.
— Люди по большому счету не зря гордятся своими городами… Они большие, хорошо защищенные. В том числе и магически. Но они регулярно забывают, что придумывать разные каверзы, прикрываясь улыбками — не только их прерогатива. Наши старейшины в свое время придумали неплохой способ изрядно разнообразить ночную городскую жизнь… Градобой — это что то вроде оживленной статуи… Статуи, в которую аккуратно подсажен дух вампира.
— Ничего себе! — присвистнул Валек. И тут же уточнил: — А какого вампира? Их же много видов.
— Не простого, это уж точно. Желательно, конечно, высшего, но они свой дух так просто не отдадут… Хотя… Наши старейшины умеют уговаривать. Но духи для Градобоев берут только у самых сильных охотников.
— Ой…
— В том то и дело… Страшная тварь! Днем — обычная статуя, украшение города. Ночью — опаснейший хищник. Силища у них страшная: латника разорвут пополам вместе с латами. Обычное оружие против каменной статуи неэффективно, сами понимаете… Простой магией, даже против нежити, их тоже не возьмешь. На амулеты, обереги и прочую дребедень им попросту начхать. Я не зря спрашивал про собак и следы — они их не чуют. Камень есть камень. И магически их отследить трудно — магия применялась при их создании, а сами они ее не творят, и все тот же камень препятствует ее распространению. Понимаете? Не нежить и не статуя, не живое и не мертвое. Что‑то среднее… И при этом невероятно опасное! Наши старейшины хорошо постарались…
— Я не понял, а при чем тут города и их защищенность? — нахмурился Струк.
— Города людей окружены высокими стенами, там много башен и бойниц. И военная стратегия людей обычно крутится вокруг этих стен и башен — как их побольше настроить для защиты и как их лучше сломать для атаки. Ну и свои представления о тактике люди переносят и на другие народы… Иногда это правильно, но не всегда. Военная стратегия темных эльфов всегда была направлена на использование построек людей против них самих. Люди чувствуют себя в безопасности внутри стен до тех пор, пока считают, что опасность снаружи.
Если же они осознают, что опасность внутри, то эти стены действуют на них подавляюще.
Люди не так далеко ушли от диких зверей, как им самим кажется, и в критических ситуациях ведут себя именно как дикие звери… Запертые в тесной клетке дикие звери. Градобои — одно из средств оружия и психологического накала на случай войны с людьми. Подумайте сами — с гномами, орками, или светлыми эльфами такой фокус бы совершенно не прошел — их поселения построены по совершенно иным принципам. А так — запускается в город двадцать–тридцать таких вот тварей… Можно даже не запускать — желательно использовать для создания Градобоя какую‑нибудь родную статую, которая давно примелькалась жителям города и не вызовет подозрений. Дистанционный способ создания Градобоя не так уж и сложен: тут важна именно «начинка» — душа сильного вампира и комплекс связывающих и направляющих заклинаний. Вампиры — великолепные городские хищники. Никто с ними в этом не сравнится, так что и Градобой получается непревзойденным охотником. Чутким, аккуратным, умеющим выслеживать жертву и выжидать удобный момент для нападения.
— Так что, эти твари нужны для того, чтобы сеять панику?
— Не только. В случае небольших городов, или отсутствия толковых волшебников они вполне в состоянии самостоятельно вырезать все живое население… У них, грубо говоря, есть два активных режима — охота и уничтожение. У нас тут типичный охотник — одна жертва, съел и исчез. Градобою нужно питаться, хоть он изначально и каменный. А второй режим — это именно целенаправленное уничтожение всего живого. Это не значит, что он выйдет на главную площадь посреди военного парада и примется крушить гвардию. Он по–прежнему будет охотиться, таится и выслеживать, просто он не ограничится одной жертвой за ночь. Десять — двадцать… Как получится. И, еще раз, не предполагалось, что эти твари будут работать в гордом одиночестве. Двадцать–тридцать на средний человеческий город, плюс вся прочая подготовка, вроде непроглядной ночи, специальных крыс, разносящих чуму, отравленных колодцев и амбаров, самопроизвольных поднятий мертвецов, спонтанных пожаров, воплей баньши… Все это позволит превратить город в фурункул, наполненный гноем, который только и ждет, чтобы его вскрыли…
— Милые у вас традиции… — ошарашенно произнесла Салли. Она, как и Валек, уже давно причисляла себя к отщепенцам, а не людям, но слышать, как спокойно предполагается уничтожение людских городов…
— У всех такие традиции, Салли, — спокойно пожал плечами темный эльф. — Мы, например, никогда не разрабатывали наркотики, вызывающие необратимое привыкание и разрушение психики отдельно взятых рас, а вот люди в этом продвинулись необычайно далеко… У всех свои методы, просто я рассказал вам о том, что знаю и о чем распространятся не принято…
— А ты не выдаешь нам какую‑то сверхсекретную военную тайну? Чтобы тебя за это не прокляли, как у вас умеют… — обеспокоился Валек.
— Меня прокляли в тот момент, когда я добровольно перешагнул порог Академии. Заочно, но несмываемо. Так что все остальное уже мелочи… — хмыкнул Сержи. — В любом случае, это скоро перестанет быть тайной — рано или поздно с одним Градобоем все же должны справиться. Я даже удивлен, что с ним не справились до сих пор — не такое уж это и совершенное оружие, если разобраться…
— Почему? Ты тут нам таких ужасов понарассказал… — не понял Голан.
— Во первых, это все‑таки статуя… В нашем случае с уверенностью можно сказать, что это какая‑то горгулья. Нападает с крыш, трехпалая лапа с когтями… Явно есть крылья. Летать умеет, но ограниченно. Скажем, с крыши на крышу или снизу вверх. Город, конечно, кишит горгульями, но это уже зацепка… Во–вторых, она вампир. Что имеет сильные и слабые стороны. Днем она спит, и найти ее по магическим эманациям нельзя, но она неопасна. Ночью — другое дело… Ее можно отследить. К тому же они не слишком‑то умны. Это же статуя, а не настоящий живой вампир. В нашем случае она даже охотится в одном и том же районе, что не является признаком большого интеллекта. Вряд ли она «живет» прямо на этих крышах, но явно в одном из соседних районов. И главное — вампиры, конечно, сильные сущности, и камень — материя прочная, но они не неуязвимы. Серьезное боевое заклинание вполне способно успокоить эту штуку. Градобои ведь направлены на борьбу с простыми людьми, вооруженными простым оружием, а не против магов. Так что магистрат, тем более, столичный, должен легко ее одолеть. На столицу, насколько я знаю, в случае войны планировалось напустить не менее сотни таких вот тварюшек. Уж больно здесь места много. Есть, где разгуляться…
