После опубликования дневника Вассер в тюрьму впервые допустили группу журналистов. Целью этой двухчасовой экскурсии было убедить посетителей в том, что Вероника Вассер несколько сгустила краски и полностью проигнорировала положительные изменения, которые произошли в этой тюрьме за последнее время. Демонстрировали недавно покрашенные стены камер, которые были пропитаны кровью заключенных, лишивших себя жизни в результате многочасового битья головой о стенку.

Тюрьму не закрыли, распорядок дня у заключенных не изменился. Им остается только ждать новых перемен...

В биографии Мольера, написанной Михаилом Булгаковым, есть глава «Бруга-га», посвященная первому представлению мольеровского театра при дворе. Это произошло в одном из залов Лувра 24 октября 1658 года. Вечер открылся трагедией П. Корнеля «Никомед». В зале — король, придворные, актеры Бургундского отеля, признанные мастера трагического жанра. По ходу спектакля скучнеет зал, сжался в своем кресле брат Людовика XIV юный Филипп Орлеанский — это он добился права для провинциальной труппы играть в Лувре. И что же — провал? Он кажется уже свершившимся, когда после «Никомеда» на сцене появляется Мольер и предлагает комедию собственного сочинения — «Влюбленный доктор»: провинция на ней смеялась. Король кивнул.

В главной роли, как и в только что провалившемся «Никомеде», выступил сам директор театра — Мольер. Он выбежал на сцену, и в зале заулыбались. После первой реплики — стали хохотать. А через несколько минут — хохот превратился в грохот. И видно было, как надменный человек в кресле (король) отвалился на спинку его и стал, всхлипывая, вытирать слезы. Вдруг, совершенно неожиданно для себя, рядом виз1ливо захохотал Филипп Орлеанский. В глазах у влюбленного доктора вдруг посветлело. Он понял, что слышит... знаменитый, непередаваемый, говорящий о полном успехе комедии обвал в зале, который в труппе Мольера называли «бруга-га».

Так столица узнала о новой труппе и ее руководителе, неважном исполнителе трагических ролей, но зато великолепном фарсере и авторе комедий. Король узаконил существование нового театра, отведя ему зал Пти-Бурбон. По неофициальному титулу брата короля театр назвали труппой Месье. Всего этого могло и не быть, провались «Влюбленный доктор». И что тогда? Обратный путь в провинцию, уже однажды совершенный Мольером.

Настоящее имя Мольера — Жан Батист Поклен (1621— 1673). Он — сын и внук королевского обойщика. Завидная должность, от которой он отказался в пользу своего брата, избрав другое поприще — театр — и приняв сценическое имя, ставшее всемирно знаменитым.

Мольер получил хорошее образование, закончив Клермонский коллеж (ныне лицей Людовика Великого) в 1639 году. Следующие три года он изучал право. В 1641 году в доме своего друга Мольер слушает лекции философа Пьера Гассенди (1592—1655). Знаменательное знакомство. Если в трагедии классицизма с интеллектуальной стройностью ее конфликта видят параллель философии Декарта, то не логично ли, что комедиографу проповедует Гассенди? Он — убежденный противник теории врожденных идей. Мир, согласно Гассенди, творится не Божественным разумом, а рождается самотворящей материей для радости и наслаждения человека. Насколько этот склад мысли увлек Мольера, можно судить по тому, что его первым литературным созданием был перевод древнеримской поэмы Лукреция «О природе вещей», увы, не сохранившийся.

Великий Мольер

В 1643 году Жан Батист Поклен сделал окончательный выбор: 1 января следующего года открывается Блистательный театр, и в числе его создателей значится новое театральное имя — Мольер. Среди его сотоварищей — семейство Бежаров, и в том числе — Мадлена Бежар, партнерша по сцене и подруга Мольера.

Первый парижский период в театральной карьере Мольера длился недолго — чуть более года — и закончился бесславно. Осенью 1645 года Блистательный театр разорился. Несколько дней Мольер провел в долговой тюрьме, а затем с остатком своей в ту пору не слишком профессиональной труппы отправился в провинцию на гастроли, продлившиеся тринадцать лет. Скитание из города в город, тяготы пути и жалкого актерского быта. Профессия в ту пору не считалась благородной. Мольеру предстояло изменить статус и смысл своего ремесла.

Что они могли тогда играть? Перелицовывали старые, еще средневековые фарсы. Новым опытом во Франции было знакомство с итальянским театром масок, комедией дель арте. Как и французский фарс, она наследовала старые традиции народной площадной культуры, но, сформировавшаяся лишь в XVI веке, представляла собой более высокий этап ее развития. В сценическом отношении эта комедия предполагала создание актерского ансамбля, состоящего из четырех масок. Самую известную — «северную» — четверку составляли Панталоне (купец, скупой), Доктор и два простака — Дзанни: Бригелла (первоначально хитрый, изворотливый, злой крестьянин) и Арлекин (первоначально глупец, позже — плут).

Этот опыт многое дал Мольеру. Можно сказать, что он заставил его стать драматургом, поскольку комедия дель арте — театр импровизации. Существует лишь общий, как бы теперь сказали, сценарный план, а текст роли создается самим актером. Мольер начал набрасывать роли, варьировать сюжеты, приспосабливать итальянские маски к французской жизни. В некоторых именах мольеровских персонажей и много позже угадывается их родословная: так, герой нескольких комедий — Сганарель — происходит от Дзанарелло (Дзанни). Оттуда же и Влюбленный Доктор, принесший первый парижский успех.

Успех подтвердил мастерство труппы, но в не меньшей степени и мастерство ее комедиографа, чье творение смешило узнаваемостью в масках типов реальной жизни. Для Мольера это был лишь один из первых набросков. Именно теперь он начинает подробно и обстоятельно писать с натуры.

В предисловии к одной из своих самых известных и, безусловно, самой своей многострадальной пьесе — «Тартюф» — Мольер скажет: «Поскольку назначение комедии состоит в том, чтобы развлекать людей, исправляя их, я рассудил, что по роду своих занятий я не могу делать ничего более достойного, чем бичевать пороки моего века...»

Есть драматурги скорее развлекающие, чем исправляющие нравы. Мольер сам был в их числе до возвращения в Париж. Теперь же, когда его аудитория — самые могущественные, утонченные и образованные люди Франции, он не может не ставить задачи более важные. И первая из них — показать зрителям их самих, показать без лести и снисхождения. Свою портретную галерею Мольер откроет, продемонстрировав двору то, чем люди, его посещающие, отличаются от остальных жителей королевства, гордясь своим отличием.

Вторым и еще более шумным успехом Мольера в Париже была премьера 18 ноября 1659 года пьесы «Смешные жеманницы». Действие происходит в доме почтенного горожанина-буржуа Горжибюса. Его дочь Мадлон и племянница Като отвергают поклонников — Лагранжа и Дюкруази, поскольку те не маркизы, не бывают в лучшем обществе. Все имена требуют комментария, ибо в каждом из них — свой намек, своя реальная подоплека. Имена поклонников не выдуманы — это настоящие имена актеров труппы, играющих эти роли (Лагранж знаменит тем, что на протяжении многих лет вел «реестр» всех дел театра Мольера). В фарсовой традиции той эпохи было принято, чтобы псевдоним известного комического актера превращался в своего рода амплуа, в маску.

Мольер играл в огромном парике, который подметал пол при каждом поклоне. Все — и в одежде, и в языке, и в поведении было несуразно преувеличено, но лишь с тем, чтобы лишь еще более подчеркнуть, сделав явной, несуразность прециозного стиля.

Мольер сыграл пародию на прециозность перед носителями этой культуры. Рискованно, но он победил. Выходя из театра, литератор Менаж сказал знаменитому блюстителю литературных правил поэту Шаплену: «Мы с вами одобряли все те глупости, которые были здесь только что так остроумно и справедливо осмеяны; но поверьте мне, нам придется сжечь то, чему мы поклонялись, и поклониться тому, что сжигали».