Генерал согласно кивнул головой, не решившись назвать точный адрес командного пункта этой необъявленной войны.

Думаю, Г. Старовойтовой этот центр безусловно известен.

Другое дело, понимает ли советник по межнациональным отношениям, что и азербайджанский народ имеет право на самоопределение и сохранение территориальной целостности, что земля, наконец, это народное достояние, отобрать ее нельзя? И если понимает и одновременно пропагандирует в мировой и российской прессе идею национально-освободительной войны и деколонизации Арцаха, то сегодня Г. Старовойтова заслуживает серьезного обвинения в поддержке геноцида, творящегося на земле Азербайджана, ибо геноцид, согласно Декларации ООН, — это не только физическое уничтожение народа или его части, но и создание тех невыносимых условий, при которых местные жители вынуждены оставлять свои родные места. Ведь земля, политая потом, хранящая прах твоих предков, защищается только кровью. В результате национально-освободительной войны, развязанной националистами дашнакского толка, вызван геноцид и азербайджанцев, и армян, и русских, вынужденных оставлять свои родные места не только в НКАО, но и в пограничных районах, куда достают ракеты типа «Алазань» или снаряды «Града».

Будь проклята любая политическая карьера, замешанная на людской крови! У людей, одинаково искренних, могут быть различные точки зрения, и они всегда договорятся, если меж ними не окажется специалист по лжи и краснобайству.

Правление Аркадия Вольского в Карабахе оказалось, конечно, бесславным, но оно стало первой победой националистических сил в необъявленной войне. Согласие Абдурахмана Везирова, нового лидера Азербайджана, встреченного с верой в его возможности и способности после бессловесного Кямрана Багирова, на создание незаконного Комитета особого управления НКАО, стало прямым предательством, приведшим фактически к отторжению Нагорной части Карабаха от Азербайджана. Везиров, скорее всего, выполнял обещания, данные Горбачевым армянской стороне.

Нейтрализм Вольского, резидента Центра и слуги всех господ, от Андропова до Горбачева, был показным. Не разделяя правых и виноватых, он так оценивал ситуацию противоборства:

В отношении безропотного Азербайджана, власти которого выполняли любые указания Москвы, многие из которых диктовались из Еревана, сказанное Вольским являлось ложью.

Основным аргументом в антиазербайджанской пропаганде были февральские события в Сумгаите, определившие разжигание конфликта в течение всего 1988 года, и страсти «геноцида» не остановила даже стихия — землетрясение 7 декабря. Подогретые чувства мести могли утешить лишь люди, их здравомыслие и забота друг о друге.

В этом отношении сумгаитская трагедия по своим последствиям сравнима с землетрясением. Но трезвый анализ этой патологии не был произведен, несмотря на все старания лидеров Народного фронта Азербайджана. Этим обстоятельством, кстати говоря, и определился тяжкий крест демократических сил республики.

Убитый в апреле 1992 года лидер марионеточной НКР Артур Мкртчян незадолго до смерти признал: «У нас — не война. То, что у нас происходит, я бы назвал коротко: издевательство над человеком. Разве можно было подозревать о том безудержном инстинкте уничтожения, пронзившем сегодня каждого карабахца. Имею в виду и нас, и других. (Под другими Мкртчян, член партии Дашнакцутюн, при жизни скрывавший свою партийную принадлежность, надо полагать, имел в виду азербайджанцев — Ю. П.). Но ведь это есть, проявилось сейчас, значит, было затаено».

Террористические акты в Степанакерте настигают, как правило, тех армянских деятелей, кого беспокоит «безудержный инстинкт уничтожения», кто хотя бы слабо пытается признать права «других», то есть азербайджанской общины Карабаха. В 1991 году погибли начальник аэропорта А. Ишханян (взорвана в собственном доме) и один из руководителей Нагорного Карабаха, участник мирных переговоров В. Григорян (застрелен на улице). А. Мкртчян расстрелян из автомата неизвестными у себя дома, в охраняемой квартире, на глазах жены и детей.

Осознание убитым лидером «затаенного инстинкта уничтожения», да еще «безудержного» от разжигаемого национализма, заставляет меня еще раз заглянуть в начало конфликта. Интервью Гейдара Алиева, помещенное в «Комсомольской правде» 17 апреля 1992 года, предоставляет такую возможность. Бывший член Политбюро ЦК КПСС заявляет, что виновником декабрьских волнений в Алма-Ате 1986 года является Михаил Горбачев, именно он и сформулировал тогда вопрос о казахском национализме. А за две недели до поездки Абела Аганбегяна в Париж, в конце октября 1987 года, Гейдару Алиеву было предложено написать заявление об уходе в отставку, что он и сделал. Академик Аганбегян, заявивший о необходимости присоединения Нагорного Карабаха к Армении, сказал дашнакской элите Парижа, что с Горбачевым этот вопрос согласован. «После этого началось интенсивное развитие событий, и они привели к той трагедии, свидетелями которой мы являемся», — резюмирует сегодня Гейдар Алиев. Поражаешься выдержке и политической прозорливости человека, на чьих глазах запускается в действие зловещий карабахский сценарий, приведший и к развалу Союза, и к невыносимому ту-пику, в который загнан его родной народ и из которого именно ему, Гейдару Алиеву, доведется вывести нацию!.. Для меня это непостижимо.

Вольными или невольными пособниками агитаторов, разжигавших националистический «инстинкт уничтожения», оказались демократические движения в различных республиках и прежде всего — «ДемРоссия», сразу признавших сторону Армении как форпоста демократии в Закавказье. Многие политики новой волны и карьеру-то свою сколотили на этих симпатиях, продолжая, до сей поры, безумные речи

об антимусульманских, антитюркских чувствах: мы все — христиане, мы поможем друг другу. Это сухие поленья в костер, зажженный Зорием Балаяном. «Знают ли в Советском Союзе о том, — вещал публицист со страниц своей книги «Дорога», выпущенной в Москве в 1988 году, — что исламский фундаментализм, который нашел пристанище в Анкаре, предполагает в будущем уничтожить Россию не с помощью меча, а с помощью Корана? Публикуются ли в советской печати данные о том, сколько было мусульман в стране до революции, сколько сейчас, сколько будет в двухтысячном и сколько в две тысячи тридцатом году?».

Вопросы-то риторические, потому что в советской печати никто не найдет данных не только о мусульманах, но также о христианах или иудеях, объявивших сейчас, с легкой руки Балаяна и баронессы Кокс, антимусульманский союз.

Опасные игры, господа! Об идее создания исламского государства в Азербайджане объявит в январе 1990 года Михаил Горбачев, после устроенного им кровопролития в Баку. Самое поразительное состоит в том, что по опросу общественного мнения, проведенного в те горестные январские дни в столице Азербайджана, лишь 3,6 процента согласились создать в республике исламское государство. Раздувание исламской угрозы всегда было составной частью армянской геополитики.

Прав политолог Эльдар Намазов, заметивший, что обвинения в исламском фундаментализме азербайджанцев со стороны М. С. Горбачева предварили ввод войск в Баку и фактически помогли организатору убийств получить молчаливую поддержку кровавой акции в общественном мнении страны. Резких осуждений не последовало даже со стороны демократов Прибалтики, а ведь их честная позиция в январе 1990 года по отношению к азербайджанцам помогла бы избежать через год подобных расправ в Вильнюсе и Риге.

Но мусульманофобия Балаяна одержала и одерживает, к сожалению, верх.

Один из лидеров Народного фронта Азербайджана, историк Иса Гамбаров попытался убедить московских демократов: давайте рассмотрим предпосылки и причины сумгаитской трагедии, вызвавшей осуждение и возмущение всей азербайджанской интеллигенции, всех честных людей независимо от их национальной принадлежности. Казалось, Иса Гамбаров опирался в своем анализе на обстоятельства тогда (да и сейчас) малоизвестные. Привожу их дословно, потому что верный диагноз данной патологии света так и не увидел.