В дворовой команде Юля играла в нападении и довольно часто забивала голы. Правила были жесткие. Играли в футбол на «жопки». Игроки проигравшей команды становились спиной к победителям, наклонялись – и их «расстреливали» мячом. Юля стойко держала удар.
Когда Тимошенко стала звездой, журналисты зачастили в Днепропетровск. Одноклассники, соседи по Дому таксиста, учителя, однокурсники, преподаватели университета – опрошены были все. Репортеры перерыли горы семейных фотоальбомов и школьных архивов. Результаты расследований не слишком впечатляют: много сладкого китча про девочку-отличницу, но по-настоящему ценной информации нет.
Зная, кем позже станет Тимошенко, журналисты искали в ней черты будущей «газовой принцессы» или пламенной революционерки.
Московский литератор Дмитрий Быков позже выскажет смелую догадку: мол, «вся украинская политика – игра именно по этим дворовым правилам: проигравшая сторона поворачивается к победителям, так сказать, тылом – и по взаимному уговору бывает понарошку “расстреляна” колючими словами, запоздалыми укоризнами и компроматом». Это не совсем так: политические разборки на Украине по накалу страстей порой не уступают российским – и кровь льется настоящая, и в тюрьму противников сажают всерьез, и революция, в конце концов, случилась в Киеве не понарошку. Впрочем, по сравнению с Россией, где дело дошло и до танковой пальбы по парламенту, а политические убийства стали нормой, украинская жизнь и впрямь может показаться патриархальной… В особенности Быкову с его перманентной тоской по добрым старым советским временам.
Классная руководительница вспоминает, что Юля была хоть и хорошей ученицей, но девочкой довольно дерзкой. Она, например, ненавидела школьную форму и не скрывала этого. И ее можно понять. По всему Советскому Союзу с первого по десятый класс школьники обязаны были носить единую, утвержденную Министерством образования СССР одежду. У мальчиков – серые, позже темно-синие брюки и пиджаки, у девочек – коричневые платья с белыми манжетами и воротничками, а поверх – черные фартуки с оборками. Не только Юля, абсолютно все девочки от Риги до Владивостока ненавидели этот наряд. Длинные подростковые шеи и тонкие руки выглядели в нем еще длиннее, а ноги, наоборот, короче. Юля вместе с сочувствовавшей мамой заказали у знакомой портнихи похожее, но все-таки другое платье. Классную руководительницу это злило, она требовала, чтобы школьная форма Юли была как у всех. Девочка настояла на своем и победила.
Бунтарка с тягой к прекрасному?
Еще один эпизод, связанный с переодеваниями, напоминает сцену из ностальгического фильма в стиле ретро – одного из тех, что были популярны в советском кино начала 1980-х. В городском парке им. Чкалова на выступлении школьной самодеятельности Юля с подругой Леной исполняли «Танец моряков». Мама специально для концерта сшила костюмчик: стилизованную тельняшку, брюки клеш и матросскую шапочку. Лена исполняла женскую партию, Юля – мужскую. Рассказывают, что номер пользовался огромной популярностью. Особенно среди мужчин, отдыхавших на свежем воздухе.
Задатки лидера? Первое в ее жизни эротическое шоу? Или, напротив, попытка примерить мужскую судьбу?
Юля отлично училась. Умела логично и убедительно говорить. Ни один праздник в школе не обходился без ее участия. Ко многим школьным мероприятиям сама писала сценарии, а некоторые вечера даже вела сама. Например, придумала и провела «Вечер про кохання». А к выпускному балу написала в стенгазету стихи-пожелания каждому однокласснику. В школьном сочинении, дошедшем до нас из глубин прошлого тысячелетия, Юля признавалась в любви к спорту, выделяя настольный теннис, катание на коньках, волейбол, баскетбол. Среди ее музыкальных пристрастий – Бах, Моцарт, Штраус, Beatles, Manfred Mann, Led Zeppelin…
Юля не упомянула о фильмах, хотя кино обожала, а запрет на посещение летнего кинотеатра «Весна» на остановке «Молокозавод» по Кировскому проспекту был для нее, по свидетельству тети, жестоким наказанием. «Предпочтение, конечно, отдавалось индийским двухсерийным мелодрамам, – вспоминает Антонина Ульяхина, – но не оставались мы равнодушными и к французским приключениям нашего любимчика Жана Маре, и к фильмам с участием Гойко Митича о краснокожих, а еще в то время стали выходить на экран жутковатые фильмы об итальянской мафии».
Для девочки из провинции главная мечта – вырваться из своего круга, переломить расписанную на десятилетия судьбу. Кино – окно в волшебную сказку. Здесь обитают мужчины и женщины, сильно отличающиеся от соседей по Дому таксиста. «Соблазнительные, независимые, богатые и удачливые девушки и дамы, – вспоминает об экранных красавицах Антонина Ульяхина, – которые, затягиваясь длинными тонкими сигаретами, красиво пускали колечки дыма». Что касается мужчин, то Жан Маре был «любимчиком» поколения тети. Девочкам Юлиного возраста голову вскружил Ален Делон. Уверенный в себе, дерзкий, с хорошими манерами и холодноватой страстью в поблескивающих из-под длинных ресниц глазах, он неторопливо пил коктейли, пока его спутница «красиво пускала колечки дыма». Одеколон он, как известно, не пил, и это тоже выгодно отличало его от Юлиных соседей из Дома таксиста.
Мало кто из советских людей встречал живых иностранцев в реальной жизни, особенно в Днепропетровске. Огромные туристические корабли проходили город ночью. Страна, помешанная на шпиономании, тщательно охраняла от нескромных взоров военные секреты «Южмаша». Тем реальней казались целлулоидные грезы в летнем кинотеатре «Весна».
Путевкой из Дома таксиста в безоблачную и прекрасную жизнь мог стать большой спорт. Увлечение теннисом и волейболом – это было в старших классах. А перед этим Юлю захватила спортивная гимнастика.
Гимнастикой она занималась страстно. Ясно, почему: именно этот вид спорта давал шанс раскрыться обеим сторонам ее детской натуры – тяге к движению, к максимальному физическому напряжению и желанию быть самой красивой. В грациозной девочке на брусьях соединились бесстрашная дворовая футболистка и танцовщица в матросском костюмчике с летней эстрады парка им. Чкалова.
Образцы были перед глазами и будоражили честолюбие. В первую очередь, конечно, Ольга Корбут, любимица всего Союза, прозванная журналистами «чудом с косичками». В восемь лет Корбут впервые вошла в спортивный зал. В школе была самой маленькой по росту. Ее триумф на мюнхенской Олимпиаде 1972 года – три золотых медали! – положил конец эпохе зрелых женщин-гимнасток. Вслед за Корбут на спортивные подмостки вышли дети – маленькие, хрупкие девочки с плоской грудью, с торчащими ключицами и ребрами, с тонкими куриными шеями и недоразвитыми подростковыми бедрами. У этих крошек не было ни капли страха, но была железная воля.
Смена эпох в гимнастике дала шанс и Юле, недовольной своим невысоким ростом. Советские гимнастки блистали по всему миру, собирая золотые медали на чемпионатах за границей и правительственные награды у себя на родине. Про закулисье олимпийского спорта – допинг, патологическое женское развитие, вызванное перенапряжением и травмами в детском возрасте, – тогда мало кто знал. Только десятилетия спустя, уже в Америке, Ольга Корбут расскажет о своем тренере, который избивал девочек, требуя от них спортивных достижений и принуждая к сексу.
Юля получила звание кандидата в мастера спорта и, казалось, вышла на финишную прямую, ведущую к успеху, когда на одной из тренировок упала с брусьев и сломала ключицу. Это была катастрофа: с мечтой о большом спорте пришлось расстаться. От гимнастики в ее жизни остались безупречная осанка и бешеная воля к победе. В одном из интервью Тимошенко сказала, что с тех пор всю жизнь живет как спортсмен, не боящийся перегрузок.
Институтов в жизни Юли было два. Сперва, по семейной традиции, она поступила на электротехнический факультет Горного института, который заканчивала тетя. Затем познакомилась с будущим мужем и, сдав 18 экзаменов и зачетов, перешла в престижный Днепропетровский университет на факультет экономики по специальности «экономическая кибернетика». После декретного отпуска продолжила учебу по другой специальности – «экономика труда». Этот выбор стал окончательным.
