Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Ефрейторы собрали оставшиеся порции шнапса, чтобы обменять их на сладости и сигареты. Ощутимое количество огненной воды нашло дорогу к Фаволи, Эйнеру, Бинову и другим командирам рот, где его потребили от души. Некоторые бойцы нашей роты оказались настолько щедры в распределении излишка, что в конце концов был прослежен источник этого нарушения порядка, а я получил устное порицание от командира полка. Я больше ничего не слышал об этом придорожном инциденте, хотя и с ужасом в душе ожидал вызова для дисциплинарного наказания. Скорее всего обер-лейтенант Кацман, хотя и отличавшийся несдержанностью и бестактностью в своих решениях в различных ситуациях, хорошо понимал, что раздувать этот инцидент не сулило ничего хорошего при данных обстоятельствах»[19].

Лейтенант Бидерман вместе со своими подчиненными, напившись шнапса и продукции талантливого фельдфебеля Рорера, не может как следует по стойке смирно встать перед старшим по званию. Сил у бедняги не хватает, слишком уж дегустацией волшебного напитка увлекся. А выходка фельдфебеля Пинова с горящей сигарой вполне «потянула» бы на военный трибунал. Разумеется, в другой обстановке, не в Белоруссии 1944 года.

Наполеон рассчитывал находчивостью мороз одолеть

А ведь немецкие генералы при разработке плана «Барбаросса» с национальной основательностью изучали плачевный опыт предшественника – Наполеона Бонапарта, но самого главного вывода из опыта кампании 1812 года умудрились не сделать. В России зимой холодно бывает, надо солдат и офицеров соответствующей погоде, зимней формой обеспечить.

Ну, допустим, невозможно обеспечить всех солдат Восточного фронта. Но, уже зная о том, что творится под Москвой, да и на других участках фронта, можно что-то сделать.

Ведь не миллионы же, не сотни тысяч солдат по воздуху перебрасывали. Что, в уютные варшавские казармы одеяла и теплую одежду для тех, кому предстояло через 48 часов в мерзлых окопах оказаться, никак нельзя было доставить? Неужели «постеснялись» немцы в той же Варшаве у поляков конфискацию устроить или им это просто в голову не пришло?

Перебрасывая самолетами подкрепления, можно как-то поднатужиться и шинелями с одеялами солдат обеспечить. Без них запросто можно было стать трупом или инвалидом, даже не дойдя до линии фронта, вовсе не выстрелив по красноармейцу. Зимой в России холодно. Мысль, казалось бы, вполне очевидная.

Но ведь она и французам в свое время почему-то в голову не пришла. Пытался поживший в России французский дипломат маркиз де Коленкур растолковать своему императору, что такое русская зима. Но ничего из этого не получилось:

«Император, как мне казалось, не поверил в правдоподобность моих предсказаний. Он надеялся, что исключительная сообразительность наших солдат подскажет им, какими средствами можно уберечь себя от морозов»[20].

Поразительно, что Наполеон Бонапарт, один из величайших полководцев в истории человечества, был способен утешать себя таким бредом. Сообразительность, даже солдатская, от морозов как-то мало помогает. От холода и военных, и гражданских хорошо защищают теплый полушубок, хорошая зимняя шапка, теплые штаны и нижнее белье, валенки и т. д.

Но Бонапарт в каком-то смысле был своего рода «первопроходцем». Гитлер-то почему на зимней форме все экономил с каким-то маниакальным упорством? Откуда у него этот необъяснимый «пунктик» взялся?

Ведь он и ко второй военной зиме в России запретил подготовиться как следует. И его интенданты снова отличились больной, совершенно извращенной фантазией в организации снабжения. Надо признать, что в последние месяцы Сталинградского сражения немецкие интенданты превзошли все свои московские винные достижения уму непостижимой, авиапрезервативной эпопеей.

Глава 3

Хорватские кресты с презервативами вместо хлеба. Организация снабжения – ахиллесова пята немецкой армии на Восточном фронте

Каракулевые манто направить в Сталинград

Немцы умудрились дважды наступить на одни и те же грабли – в Сталинграде, втором важнейшем после Москвы сражении на Восточном фронте, они снова «не успели» полностью обеспечить войска теплой одеждой.

То, как решался этот вопрос, адъютант Паулюса Вильгельм Адам вполне резонно назвал «трагикомедией с зимним обмундированием». Вот как он ее описал:

«16 ноября выпал первый снег. Ледяной ветер свистел в степи, проникая сквозь наши легкие шинели. Фуражки и сапоги тоже плохо защищали от холода.

Собственно говоря, пора было извлечь уроки из печального опыта зимы 1941/42 года. Но и в середине ноября 6-я армия не имела соответствующего зимнего обмундирования. Паулюс его затребовал еще тогда, когда понял, что операции в городе не могут быть закончены до наступления холодов. Генерал-квартирмейстер сухопутных сил разделял мнение командующего нашей армией.

Гитлер, напротив, считал, что и для Восточного фронта хватит обычного зимнего обмундирования (пригодного для службы в более теплом климате Западной Европы, но совершенно, как уже выяснилось, непригодного для русских морозов. – Авт.), поскольку национал-социалистские благотворительные организации уже приступили к массовому сбору зимних вещей для солдат Восточного фронта и в этом приняли участие все немцы.

Действительно, население было готово пожертвовать всяческую одежду, способную защитить от холода и ледяного ветра. В Германии такими вещами были заполнены огромные ящики. Однако когда нас под Сталинградом внезапно настигли холода, на фронт не поступило почти ничего из собранных вещей, и в тыловых складах их было немного. Обер-квартирмейстер армий пытался ускорить доставку обмундирования, но старания его почти ни к чему не привели: транспорта не хватало, а пространства, которые надо преодолеть, были огромны.

Из Миллерово, главной базы снабжения 6-й армии, поступило сообщение, что, когда открыли первые вагоны, заполненные зимними вещами, обнаружилась странная картина. Наряду с шерстяными и вязаными вещами в вагонах нашли сотни дамских шубок, муфты, каракулевые манто и другие меховые изделия, в том числе дорогие вещи, которые, однако, на фронте не имели никакой ценности. Видимо, никто не просматривал и не отбирал одежду, которая была сдана населением, ее просто направили дальше. Пусть, мол, армия думает, что с этим делать.

Шмидт неистовствовал, узнав об этой халатности. Но он ничего не мог изменить. Виновные отсиживались в тылу, в тепле, за 2000 километров от Сталинграда. Дивизионные интенданты получили приказ раздавать немногие пригодные зимние вещи только сражающимся частям. Но ими можно было снабдить лишь примерно одного из пяти солдат, находившихся в окопах и землянках северного участка фронта без печей, без топлива, в глубине заснеженной степи, где бушевал обжигающий кожу, ледяной норд-ост.

Тем временем в штабе армии уже накапливались груды тревожных донесений. Наши нервы были напряжены до крайности. Стало окончательно ясно, что в ближайшее время начнется советское контрнаступление. А если оно окажется успешным? Если XI армейский корпус и 3-я румынская армия не удержат своих позиций? Что будет тогда?»[21]

А между тем вот что было написано в подписанном Гитлером приказе ставки вермахта о переходе к стратегической обороне еще от 14 октября 1942 г.:

«Нам предстоит провести зимнюю кампанию. Задачей Восточного фронта в ней является, за исключением еще продолжающихся или намечаемых наступательных операций, – во что бы то ни стало удерживать достигнутые рубежи, отражать всякие попытки со стороны противника прорвать их и тем самым создать предпосылки для продолжения нашего наступления в 1943 г. в целях окончательного уничтожения нашего опаснейшего врага.

Подготовка к зимней кампании идет полным ходом. Эту вторую русскую зиму мы встретим более тщательно и своевременно подготовленными.

вернуться

19

Бидерман Г. В смертельном бою. Воспоминания командира противотанкового расчета.

вернуться

20

Коленкур А. Поход Наполеона в Россию. Таллинн-Москва: АО «Скиф Алекс», 1994.

вернуться

21

Адам В. Катастрофа на Волге. Смоленск: Русич, 2001.

8
{"b":"230035","o":1}