Жизнь подобна потоку, несущему свои воды среди каменистых берегов. Этот путь труден и извилист, на нем встают многочисленные преграды, преодолеть которые способен далеко не каждый. Замшелые валуны, поваленные деревья, а то и рукотворные плотины стремятся остановить бушующие воды, заставить их прекратить свой неистовый бег и разлиться в широкое и спокойное озеро, в котором вскоре появится ил, заведется тина, берега зарастут тростником и рогозом, и смотришь – уже не озеро это, а болото: квакают по кочкам лягушки да с бурлением выходит на поверхность удушливый болотный газ, словно дышит там, в темной глубине, какое-то исполинское чудовище.

Если верить старым легендам, то наши предки, первые люди, считали тех, кто сдался и превратил свою жизнь в дремотное болото, противниками священных заповедей Духов, создавших всех разумных существ свободными и дерзновенными. Настойчиво пробиваться к своей цели – вот истинное предназначение живых и думающих, и мной, Дарольдом Ллойдом, первые люди могли бы гордиться, ведь я не свернул со своего пути, и, невзирая на трудности и опасности, продолжил идти вперед.

Уже далеким прошлым кажутся те события, что заставили меня покинуть дом и отправиться в долгое странствие. Пропажа отца и брата определила начало, а череда странных событий, удивительных знакомств и откровений задали направление. И вот, всего за несколько недель, в попытках докопаться до истинных причин исчезновения каравана я оказался в такой дали от дома, что даже птице понадобились бы дни и дни, чтобы напрямую долететь до нашего родного Виллона.

Ведомые последним видением, мой друг Айк, брат Рик, наемник Элсон и я мчались во весь опор на восток, к Великому Лесу, где нас ждала волшебница А-ти. Избегая главных торговых путей, мы выбирали проселочные, малолюдные дороги, останавливались редко и всегда в небольших деревушках, куда новости и слухи доходили медленно, да и те посвящались в основном войне между Северной Империей и Лорандией.

Из разговоров мы разузнали, что, несмотря на отчаянное сопротивление, имперская армия продвинулась в глубь Лорандии. Уже был взят город Атичи, передовые части захватчиков вплотную подошли к Риалу – второму по величине городу Лорандии. Но у стен Риала ценой невероятных усилий лорандцам удалось остановить врага, и на время военные действия затихли. Нам это было на руку. Без особых трудностей мы покинули земли Лорандии и въехали в Дворению, королевство, совсем не похоже на другие государства Этории.

Основанная беженцами из старой империи Римул, Дворения зародилась у кромки Великого Леса, вдали от пепелищ разрушенных городов, на пустырях и пустошах, нетронутых Великой Войной. Опасаясь новых вторжений и мародеров, люди не хотели возвращаться домой и селились ближе к густому лесному массиву, строились, обживались, пахали землю, валили лес, обзаводились скотом, ремесленничали. Со временем небольшие поселения превратились в деревни, деревни в города. Города разрастались, объединялись, и наконец образовали новую страну, у которой появились и имя и достаток. А где достаток и имя – там и власть, которая призвана их защищать.

Из-за близости к Великому Лесу о Дворении ходило множество противоречивых слухов. Кто-то рассказывал о тайных соглашениях между правителями Дворении и аалами, кто-то настаивал, что многие жители Дворении и сами были аалами. Другие же, наоборот, утверждали, что люди постоянно воевали с чужеземцами, отчего в стране всегда не хватало мужчин и продовольствия. Если во всем этом и была доля правды, то очень небольшая. Наше же знакомство с Дворенией произошло глубокой ночью, спустя шесть дней после того, как мы покинули зловещий город Азор.

Впереди показались желтые огоньки какого-то селения. Это была небольшая деревня, всего несколько домов, но после путешествия по безлюдному порубежью мы обрадовались и этому, решив, что наконец-то без риска сможем провести ночь под крышей и поспешили к огням в предвкушении горячей еды и мягкой постели. На радость, в отличие от Лорандии, в дворенской деревушке не было никаких признаков бедности или нужды. Все дома были построены добротно, ограды стояли прямо, наличники на окнах оказались выкрашены в яркие цвета, заметные даже в полумраке, разгоняемом светом масляных фонарей. Несмотря на поздний час, на улице было людно. Селяне громко разговаривали, часто смеялись, держались непринужденно и вообще выглядели вполне довольными жизнью. Кто-то играл на необычных музыкальных инструментах, звучали песни на незнакомом языке. Я даже подумал, что в деревне праздник, однако Элсон пояснил, что такой образ жизни был в обычае у местных.

В центре деревни, на круглой площади, расположился небольшой постоялый двор, окруженный хозяйственными постройками. Он мог вместить с полсотни человек, но в большой комнате нас встретили всего несколько посетителей. Наши усталые лица и грязные одежды никого не удивили. Нас удостоили лишь равнодушными взглядами и ухмылками. Зато когда мы попытались заговорить, все оживились. Ни северное, ни южное наречия местные не понимали. В Дворении был в ходу особый диалект, который представлял собой смесь языков народов первой эры. Некоторые слова казались очень знакомыми, но мы не могли понять ни одной фразы. Потребовалось немало времени и усилий, чтобы объяснить хозяину, да и всем остальным, что именно мы хотим. В конце концов мы заполучили комнату и простой ужин, состоявший из черного хлеба, нескольких ломтей холодного вареного мяса и кувшина темного эля, по вкусу сильно напоминавшего обычный медовый напиток, столь популярный в Буа.

Отдых пошел нам на пользу, и на следующее утро бодрые и веселые мы снова двинулись в путь. Напоенный ароматами трав воздух бодрил, небо наконец-то очистилось от туч. По оживленным дорогам шли люди, катились повозки. Поток не редел несколько дней, сопровождая нас до небольшого городка, который, если верить указателю, назывался Армит-Армас-Лур-Брик.

– Это что, тот самый Брик? – спросил я, вспоминая слова волшебницы А-ти.

– Другого Брика я не знаю, – важно ответил Элсон, придерживая лошадь. Конь прядал ушами и с нетерпением взбрыкивал на месте.

– Интересно, а как переводятся остальные слова? – влез в разговор Айк.

Южанин нахмурился, пытаясь вспомнить перевод, но спустя некоторое время вынужден был признаться, что не может ответить на вопрос и отшутился:

– Наверное, что-то вроде «самый великий и богатый город на свете».

– Представляю, какой длины название у здешней столицы, если уж эта дыра именуется «великой и богатой», – рассмеялся Айк.

– Надо бы поскорее найти «Красный шелк», – сказал я, не желая зря терять время.

Айк кивнул и первым въехал на многолюдную улицу шириной в три повозки. Хотя был уже поздний вечер, вокруг суетился народ, горожане куда-то спешили, где-то лаяли собаки, кричали домашние птицы. Возле часовни, прямо за центром городка, мы усмотрели двухэтажный дом, похожий на трактир. Над входной дверью висела табличка – «Рев Ков Нар». Заметив неподалеку двух подростков, Элсон остановился и поманил мальчуганов:

– Эй, вы, оборвацы, на северном говорите? – бодро спросил южанин.

Мальчишки кивнули.

– Это постоялый двор «Красный Шелк»? – Элсон указал на вывеску.

Мальчишки опять кивнули и заулыбались.

– Вы меня понимаете?

Мальчишки продолжали улыбаться и моргать.

– Арока знаете? – сделал последнюю попытку Элсон.

Услышав имя, юнцы переглянулись и бросились внутрь, весьма озадачив нас своим поведением. Вернулись они с каким-то парнем постарше, который с интересом нас оглядел и спросил:

– Ви хотеть что?