— Поверить тебе? Джексон, ты собираешься увидеться с моим отцом. Почему? Что у тебя с ним? Оставь его в покое. Оставь нас в покое. Возвращайся туда, откуда пришёл.

— Я не могу этого сделать.

— Тогда не ожидай, что я буду доверять тебе, и не ожидай, что я буду держать это в тайне. Я не могу. Я должна сказать ему.

Я бросаюсь вперёд, но Джексон хватает меня за руку. Я вижу вспышку и затем оказываюсь в центре поля. Земля, сожжённая дочерна, оранжевое небо. Здесь нет ничего: ни звуков, ни движений… ничего.

Джексон отпускает меня, и я пытаюсь не шататься, когда мир становится прежним. Я резко вдыхаю воздух.

— Что это было?

Никто ни разу не упоминал, что Древние умеют проецировать изображения, или что это было.

— Ты много не знаешь. Это не игра. Ты должна мне верить, или все, кого ты знаешь, умрут.

Я отступаю назад.

— Ты не можешь…

— Это сделаю не я. Кое-что уже сделано, процесс запущен. Сегодня всё изменится. Я не могу остановить это, — он смотрит мимо меня, я поворачиваюсь и вижу, что охранник из здания управляющих наблюдает за нами. Джексон улыбается ему. – Девушки, — он пожимает плечами. – Она забыла что-то в школе.

Охранник улыбается в ответ. Я не могу дышать.

Я стараюсь изо всех сил, чтобы мои руки не дрожали, когда я протягиваю охраннику ключ-карту для сканирования. Он впускает меня внутрь, и машинный запах заполняет мой нос. В любой другой день я бы предположила, что они работают над новым изобретением, но сегодня я чувствую себя слишком больной, чтобы вообще о чём-то думать.

Я захожу в лифт и нажимаю кнопку третьего этажа, но Джексон успевает зайти внутрь прежде, чем двери закроются. Я хмурюсь.

— Прости, я должен был сделать это. Мне было необходимо, чтобы ты увидела, что может произойти. Я знаю, ты мне не веришь, и я не виню тебя, но, по крайней мере, подожди, прежде чем я смогу объяснить, — он наклоняется ко мне так, что наши глаза находятся на одном уровне. – Могу ли я рассчитывать, что ты сохранишь этот секрет? Только пожалуйста…

— Хорошо, — обещаю я, зная, что это говорит мой страх, но я слишком устала, чтобы остановить себя,

Он расслабляется, прислоняясь к стене лифта.

— Спасибо.

Дверь издаёт звуковой сигнал, и диктор приветствует нас на этаже бизнес-люкс. Я мчусь через двери и спускаюсь к кабинету отца, в то время как мягкие шаги звучат у меня за спиной.

Я нажинаю кнопку рядом с дверью папы.

— Это Ари.

— Заходи, — отвечает отец.

Я напрягаюсь, заходя в комнату. Что-то в моём отце заставляет меня чувствовать себя не соответствующей требованиям во всех отношениях. Быть может, если я буду стоять прямо и действовать, как взрослая, он будет думать обо мне, как об одной из них.

— Сэр, — говорит Джексон, идя за мной.

Папины глаза перемещаются к Джексону, своим поведением он демонстрирует неприязнь, испытываемую почти ко всем.

— Могу ли я чем-то помочь тебе, сынок?

Джексон прочищает горло.

— Да, сэр. Я Джексон Лок. Думаю, вы хотели видеть меня.

Но затем происходит невозможное. Отец снимает свои очки, идёт к Джексону и пожимает его руку.

— Да, да, действительно. Твоё последнее статистическое эссе было гениальным. Я попросил, чтобы тебя перевели в мой сектор для раннего обучения.

Моя голова передвигается от Джексона к отцу и обратно. Этого не может быть! Это меня порекомендовали для раннего обучения. Древний мальчик теперь тоже гений? Просто замечательно.

— Сибил, — вызывает папа.

Звуковой сигнал, а затем и голос заполняют комнату:

— Да, сэр?

— Я готов принять вас, — отвечает отец.

Миниатюрная женщина с блестящими чёрными волосами входит в комнату. Я знаю всех управляющих и оперативников, но я никогда не видела эту женщину. Я перевожу взгляд с неё на отца, совершенно сбитая с толку.

— Ари, познакомься с Сибил, твоим новым частным тренером.

Я открываю рот.

— Частный? Я думала, что буду тренироваться с другими пре-оперативниками.

— Ты получишь частные уроки, — говорит отец. – Ты не готова для тренировок оперативников. Не сейчас.

У меня падает сердце. Конечно, его решение превалирует над запросом тренера Сандерса. Я смотрю на Джексона, и всё моё тело немеет от смущения, но он не глядит в ответ. Отец выводит его из офиса без единого взгляда в мою сторону.

Сибил прочищает горло и улыбается мне.

— Вы новенькая? – спрашиваю я.

— Я? Нет, я здесь уже в течение многих лет, я была помощником, а сейчас твой отец поручил мне твоё обучение.

Меня передёргивает.

— Извините.

— Ерунда. Я рада, что буду тренировать тебя, — говорит она с улыбкой. – А сейчас, позволь мне показать тебе, что к чему.

Я следую за ней обратно в главный зал, желая сказать ей, что я уже видела большую часть здания Управления, но не хочу казаться грубой. Я думала, что она остановится возле лифта, но вместо этого она прошла в конец зала к расположенному от пола до потолка портрету президента Рандольфа Картье, дедушки Лоуренса, который умер несколько лет назад. Она скользит рукой по правой стороне рамы, и через секунду картина открывается, выставляя напоказ потайную лестничную площадку.

Сибил приглашает меня жестом пройти вперёд и, как только мы обе оказываемся внутри, поворачивается ко мне.

— Когда вы были в офисе, отец солгал тебе, — говорит она, её тон равнодушен. Я уже собираюсь спросить, что она имеет в виду, но она поднимает руку. – Ты не будешь проходить персональную подготовку оперативников. Это было сказано для Лока. Твой отец хочет, чтобы у тебя было больше опыта, чем у обычного оперативника. Он хочет, чтобы ты обучилась его работе, работе командира. Мы будем встречаться ежедневно после школы.

По коже бегут мурашки.

— Поэтому, когда вы сказали, что были помощником, вы имели в виду…

— Помощник командира по особым проектам. Я работаю с достижениями, исследованиями, разработками управляющих и прочими вещами такого типа. Ещё я контролирую слежку.

— Слежку за кем?

Сибил коротко смеётся.

— Увидишь. Следуй за мной.

Она спускается по длинному коридору, который выглядит так, словно это часть электрона, а не здание внутри: ослепительные металлические стены, в которых нет ничего, кроме чёрных дверей. Проход выстлан огнями, расположенными на полу и потолке. В зале нет никого, от дверей не исходит ни звука.

Сибил доходит до пятой двери и проводит своей ключ-картой по сканеру, расположенному на правой части двери. Внутри расположена тысяча мини-экранов, покрывающих заднюю стену. Слишком много, чтобы сосчитать. Слишком много, чтобы сфокусироваться. И каждый из них следит за тем, как проходит чья-то жизнь. Работа. Еда. Секс. Итак, управляющие шпионят за нами. Я не могу сказать, что я удивлена.

Сибил подходит к левой части стены, где сидит мужчина с рыжеватыми волосами и веснушками, он одет в чёрный костюм управляющего. Сибил показывает на меня, и он кивает, словно моё присутствие всё объясняет.

— Ты видишь эту женщину? – говорит Сибил, нажимая на экран и указывая на белокурую леди, заходящую в электрон. — Мы полагаем, что она Скрытная — изгой Древних, живущий в нашем мире. Как ты знаешь, Древним разрешается находиться на Земле только во время Лишения. Тот факт, что они здесь, нарушает правила договора.

— Изгнанный Древний? Откуда вы знаете?

— Это сложно, — говорит она. – Обычные люди не замечают их. В конце концов, в мире существует множество красивых людей, у которых, казалось бы, нет изъянов. Так они существуют на протяжении многих лет — скрываются среди наших красивых людей, — она переключает своё внимание на экран, увеличивая изображение кончиками пальцев так, что каждая деталь находится в фокусе. – Но они не такие, как мы. Если ты посмотришь внимательно, то сможешь увидеть, что их кожа ни белая, ни коричневая, ни светлая, ни тёмная. Смотри, — говорит она, прикасаясь к экрану. – Она почти золотая. И их глаза…

Она приближает ещё и затем касается экранов, находящихся сверху и снизу экрана с той дамой. В верхней части экрана появляется пожилой мужчина, а молодая женщина в нижней. Сибил приближает их глаза. Я должна подавить вздох. Они все, все трое, такие же как Джексон. Странное сочетание голубого и зелёного изменяется, и кто знает, от чего это зависит: возможно, от того, что они носят, цвета, неба или их настроения.