— Дорога? — В голосе существа я услышал удивление.

— Вот эти камни у меня под ногами.

— Это не дорога. Это старое русло. Раньше оно было полно синих вод защитников. Но оно давно пересохло. Оно действительно ведет к цитадели.

Я не знал, что мне делать с жалобной тварью. Цитадель заинтересовала меня. Ветер сдул туман с поверхности земли так, что старое русло стало хорошо видно. Прямой линией оно уходило в размытую неизвестность. Там в тумане были только тени нового, того, что мне еще предстояло узнать.

— Не убивай меня, — завизжало существо.

Видимо, от голода в нем и в самом деле было мало сил. Пока я раздумывал, облик красивой женщины растворился, и я опять увидел перед собой гноящуюся тварь. Я смотрел на нее, решая, что с ней делать. Тварь назвала себя Надгробием — очень точное имя. Хорошо, что не мне лежать под его плитой. Не я поставил его здесь. Надгробия охраняют цитадель, а откуда мне знать, что нужно цитадели. Я имел право не убивать его.

— Прощай, — тяжелым голосом сказал я. — Стой, где стоишь.

Я без опасений повернулся к Надгробию спиной и пошел по каменным плитам русла в сторону цитадели. Я отошел достаточно далеко, чтобы Надгробие скрылось в тумане. Я уже почти забыл о нем, когда услышал протяжный тоскливый вой позади. Я остановился. Вой повторился снова. Сомнений не было, это выло Надгробие.

Я сделал еще несколько шагов, и в этот момент произошло то, чего я совсем не ожидал. Мрачная тень волка выскочила из моего тела и, рассыпая серебряные искры со своих траурных боков, помчалась в обратном направлении. Я бросился вслед за волком. Как я ни спешил, но я бежал намного медленнее, чем он. Разрывая туман в клочья, я подлетел к Надгробию.

Я увидел, что волк стоит в центре сплетенного червями круга. Надгробие, собрав последние силы, сотворило для него еще одну иллюзию. Скорбящий волк видел себя в центре волчьей стаи. Он тоскливо выл, мучительно выгибая опущенную к земле голову. Белые черви тем временем уже вгрызались в его прозрачное тело, и я ясно видел, как они проникают в него все глубже и глубже, впитывая в себя его мрачную энергию.

Больше не сомневаясь, я быстро приблизился к Надгробию. На этот раз я твердо решил в последний раз заглянуть в его черную гноящуюся пасть. Меня не остановило прежнее обещание не убивать его. Меня не волновало его помутившееся от голода сознание. Волк был частью меня, напав на него, Надгробие вновь напало на меня, нарушив тем самым наш договор.

Удары мои были тяжелы, и вой боли и ужаса на какой-то момент перекрыл вой волка.

Голова Надгробия, оторвавшись от тела, отлетела в сторону. Потеряв направляющую силу, черви закручивались в спирали и ползли из основания шеи кто куда. Они набрасывались друг на друга. Погибая, они усыхали и рассыпались в труху.

Я не переставал наносить удары. Руки Надгробия, вырванные мной, упали на землю. Удар за ударом зеленая кожа вокруг его талии лопалась, пока верхнюю часть туловища не откинуло назад. Тело Надгробия сломалось пополам. Я вырвал одну за другой ноги Надгробия из резной каменной плиты. Затем я затоптал последних червей, извивающихся вокруг волка.

В центре круга все еще оставались мои слезы. Я зачерпнул жидкий металл и в злобе растер его по волчьей морде. Я хотел, чтобы он прозрел так же, как и я, и никогда больше не поддавался на обманчивую жалость к самому себе. Волк встряхнул головой, от чего металлические капли брызнули в разные стороны, обдав меня ими с ног до головы. Затем волк исчез, заняв свое место в моих ногах. Я почувствовал его глубокое спокойствие, будто и не он всего несколько мгновений назад мучительно выл, раздавленный слабостью и личной скорбью.

Я осмотрел свое покрытое сложным рисунком ожогов тело. Ожоги не представлялись мне опасными. Если раньше они были багровыми, то теперь уже затянулись черной коркой. Я обратил внимание на то, что металл, попавший с брызгами на меня, впитывался в рубцующиеся линии ожогов, заполнял их и быстро, словно кровь по венам, растекался по сложному узору. Через короткое время я был полностью покрыт нитевидным стальным рисунком — напоминанием об опасностях Ближних Горизонтов. Привыкнуть к тому, что они здесь повсюду, и разгадать их вовремя мне все еще было тяжело.

Стальной узор на моем теле скрылся под черным с золотом панцирем, и я продолжил свой путь в тумане. Где-то рядом была цитадель, и я шел к ней по сухому руслу. Теперь я внимательно смотрел по сторонам. Лживое Надгробие сказало, что оно последняя плита на пути к цитадели. Поверить в его слова означало для меня навлечь на себя новые опасности. Осторожно ступая шаркающим шагом, я поднимал с каменных плит редкие синие огни, которые, притянутые неведомой силой, тут же впитывались моим телом. Я не раз еще останавливался перед пустыми плитами погибших Надгробий, проверяя их на опасность, но они действительно были мертвы.

Туман становился все плотнее и гуще. Я шел практически вслепую. Белый холодный пар закрывал мне глаза. Я понимал, что еще немного, и я могу сбиться с пути и начать кружиться на одном месте. И потому я шел все медленнее и медленнее, старательно придерживаясь одного направления. Как возможно рассмотреть в таком тумане строения цитадели, мне было совершенно непонятно. Да и была ли на самом деле эта цитадель? Вполне возможно, что это очередная ложь и на самом деле ничего в плотном тумане нет.

Я сделал шаг, потом еще один и вдруг остановился, пораженный открывшимся передо мной видом. Всего один шаг, и туман остался за моей спиной. Я стоял под ярким солнцем в центре большого круга. Туман обрывался настолько резко, что образовывал по контуру этого круга подобие стены. Стена эта поднималась, казалось, до самых небес. Туман не был заморожен, наоборот, подвижность его только подчеркивала все величие этого места. Стекая сверху вниз, туман сверкал на солнце спустившимся с небес на землю кристально белым облаком.

Никаких построек внутри круга не было, только прозрачный, наполненный солнцем воздух. От всего этого, от сочетания несочетаемого, просто захватывало дух. Круг был велик. Если идти прямо от одной туманной стены до другой, то весь путь занял бы никак не меньше двух сотен шагов. Дно окруженного туманом круга было выложено массивными каменными плитами светло-серого цвета. Присмотревшись, я понял, что плиты образовывают туго закрученную к центру спираль. Между сегментами спирали зазоры были не шире ладони, и то там то здесь сквозь них наверх пробивалась жесткая на вид изумрудная трава. Спираль от того места, где стоял я, и к центру рассекала прямая линия сухого русла. Его желоб был абсолютно пуст — ни единой синей искры не лежало на сером камне. Источник Защитников иссяк, заваленный глубоко в тумане мертвыми телами былой битвы.

Я осторожно пошел к центру спирали. Я шел, стараясь ступать как можно тише. Не знаю, почему я так делал. Меня не покидало чувство, что резкими и шумными движениями я могу потревожить в этом месте нечто незримое. Я чувствовал себя незваным гостем в чужом жилище. Его обитатели недавно вышли, и вот я один брожу по огромному, пустынному дому, не зная, как объяснить свое присутствие здесь, в том случае если я кого-нибудь случайно встречу.

Я шел, боясь вспугнуть собственное эхо. Я был осторожен, но как я ни старался, я все-таки споткнулся обо что-то твердое. Я с трудом сохранил равновесие и замер, прислушиваясь к тому шуму, что я произвел. Но все было тихо. Вокруг меня по-прежнему стояла ватная тишина. Стены из тумана съедали все посторонние звуки, которые могли нарушить торжественную тишину этого места.

Я посмотрел на то препятствие, из-за которого я едва не упал. Я увидел, что это каменная кисть руки со сведенными судорогой пальцами. Она совершенно некстати выросла прямо из плиты, и не зацепиться за нее было практически невозможно. Рука была из черного камня, и поэтому ее особенно хорошо было видно на светло-сером фоне. Длинные точеные пальцы руки заканчивались мощными когтями. Острые, слегка изогнутые, они были обращенными к ладони режущей кромкой. Глядя на эту руку, мне вдруг представилось, что ее хозяин просто утонул в сером камне. По-другому объяснить ее присутствие здесь я не мог.