Стих 9 Передохни под сенью роз!.. Передохни под сенью роз! Пусть шквалом ветра сорвано цветенье, и лепестки, кружась, упали в грязь: так были тысячи царей — порывом времени повержены на землю и обратились в историческую вязь. Стих 10 Один большой глоток собою затмевает… Один большой глоток собою затмевает всю славу царскую Кубада и Кавуса [8], ценней всей Персии великой, даже Туса [9], и, более того, всего Китая! Не опускай главы, мой друг, ты даже пред Рустамом [10], благодарить не смей ты даже Хатим Тая [11]. Стих 11 Пусть будет нашей трапезой дневной… Пусть будет нашей трапезой дневной ломоть простого хлеба, нога баранья и кувшин вина под голубым шатром распахнутого неба. И пусть для нас с тобой зеленые луга расстелются медовым дастарханом [12] — благословенье это сердце веселит безмерно больше всех даров султана. Стих 12 Кувшин вина, немного хлеба… Кувшин вина, немного хлеба и свиток со стихами – не более того — да будет нашим сущностным питаньем. И если нам двоим в пустыне вольной дадут лишь это – больше ничего! — прельстит ли нас царя существованье? Стих 13 Любовь небесных гурий луноликих… Любовь небесных гурий луноликих нам обещают после смерти дать в награду, а я вам говорю, что нет цены сегодняшнему соку винограда. На счастье в будущем не уповай, цени лишь содержимое кармана. Да не прельстится слух твой жадный победной дробью пустого барабана. Стих 14 Щедра я щедростью и смеха я полна… – Щедра я щедростью и смеха я полна, — сказала роза, распустившись на заре, — со смехом лепестки мои кружатся на ветру и как подарки разлетаются по свету! Шнурки моей наполненной сумы вдруг развязались сами по себе, и из нее без счета и числа посыпались червонные монеты! Стих 15 Пока ты не попал в засаду рока… Пока ты не попал в засаду рока, оставшись без уверток и задумок, слуге кабацкому вели нести вина! Сейчас с тобой мы будем пировать! Твой смрадный труп в земле сокровищем не станет, недоумок! Тобой гордящийся потомок из-под земли его не будет доставать. Стих 16
О мире этом думай так… О мире этом думай так, как будто скроен он по прихоти твоей: под каждый твой каприз и Запад, и Восток подогнаны до мелочей. При этом знай, что ты – лишь снега горсть и землю покрываешь: день или два на солнце поблестишь и без следа растаешь. Стих 17 Все то, что называем мы Землей Все то, что называем мы Землей иль домом отчим, конюшней служит пегим лошадям окраса Дня и Ночи. Навечно воцарились запустенье и бедлам там, где вершили власть богатство и секира. А где, скажите, властвуют теперь владельцы обездоленного мира? Стих 17 Вариант 2[13] Все то, что называем мы Землей… Все то, что называем мы Землей иль домом отчим, конюшней служит пегим лошадям окраса Дня и Ночи. Теперь царят разруха и бедлам в сарае, что когда-то был дворцом для множества царей и их эмиров — Бахрамы [14] и Джамшиды в нем вершили своевластно судьбы мира. Стих 18 Гигантским деспотом построенный дворец… Гигантским деспотом построенный дворец стал домом жадности — слепой и ненасытной. Потомство лис здесь упражняется в коварстве, подвластный лести лев средь них свой суд вершит. Создавший все это тиран считал сей мир добычей безобидной, теперь он в яме, что могилою зовут, низверженный лежит. Стих 19 Встречая на пути своем кустарник роз… Встречая на пути своем кустарник роз или тюльпанов разноцветных сад, не сомневайся, ты – в присутствии монарха, почившего здесь много лет назад. А ароматные фиалки, что на лугу толпой стоят, из черной почвы вырастая, о скорбных проводах Прекрасной Дамы заветную историю хранят. Стих 20 Вплетенные в траву созвездия цветов… Вплетенные в траву созвездия цветов, стелясь по берегу парчовым покрывалом, от ангельского рода безупречного ведут свое незримое начало. Здесь мягкой поступью ступай, ты ходишь по уликам красоты — тут губы алые и розовые щечки во сне глубоком длят свои мечты. вернутьсяДжамшид (фарси) – в иранской мифологии и эпосе шах из династии Пишдадидов; в «Шахнаме» описывается семисотлетнее царствование Джамшида – «золотой век». Джамшид. обучает людей носить вместо звериных шкур одежду из ткани, создаёт государственность и деление на сословия. Его искушает Ахриман, вселив гордыню в душу. Джамшид возомнил себя богом, за что и был наказан. Вельможи решили пригласить изноземного царя Заххака, который напал на Иран, убил Джамшида и положил начало тысячелетнему царству зла. вернутьсяХосров – шахиншах из династии Сасанидов, правивший Ираном с 531 до 579 года. вернутьсяКубад – КАЙ Кубад – и Кавус – Кай Ковус – древнеиранские цари, олицетворяют могущество и славу древнеиранской империи. вернутьсяТус был родным городом многих великих средневековых деятелей науки и культуры. Среди них – поэты Фирдоуси и Асади Туси, учёные – Насираддин Туси, Джабир ибн Хайян, Низам аль-Мульк, суфийский мыслитель Абу Хамид Аль-Газали. вернутьсяРустам (пехлеви) дословно – «мощнотелый») – легендарный герой персидского народного эпоса. вернутьсяХатим Тай – аравийский царь, прославившийся своей щедростью. вернутьсяДастархан (фарси): в Средней Азии и некоторых странах Востока – скатерть или стол, а также символ гостеприимства и изобилия. В европейской культуре дастарханом принято также называть не только сам стол, но и вообще весь среднеазиатский обеденный ритуал. вернутьсяВторой вариант 17-го четверостишия ближе к английской версии, но менее понятен читателю, незнакомому с именами эпических древнеиранских царей и их историей. вернутьсяБахрам (Варахран) – шаханшах Персии из династии Сасанидов правил с 273 по 276 годы, сын Шапура. По одной из версий именно в его правление был убит основатель манихейства пророк Мани. |
