Рита. Ведь это люди, которых я вижу впервые, типы, у Кото­рых одно на уме... Когда вокруг творится бог знает что, среди них может попасться какой-нибудь маньяк или преступник... Понятное дело, встречаются дураки, которые от­казываются от десяти тысяч лир в уходят с чем пришли, но ведь недолго нарваться и на такого, что пырнет ножом.

Агостино. А я для чего?

Родольфо. И я?

Рита. Вы? Не смешите меня. Пока вы спуститесь сверху, а он слезет с постели... А о том, сколько сил у меня забирает вся эта комедия, вы не подумали? Попробуйте оплакивать покойника с утра до вечера, попробуйте без конца мыться и вытираться... Кстати, замените чем-нибудь ваш вонючий тальк: от этого запаха меня выворачивает наизнанку.

Родольфо (бросает взгляд на старые часы, висящие на стене). Сейчас без четверти двенадцать. Картошка будет готова через полчаса. Примерно в час, в час с небольшим мы сядем за стол. А пока можно заняться делом: я улягусь на кро­вать, а ты иди наверх и еще раз помойся.

Рита. Уф!

Агостино. После обеда отдохнете два-три часика, а в полови­не пятого вас будут ждать вода, мыло и тальк.

Родольфо. Около пяти — самое доходное время.

Агостино. Учтите, что вечером — ближе к двенадцати и после полуночи — такого рода купание может принести самые не­ожиданные результаты.

Рита. Вот именно, а то нам больше нечего делать по ночам! Сегодня вечером я иду в кино.

Б е т т и н а. Правильно. Ты иди в кино, а я за тебя выкупаюсь разика четыре, если не пять.

Агостино (с двусмысленным намеком). Мы только и ждем случая тряхнуть стариной.

Беттина (не подавая вида, что уязвлена, переводит разговор на другую тему, Рите). У меня есть полпачки пудры без запаха, Я ее принесу и насыплю тебе в коробку вместо талька.

Рита. Спасибо.

Беттина направляется к лестнице.

Агостино (понял, что Беттина обиделась, и раскаялся в сво­ем поступке. Обогнав ее, первым подходит к лестнице и пытается вернуть расположение жены). Ты сказала, что ку­пила арбуз?

Беттина, не удостоив его взглядом, проходит мимо,

Бетти! Я ведь к тебе обращаюсь.

Беттина (поднявшись на площадку перед балконом, свешива­ется над перилами). Я купила то, что хотела, и не собира­юсь отвечать на вопросы всякого дерьма вроде тебя.

Агостино. Это все?

Беттина. Я делаю вид, что ничего не случилось, а он меня один раз подковыривает и другой.

Родольфо. А что, собственно, случилось?

Рита. Беттина...

Беттина. Не прикидывайтесь, будто свалились с луны: вы от­лично знаете, в чем дело.

Агостино (Рите и Родольфо, идя на попятную). Когда я ска­зал «тряхнуть стариной»...

Беттина. Можно подумать, будто я от него что-то скрывала! Да он с первого дня, как мы познакомились, знал обо мне все, что я знала сама: что я делала, что говорила и как жила. И через столько лет он еще пытается острить и тянет из меня жилы, чтобы узнать, со сколькими мужчинами я спала.

Агостино. Неужели нельзя обойтись без этих подробностей? Кроме того, если мужчина задает такого рода вопросы, зна­чит, женщина ему не безразлична.

Беттина. Я же тебе сказала, сколько их у меня было.

Агостино (Рите и Родолъфо). Она говорит, пятнадцать...

Родольфо. Но если так...

Беттина. А он не верит,— пройдет какое-то время, и опять спрашивает то же самое.

А г о с т и н о. Потому что число пятнадцать не внушает большого доверия.

Родольфо. Дон Агостино, все цифры одинаковы.

Агостино. Чтобы пересчитать дни недели или партию буты­лей с вином —да. Но тут речь идет о другом. К тому же она всякий раз называет новую цифру. Позавчера она ска­зала — восемьдесят.

Бет тин а. Просто мне осточертело слышать один и тот же во­прос.

Агостино (поднимаясь по лестнице, туда, еде стоит Беттина), Ладно, от меня этот вопрос ты больше не услышишь, и даю слово, что если моя жена отправится на тот свет, я на тебе женюсь. (Подходит к Беттине и раскрывает объятия) Об­ними меня, и кончим этот разговор.

Беттина (отвешивает ему пощечину, от которой цилиндр сва­ливается у него с головы и откатывается к дверям балкона). Вот тебе!

Агостино (потирая щеку). Бетти!..

Беттина. Подождем смерти твоей жены! И после всех рогов, которые она тебе наставила, мы услышим: «Вспомним то время, когда эта святая женщина была жива!» И он еще лезет ко мне: «Эта цифра не внушает большого доверия!» Он почти угадал: пятнадцать, восемьдесят... (Скрывается за дверью справа )

Родольфо. Зря вы ее изводите.*

Рита. Донна Беттина чудесно к вам относится.

Родольфо. В вашем случае, как и в тысяче других подобных вашему, число не имеет значения.

Агостино. Ты шутишь, Родо? По-твоему, пятнадцать и восемь­десят— все равно? (Выходит в соседнюю комнату, забыв поднять цилиндр )

В переулке перед балконом возникают силуэты двух муж­ чин, которые, встретившись, обмениваются сердечным руко­ пожатием. Голоса Артуро и Р о берто за сценой: «Дорогой дон Роберто!», «Приветствую вас!»

Услышав мужские голоса, Родольфо подмигивает Рите и по­ казывает на «рабочее» место, давая понять, что было бы непростительно упустить представившуюся возможность; женщина туг же поднимается на пл о щадку перед балконом, а Родольфо входит в нишу под лестницей и заде р гивает за собой занавеску.

А р т у р о. По дороге в суд я решил проведать больную тетю,— она живет в этих краях. А вы? Взбираться по этой беско­нечной лестнице в такую жару?

Роберт о. Я веду дела фирмы Де Ферранте. Мне поручили по­смотреть дом, который продается неподалеку отсюда — в районе святого Януария.

Тем временем Рита завершила «ритуал» умывания и уже раза два откр ы вала балконные двери, чтобы развесить на солнце мокрое полотенце,

А р т у р о. Желаю удачи.

Р о б е р т о. Спасибо.

А р т у р о отправляется по своим делам; Роберто, обративший внимание на манипуляции Риты, толкает дверь, чтобы заглянуть в комнату и, если уд а стся, завязать знакомство с соблазнительной женщиной,

Умываетесь?

Рита. А вы что, не видите?

Роберто. Так поздно?

Рита. Слишком много вопросов. Выходит, раньше у меня не было времени умыться. А кроме того... каждый живет по-своему.

Роберто. Вы хорошенькая, я в этом кое-что понимаю.

Рига. Спасибо.

Роберто (со значением). Что мы будем делать?

Рита. Вам виднее.

Роберто. Вот оно что... В котором часу можно вас навестить?

Рита. Была бы охота, тогда любое время подойдет.

Роберто. А ты забавная, мне это нравится. Сколько ты бе­решь?

Рита. Сначала зайди.

Роберто. Нет-нет, лучше прежде сговориться о цене.

Рит а. Десять тысяч лир.

Роберто (с иронией). Только и всего? Но ведь это даром! Ты разоришься, дочь моя. Десять тысяч лир, два обеда, вклю­чая пирожное и кофе... (Грубым, оскорбительным тоном.) Обратись в агентство, через которое люди ищут служанок, и ты поймешь, как приходится из кожи вон лезть, чтобы за­работать жалкие гроши, и позволительно ли, будучи про­ституткой, требовать с клиента по десять тысяч лир!

Рита захлопывает у него перед носом балконные двери и, привалившись к ним спиной, чтобы они не открылись, в от­чаянии закрывает лицо руками.

Родольфо (выглядывает из-за занавески и задирает голову). Что случилось?

Голос Роберто за сценой: «Десять тысяч лир}.. С ума сойти! И как назло — ни одного полицейского...»

Входит А г о с т и но.- -

Агостино. В чем дело?

Родольфо (подбегает к Рите и пытается оттащить ее от две­рей, чтобы открыть балкон и «поговорить» с обидчиком же­ны). Пусти, не мешай.